– Вратислав здесь! Слушаю! Яснее говори! Что? Нет, так не пойдёт! Ставлю тебя на громкую связь!
Воевода щёлкнул переключателем и что-то подстроил на внутренности крышки ларя. Судя по рунному наборному диску и прорве лампочек, движков, и переключателей, это и впрямь был не приёмопередатчик, а настоящий беспроводной телефон. Из решётки мезофона, встроенной в боковую стенку, отрывисто прозвучало:
– Вратко, Порай здесь!
– Чем новым порадуешь, Порай шкипер?
– Сперва опечалю! Как наши гиропланы за духоплавами погнались, прямо в гавани подморница всплыла! Вертолёт запустила!
– Про то и про оружейню я уж знаю…
– Ты слушай, что они из оружейни взяли! Только ракетные огнемёты! Успели, пока гиропланы не вернулись! И пятерых из стражи положили!
– Беда! Такое оружие в такие руки…
– И я так рассудил, воевода! Едва подморница погрузилась, послал «Молнию» по спирали через фарватер! Как акустики след взяли, «Молния» их опередила! Дюжину глубинных бомб сбросила! Подморницу – в куски! Боевая рубка аж на воздух взлетела!
– Лепо! С полем вас, охотники! Собака белая защити, что ещё на нас за напасть?
Последний возглас воеводы относился к всадникам, во весь опор скакавшим по раскатанному снегу дороги вдоль западного берега Сомовой протоки. Это было поистине варварское зрелище – кони и ездоки в старинной броне, плащи из волчьих и медвежьих шкур, копья, мечи наголо, и посреди оравы верховых – тройка, впряжённая в сани с многоствольной пушкой. Во главе отряда конных варваров на полностью закованном в чернёную сталь тяжеловозе мчался огромного роста воин, крылья огромной хищной птицы за плечами. За ним едва поспевал знаменосец. На вздымаемом им древке развевался наполненный воздухом грифон.
– Что за напасть? Налётчики? – обеспокоенно спросил Порай шкипер из мезофона.
– Всё в порядке, – успокоил его воевода. – Просто брусовское рушение подоспело. А налётчиков мы с пеплинским копьём давно уж в плен взяли. Вот что… У «Молнии» до Боргунда хода хватит?
– Да хоть до Йорвика!
– Тогда побудь на проводе, сейчас что-то решим, – нахмурясь, воевода оглядел неудавшихся грабителей, понуро стоявших на палубах двух духоплавов под прицелом пушки на циклогире, пулемётов на башнях, и пищали. – Если кто с Боргунда, наш закон его защищает, так?
– Так, на то и Северный союз, – подтвердила Снот. – Только эти-то вне закона.
– Но мы их ещё не судили?
– Верно, но можно рассудить, что вне закона они оказываются, сразу как начинают грабить и бесчинствовать, – сказала законоговорительница. – Хотя…
Она снова принялась листать книгу в окованном железом переплёте.
– Вот! «Далее, приходит в нашу землю смертный, который ранее был изгнан отсюда и объявлен вне закона, и приносит правдивые известия о вторжении неприятеля, чего не знали жители страны до этого. В таком случае он будет прощён по решению тинга, хотя бы и считался раньше нитингом».
– Что у вас там? – спросил Порай.
– Да вот, пленные говорят, разбойничье гнездо – на Боргунде, – воевода поднял очки на шлем и пронзительно повёл хитро прищуренными зелёными глазами с духоплавов на циклогир, а с него – на вступившего на мост Кромославова коня.
Меттхильд тоже почувствовала на себе чей-то взгляд. Внизу на пароме, один отрок что-то говорил другому, указывая на неё. Донеслось: «Наёмник колошенский»… «От него точно пощады не жди»…
Предводитель брусовского рушения перевёл своего скакуна на шаг.
– На подводных крыльях, до Боргунда к закату долетим! – сказал шкипер в мезофоне.
– Воевода, можно ещё из Волына «Бурю», а из Старграда «Гром» на подмогу позвать, – присоветовал Деян.
– А могут и не пойти, – сказал дотоле молчавший воин с нарочитой пищалью. – Скажут, мол, мы, бодричи, в дела боргундских танов не полезем.
– Нет, такое и бодрич не скажет, особенно если посреди Янтарного моря разбойники засели. Пойдут, только пока вече соберут, раскачаются, да решат, уж поздно будет, – рассудила законоговорительница.
– Что ж, закон нам выходит не в помощь? – неожиданно спросил Задар.
Все уставились на отрока, как будто в него внезапно вселились демоны. Ученик кузнеца продолжал ничтоже сумняшеся:
– Пока мы всё делаем по закону, вече собираем, рядим, договариваемся, разбойники в беззаконии против нас объединяются! Остров захватили, две ватаги на Гдин послали, едва ракетные огнемёты не заполучили!
Рога Шадаа Зунари качнулись в недоумении. За мистагогом Меттхильд ходила слава иконокласта: бывало, вместо науки, Курум Алностович начинал рядить о пользе безначалия и добровольного самоуправления, чем ввергал слушателей в оторопь: какой же полис без епарха, а цех без старшины? Но и в самых заумных Курумовых построениях не было ни слова о какой бы то ни было пользе от беззакония, тем паче о вреде от следования закону.
Безумным Задаровым речам положило конец приближение брусовского рушения, сопровождаемое дробным стуком подков по железной решётке моста, конским храпом, и лязгом доспехов.
– Врагам на погибель! – Кромослав поднял меч в приветствии.
– Поморью на славу, – отозвались воины пеплинского копья, включая Меттхильд.
– Теперь, кстати, из двух поветов достанет представителей для веча, – прикинул воевода.
– Созовём вече, моё слово – боргундцам помочь, – сказала мечница.
Кивнув, Вратислав вновь поднёс трубку к шлему:
– Порай, разбойники на острове заложников взяли, надо с осторожностью к делу подойти. Ты… Кьяртан?
Воевода почесал нос, уставясь на разбойного недоросля, в свою очередь, в ужасе созерцавшего брусовскую подмогу.
– Ты говорил, Олоф вас за конями посылал?
Кьяртан кивнул.
– И именно за липицкими?
– Да, даже кроки начертил, где конюшни! В первом месте, нас картечницей встретили…
– Кромославу вон в пояс кланяйся, что встретили, а не в последний путь проводили, глистопотам ты кошкоблудный! А зачем Олофу кони?
– Про то он не сказал!
– Ну что ж… – воевода критически оглядел паром, Кьяртана, брусовчан, и оставшиеся на южном конце моста сани с безоткатной пушкой. – Олоф, значит, этого парома с конями ждёт?
– Так, – недоуменно согласился разбойный воблоед.
– Старостиха, мечница, староста, прошу вече собрать, да мне перед вечем слово держать! – воевода отвесил по поклону на север Венцеславе с Меттхильд и на юг Кромославу. – Олоф, вор гамлеборгский, ослоложец боргундский, и трупосос викский, парома с липицкими конями ждёт? Сделаем же так, что он его дождётся!
Глава дюжина вторая. Над Янтарным Морем
Грифон Поморья над Гамлеборгом
