– Но почему же вы это сделали?
В его взгляде промелькнула странная отрешенность, а потом он внимательно посмотрел на меня.
– Потому что дома нашлись гораздо более важные дела.
– И вам удалось с ними справиться?
– Хотелось бы мне, чтобы это было так, – произнес он. – Но, к сожалению, ничего не получилось. Впрочем, и не могло получиться. – Он потер лоб. – А теперь расскажите о себе. Приезд сюда связан с вашей работой?
– Нет, – честно призналась я. – Работа, карьера – все осталось в Нью-Йорке. Решила начать новую жизнь.
Мы смотрели друг другу в глаза.
– Что-то как-то слишком тихо, – сказала я, почему-то испытывая легкое волнение. – Кажется, я видела где-то здесь стереосистему.
Алекс указал на шкафчик на стене и направился к нему.
– Вижу, вы знаете этот дом гораздо лучше меня, – сказала я.
Он усмехнулся.
– Парень, который снимал этот дом до вас, был рыбаком. Очень добродушный малый, но, к сожалению, слишком любил выпить. Пил виски ведрами. Мне даже несколько раз пришлось провожать его до дома.
– Вот как? – сказала я. – Теперь понятно, откуда в комнате, где стоит стиральная машина, столько рыболовных крючков.
Он улыбнулся и снова занялся стереосистемой. Повозился с антенной, но из динамиков раздавался лишь невнятный шум.
– Что-то не принимает. А давайте-ка посмотрим, что стоит у старины Джо в проигрывателе.
– У старины Джо?
Он кивнул.
– Я имею в виду того рыбака.
Внезапно комнату наполнила знакомая мелодия. Я словно застыла на месте, но сначала не могла понять почему. А потом раздался чудесный бархатистый голос Карен Карпентер.
– «Дождливые дни и понедельники»
[9]
, – сказал Алекс.
Я не могла произнести ни слова. Просто уставилась в пространство перед собой, изо всех сил пытаясь сдержать слезы.
Алекс опустился на диван рядом со мной. Он явно почувствовал, что со мной что-то не так.
– Извините, – быстро произнес он. – Если вам не нравится, я выключу…
– Нет-нет, – сказала я. – Пожалуйста, не надо. – Я смахнула слезинку, но тотчас же по щеке потекла другая. – Мой муж очень любил эту песню, – я попыталась улыбнуться. – Он был единственным в мире нормальным мужчиной, который любил Карпентеров
[10]
.
– Он не один такой. Представьте, я тоже их поклонник.
Я улыбнулась уже более непринужденно. На мгновение мне даже показалось, что невыносимое бремя печали на моих плечах стало чуть-чуть легче.
– Джеймс погиб в понедельник, – произнесла я.
Некоторое время мы молча слушали музыку. Каждый был погружен в собственные мысли, а потом Алекс осторожно взял меня за руку. И я ее не отняла.
Глава 9
Пенни
Я только что убрала со стола тарелки после завтрака, поставила печься домашний хлеб к обеду – медовый из цельного зерна – и устроилась на диванчике рядом с Дексом.
– Надеюсь, ты хорошо провел вчера время?
Он даже не оторвал глаза от газеты.
– Да, вечеринка удалась.
Я знала, что он мучился от головной боли. Утром он, не успев проснуться, сразу же потянулся за аспирином.
Я улыбнулась, вспомнив о том, как вчера ночью он на руках отнес меня в спальню, вспомнила наши нежные объятия. Но прошло лишь восемь часов, и магия любви словно испарилась. Декс казался отрешенным и печальным.
Он опустил газету на кофейный столик и повернулся ко мне.
– Я собираюсь провести всю следующую неделю в мастерской, – не терпящим возражений тоном произнес он.
Я закусила губу.
– Я не понимаю…
– Что ты не понимаешь? – огрызнулся он. – Мне надо работать, вот и все.
Я встала и прошла на кухню. На глаза наворачивались слезы.
– Пенни, – позвал Декс уже более мягким тоном.
Я обернулась, потом открыла духовку и посмотрела, как там мой хлеб, который уже неплохо поднялся и приобрел прекрасный золотисто-коричневый оттенок. Я задержалась на кухне, стараясь сдержать слезы.
– Дорогая, – продолжал Декс. – Пойми, это всего лишь работа. Пожалуйста, не принимай это на свой счет.
Декс, конечно же, прав. Он ведь художник, творческая личность. А брак с художником требует терпения тибетского монаха. Разве он не твердил постоянно, что развелся с первой женой, потому что она требовала постоянного внимания с его стороны. Ну нет, я вовсе не желаю быть обузой. Но все же, так хочется, чтобы тебя любили. Неужели ему так трудно приходить ночевать домой каждый вечер?
– Прости, – сказала я, поворачиваясь к нему. – Я просто терпеть не могу, когда ты отсутствуешь так долго. Мне здесь становится так плохо.
– К тому же мой психиатр считает, что мне полезно проводить какое-то время в одиночестве.
Мне хотелось сказать: «А твой психиатр когда-нибудь советует что-нибудь, что полезно для меня, твоей жены?» Но, выждав пару минут, я согласно кивнула.
– Декс, ты же знаешь, все, что я хочу, – это чтобы ты был счастлив.
Он притянул меня к себе и поцеловал в щеку.
– Поэтому-то я и люблю тебя так сильно.
* * *
Декс ушел еще до полудня, предпочтя перекус в кафе в центре города горячему сэндвичу из свежевыпеченного хлеба с говядиной и сыром. Я старалась сохранять спокойствие и заворачивала лишний сэндвич для того, чтобы убрать его в холодильник, когда услышала тихий стук в заднюю дверь.
Я подняла голову и увидела Джимми, который стоял на палубе, прижав нос к стеклу.
– Доброе утро, милый, – сказала я.
– Можно мне войти? – спросил он, глядя на меня широко раскрытыми наивными глазами.
– А мама знает, что ты здесь?
Он пожал плечами.
– Она сегодня работает. Кроме того, ей все равно, где я, лишь бы я ей не мешал.
– Ты ошибаешься, Джимми, – сказала я не слишком уверенно.
Он прошел в гостиную и плюхнулся на кушетку.
– В твоем доме всегда так приятно пахнет, – сказал он. – Прямо как в булочной.
– Спасибо, – сказала я. – Ты голоден?
Он кивнул.
Я всучила ему сэндвич Декса, он быстро развернул его и откусил здоровенный кусок.
