Вскоре без всякого постороннего вмешательства другая кровать поднимается в воздух и движется по направлению к нему. Теперь он начинает понимать, что происходит нечто необыкновенное, поспешно бросается к двери и предусмотрительно закрывает ее за собой. Однако дверь мгновенно распахнулась, и стулья, табуретки, подсвечники и кровати с грохотом понеслись за джентльменом по лестнице, словно хотели его покалечить, в то же время их движение было настолько плавным, что они не причинили никому вреда. И тогда он окончательно убедился, что это были не просто бабьи страхи или предрассудки хозяйки дома.
Пока джентльмен на нижнем этаже беседовал обо всем случившемся с семьей, он видел, как курительная трубка поднялась со столика у стены, хотя поблизости никого не было, и, перелетев на другой конец комнаты, разбилась о стену, подтвердив тем самым, что это не проделки шутников и не женские бредни, а козни ведьм и демонов, в чем жители дома нисколько не сомневались.
Они сожгли посох приходившей к ним старухи, в которой заподозрили ведьму, ее задержали, но ей удалось избежать суда.
После этого во всех комнатах на верхнем и нижнем этаже начали твориться такие безобразия, что дом еще долго простоял пустым».
Прощание
Отлученный от церкви
Существует прелестная история об одном из первых призраков в английской литературе. Она относится к концу VI века.
Когда Святой Августин проповедовал христианство среди англосаксов, он посетил приход в Лонг-Комптоне в графстве Уорикшир. Настоятель прихода пожаловался святому на местного феодала, не желавшего платить церковную десятину. Священник грозил отлучить последнего от церкви, но угроза не возымела желаемого действия.
Августин велел нечестивцу явиться в церковь и отошел с ним в сторону, чтобы его вразумить. Лорд не уступал. Тогда Святой Августин оставил его и пошел служить мессу. Но прежде он громко возгласил: «Отлученные, изыдите из церкви!» Лорд вышел прочь.
Шагая по погосту, он заметил, что рядом с ним зашевелилась земля, а из разверзшейся могилы поднялся призрак и поспешил прочь.
Позвали Святого Августина. Тот приказал призраку остановиться и объяснить, в чем дело. «Я был бриттом, – ответил призрак. – Пришли саксы и поселились в нашей округе. Они поставили над нами саксонского священника. Я не платил десятины захватчикам, поэтому чужой священник отлучил меня от церкви. Вскоре я умер. Однако, услышав твое повеление, я встал из могилы и поспешил прочь». «А где могила саксонского священника?» – спросил Августин. «Вон там. Она больше моей», – ответил бритт.
Августин подошел к саксонской могиле и на языке святых поднял из могилы призрак умершего священника. «Отпусти грех этому человеку, – потребовал он. – Сотри пятно отлучения от церкви».
Священник совершил простой обряд. Призрак отпустил грех призраку. Затем и тот и другой вернулись в свои могилы.
Лорд был так поражен и напуган этой сценой, что примирился с церковью и впредь платил десятину в должный срок.
Детоубийца
Существует множество средневековых рассказов об английских духах и привидениях, самые интересные из них можно найти в антологии Уолтера Мэпа «О забавных разговорах придворных».
К примеру, он рассказывает историю о рыцаре, чья добрая и благородная жена только что произвела на свет первенца.
Наутро счастливый отец подошел к колыбели ребенка. Тот лежал в луже собственной крови со зверски перерезанным от уха до уха горлом.
На следующий год у них родился другой ребенок. К их неописуемому ужасу и отчаянию, наутро и этот ребенок лежал в крови с зияющей раной на шее.
На третий год еще один новорожденный был найден в том же положении. Дом наполнился кровью.
Поэтому на четвертый год четвертая беременность жены сопровождалась заклинаниями, молитвами и торжественными песнопениями. Во время родов соседи рыцаря расставили вокруг кровати светильники и факелы, ибо все понимали, что злые духи бегут огня и света.
В это самое время к ним явился пилигрим, возвращавшийся из Святой Земли. Он попросил предоставить ему кров во имя Господа и получил его в соответствии с обычаем. Затем он присоединился к бдению у колыбели новорожденного.
Сразу же после полуночи, когда других сморил сон, он оставался бодрым и бдительным. Вдруг он увидел фигуру высокой женщины, склонившейся над колыбелью. Она простирала руки к спящему ребенку. Пилигрим вскочил, схватил женщину и крепко держал до тех пор, пока не поднялись остальные.
Ее обступили с бранью и проклятиями. Многие признали в ней одну из самых богатых и благородных женщин города. Ей выкрикивали вопросы. Но она отказывалась отвечать. Не называла своего имени. Не говорила, где живет. Молча стояла перед обвинителями.
Пилигрим сказал, что это злой дух, и поставил на лицо этого духа клеймо. Потом попросил двух соседей привести ту леди, о которой шла речь.
Вскоре леди предстала перед ними. К изумлению присутствовавших, она была как две капли воды похожа на дух, даже на лице у нее было такое же клеймо.
Затем заговорил пилигрим. «Эта леди, которая только что пришла, – сказал он, – несомненно, прекрасная женщина, угодная Богу. Своими добрыми делами она навлекла на себя гнев дьяволов, и эта полная вражды лазутчица греха и посланница ярости уподобилась доброй женщине, дабы обрушить на нее бесчестье своего преступления. Чтобы убедиться в истине моих слов, смотрите, что будет, когда я ее отпущу».
Он отпустил руку духа, и она, приняв облик крылатой твари, вылетела в окно с пронзительным визгом и отвратительными криками, похожими на крики диких лесных зверей.
Молодой человек
В 1967 году миссис Д. поселилась в деревне недалеко от Хенли, в одном из небольших домов, построенных на месте плодового сада, прежде примыкавшего к большому викторианскому особняку. Вот ее рассказ, напечатанный в книге Энн Митчел «Привидения на берегах Темзы»(1972).
«Впервые он появился в саду среди бела дня.
Я увидела его, выглянув из окна гостиной: ничем не примечательный молодой человек в твидовом пиджаке и фланелевых брюках. Я видела его так ясно, как сейчас вижу вас… и все же я мгновенно поняла, что это привидение. Не знаю как. Мне никогда не доводилось видеть привидения, но все равно я поняла, что он неживой – в том смысле, в котором живы вы и я.
Нет, я не испытала страха. В его облике не было ничего зловещего или пугающего. Я видела его несколько раз в саду, а потом как-то раз вошла в свою спальню, и он лежал там, у меня на диване под окном. Тогда мне показалось, что он страдает, возможно, болен. Мне стало не по себе. Я собиралась с ним заговорить, но он внезапно исчез.
А через несколько дней начался этот стук.
Тогда со мной жила моя десятилетняя внучка, пока ее родители были за границей. У нее слабые нервы, и стук беспокоил ее. Поначалу это было тихое ритмичное постукивание, но постепенно оно становилось все громче и настойчивее, и было трудно делать вид, что ничего не происходит. Однажды она пожаловалась мне, что кто-то лежал на ее кровати. Я не хотела пугать ее вопросами и не знаю, видела ли она кого-нибудь или просто ее постель была смята. Я успокоила ее, как могла, но решила, что надо что-то делать».
