– Бог воздаст за заботу твою! Рачителен ты не по годам, все наперед просчитываешь, ровно умудренный годами старец, а ведь вьюнош совсем!
Едва забрезжил рассвет, оба ушкуя отчалили, поставили паруса да и пошли по течению вниз. Вот ведь дивно: к Немде шли два дня, а сплавились до устья за один.
Прибыли уже в сумерках. Павел приказал спустить парус и стал причаливать к левому берегу.
– Павел, ты никак ошибся? Может, дальше плыть надо? На берегу нет никого.
– Яйца курицу не учат! Ты что, не видишь? Мачты из воды торчат от лодьи. Самое то место и есть!
– А Костя где же?
– Почем мне знать? Поискать надо, может – в лес ушли, жрать-то что-то надо. Грибов соберут, дичь какую-никакую подстрелят. Да не волнуйся ты! Кабы татары или разбойники напали – трупы бы лежали.
И точно – берег был пустынен.
Оба ушкуя уткнулись носом в песок. Костер развели – кулеш сготовить, обогреться. Как-никак, конец августа. Хоть и лето по календарю, а край северный, по ночам прохладно. И то сказать – завтра уже 29 августа, день усекновения главы Иоанна Предтечи.
Не успела вода в котле забулькать, как зашуршали кусты, и из леса появились тени. Вскочили воины и гребцы, оружие обнажили.
Тревога оказалась ложной. На берег возвращались оставшиеся здесь устюжане и часть воинов Кости. Подошли, поздоровались, обрадовались.
– Мы ждали вас завтра к вечеру. О! Кулешом пахнет! Есть охота – сил нет. А то мы грибами и ягодами пропитались.
Они тут же развели второй костер и повесили над ним еще один котел. Сначала накормили тех, кто вышел из леса, во вторую очередь поели сами.
– А где же Костя? – спросил Михаил у воинов из сотни Юрьева.
– Дозор татарский утром на другой берег вышел. Не иначе – понять хотят: чего мы здесь остались. Костя с полусотней чуть выше по течению переправился и на татар напал. Думаю, догнали их и добивают.
Новости интересные!
И устюжане тоже поделились происшедшими событиями.
– Пока вас не было, мы ныряли на затонувшее судно, благо – неглубоко, сажени три-четыре. Кое-что достать смогли, да тяжело только. Вода с илом, не видно ничего, да и холодно – аж руки-ноги сводит. Если так дальше пойдет, не успеем до холодов.
Воины выставили караул, и все улеглись спать.
Утром развели костры, зарезали второго барана и сварили знатный шулюм. А к столу – как знали – заявился Костя с конной ратью, довольный, улыбающийся.
– О! Мясным пахнет! Угощайте!
Что такое один баран да куры, пусть и с кашей, на сотню конников да ушкуйников!
Мужики все здоровые, на свежем воздухе физическим трудом занимающиеся! Вскоре ложки по дну котлов заскребли.
– Только по губам размазали! – сокрушались мужики.
– Ничего, в Немде отъедитесь.
Костя подозвал Михаила и Глеба.
– Ну чего, дозор татарский, полагаю – разведку, мы уничтожили. Ни один из десятка не ушел. Пора и грузиться.
– Можно, – солидно кивнул Михаил. – Только устюжан жалко. Если сейчас уйдем, ушкуй илом занесет и, считай, – пропали трофеи.
– А у тебя другое предложение есть? – сразу же спросил Костя.
– Есть одна задумка. Надо попробовать, только лошади нужны.
– Даю тебе один день, все поступают в твое распоряжение.
– Пешие мне не нужны, пусть пока ушкуи грузят.
– Дело говоришь! Действуй.
Костя отдал распоряжения. От леса к ушкуям потянулась цепочка воинов, переносящих трофеи на суда.
Костя предложил устюжанам свой план. Привязать к корме ушкуя, как наиболее сохранившейся после удара части судна, канат и попробовать лошадьми вытянуть его на берег. А там уж – только поворачивайся, перегружай.
Услышав предложение, устюжане обрадовались – хоть какой-то выход. Нырнули, привязали канат к корме ушкуя, к другому его концу – веревки. А уж те – к седлам лошадей конной рати. Понятно, что верховые скакуны – не тягловые битюги, но это лучшее, что мог придумать Мишаня.
По его отмашке всадники хлестанули коней, веревки натянулись. Сначала показалось – неудача. Веревки вибрировали от натяжения как струны, но лошади стояли на месте. И вдруг что-то изменилось. Узел каната сдвинулся на вершок, потом еще – и пошел, пошел… Из-под воды показалась корма, затем палуба. Полностью вытаскивать не стали, две трети было уже на мелководье, где воды по колено.
– Ура! – разнеслось громогласно.
С верхушек деревьев взлетели потревоженные птицы. Устюжане, раздевшись, переносили трофеи в ушкуи. Немного за полдень разбитый ушкуй опустел.
– Ну, парень, выручил! – хлопали по плечам Михаила. – Перебирайся к нам в Устюг, нам башковитые нужны.
– Такие и в Хлынове нужны, – пресек разговор Костя.
Из леса трофеи тоже были перенесены.
Ушкуи просели глубоко. Просчитались немного – думали забрать трофеи с двух судов, получилось – с трех. Но Вятка – не Волга, по которой иногда чуть не морские волны гуляют, потому решили – плыть!
Устюжане на заводных коней сели. После сечи с ордынцами часть коней без всадников осталась.
Сопровождаемые по берегу конной ратью суда тяжело двинулись вверх по Вятке. Пройти дотемна успели немного – верст двадцать, и с темнотой встали на ночевку. Мяса не было, и потому рады были и каше. Все в животе тепло и сытно.
Через два дня в Немду пришли, пришвартовались. А тут – волнения начались. Вышедшие в набег из разных мест требовали своей доли, желая добраться побыстрее до своих земель.
– Утром, на светлую голову, делить будем. Так что десятникам и кормчим собраться на берегу, как поснедаете.
Насилу успокоился народ, а Костя сказал Михаилу:
– Как делать нечего и брюхо сыто, завсегда колобродить начинают. Что воинов, что корабельщиков делом занимать надо, запомни! От дури маются.
Утром наспех похватали горячего кулеша, запили сытом и собрались на берегу. Отдельно, на небольшом холме, стояли Костя, оба сотника, десятники воинские и кормчие всех судов. Толпа собралась изрядная – около трех сотен.
Сначала Костя начал разговор с десятниками и кормчими, или хозяевами судов, как Михаил.
– Ну, если с трофеями воинскими более или менее понятно, то самый спорный вопрос – сколько причитается бывшим невольникам, что были гребцами?
Сразу же начался спор.
– Зачем им платить? Мы их из неволи вытащили, домой на Русь доставили в целости – не надобно платить!
– А то, что они жилы рвали за веслами, кожу с мясом до кости на руках стирали, от татар помогали отбиваться – это как? – возражали другие.
– Без денег обойдутся! Трофеи на меч взяты!
