– Это оружие, – сказал амир Ильяс, перебирая четки, – предназначено на погибель нам. Только не все это понимают. Его недостаточно для того, чтобы унизить и сокрушить кяфиров. Но его достаточно, чтобы вызвать кровную вражду между нами, мусульманами, и затопить Халифат кровью. Я много думал о том, что мы есть, и пришел к выводу, что только малое количество оружия в наших руках не дает разразиться кровной вражде между нами, пусть мы и все любим Аллаха. Теперь, – он показал на пулемет, – оно у нас есть.
– Оно есть не только у вас. Те, кто торгует харамом, тоже имеют его вдоволь, и ты это прекрасно знаешь. Твои рассуждения, амир, подобны рассуждениям о том, что оружие убивает человека. На самом деле человека убивает человек и богобоязненность – лучшее, что не позволяет нам свалиться к дикости и джахилии.
– Расскажи про себя, – попросил амир Ильяс, – только говори правду. Я узнаю ложь. Благодаря Аллаху.
– В этот нет необходимости. Я и так скажу правду. Я родился в Китае в хорошей семье, учился, потом пошел служить в армии. Служил в войсках специального назначения, потом перешел в специальную группу, подчиненную напрямую Главному разведывательному управлению штаба НОАК, прошел курс подготовки секретных агентов. После того как нам приказали убивать наших сограждан, вся вина которых была лишь в том, что они были мусульмане, я прозрел и осознал, что совершаю преступление. Я тайно принял ислам, но они узнали об этом и попытались меня убить. Это им не удалось, я бежал в Гонконг, потом – в Малайзию. Там я какое-то время изучал шариат, недолго – и окончательно избавился от всех признаков джахилии
[97]
и встал на джихад. Джихад является моим путем вот уже пять лет.
Амир Ильяс продолжал перебирать четки. Сказанное сильно походило на правду – если ты собираешься врать, то никогда не скажешь, тем более здесь, что служил в спецназе Китайской народной армии. Здесь за это могли убить на месте, даже несмотря на то, что при принятии ислама человеку отпускаются все грехи джахилии, какими бы они ни были.
– На каких фронтах джихада ты сражался?
– Какое-то время я просто убивал кяфиров. Потом сражался в Латинской Америке. Теперь приехал сюда.
– Кого из амиров ты знаешь?
– В Латинской Америке я сражался с амиром Хасабом и амиром Аль-Нуром.
Про первого амир Ильяс ничего не слышал. Про второго слышно было даже здесь, он был отставным офицером мексиканского спецназа, принявшим радикальный ислам и взявшим имя Аль-Нур, что означает «свет». Перед тем, как США рухнули, в разыскных списках он шел под номером три, сразу после наиболее авторитетных амиров Аль-Каиды.
– И они могут сказать слово за тебя?
– Да, если вы свяжетесь с ними.
– Под каким именем ты был им известен.
– Аль-Шишани.
– Аль-Шишани? Чеченец?
– Мне приходилось скрываться. Никто не подумает, что я не чеченец, если я возьму себе такое имя…
Амир Ильяс отложил четки в сторону.
– Зачем ты здесь? Против кого ты сражаешься?
– Прикажи принести мой телефон – и ты все узнаешь.
Амир Ильяс крикнул одного из своих учеников и приказал принести телефон, который был у незнакомца. Когда требуемое было исполнено – незнакомец покопался в памяти телефона и вызвал на экран какую-то фотографию. Положил телефон перед амиром.
– Вот этот человек…
…
– За ним я веду охоту вот уже два года. Он русский, бывший спецназовец, сейчас организовал торговую фирму и поставляет сюда китайские товары и зарядные устройства для их питания. А вместе с этим он поставляет оружие наркомафии. Его партнер по всем нечестивым делам здесь – некий амир Ислам, очень авторитетный человек, промышляющий наркоторговлей, работорговлей и всем, что может принести доход. Ему он поставляет оружие по минимальной цене. Много оружия из Китая, очень хорошего, качественного, по цене намного меньше, чем он мог бы за него попросить. Но он знает, что делает. Это все для того, чтобы через некоторое время наркомафия подняла мятеж против шариата и уничтожила всех правоверных, которые не согласятся подчиниться. Происходящее сейчас севернее, в горах, – это тоже его план и его люди.
…
– Я убил его женщину – а он убил моего друга и напарника. И еще несколько правоверных, которых я нанял, чтобы убить его. Он знает что-то про меня. А я знаю про него. Кто-то из нас умрет, и кто – ведомо только Аллаху.
Амир Ильяс не отрываясь, смотрел на фото. На нем был изображен его взводный…
Аллаху Акбар…
Ойли Рокс. 30 сентября 2037 года
Если вы думаете, что я нанял несколько ребят покрепче, прикупил на черном рынке несколько пулеметов, бронированную машину и пошел напролом – вы сильно ошибаетесь.
Во-первых, Ойли Рокс – не то место, куда можно ломиться напролом. Я все-таки не последний человек в индустрии частной безопасности и знаю, о чем говорю.
Система безопасности состоит из человеческого и технического компонента. Точное число человеческого компонента мне не известно, его не раскрывают – у них собственная частная служба безопасности, которая работает только на них и имеет лицензию даже на боевые самолеты. Но это никак не менее пятнадцати тысяч человек. Команда интернациональная – но никого местных, американцы, русские, британцы, обязательно с боевым опытом локальных конфликтов. Детективы – бывшие сотрудники ФБР, ЦРУ, Скотланд-Ярда, французской полиции. Все имеют право на оружие, и оружия этого у них вдоволь. Закупают самое современное. И, само собой, на тренировки не жалеют ни времени, ни материальных ресурсов.
Вдоволь у них и практики. По законам этого островного города-государства любой резидент имеет право на любую помощь со стороны города – платно или бесплатно, это решает городской совет, и это зависит от личности резидента и стоимости купленной недвижимости, но помощь предоставляется всегда. То есть если тебе нужна частная армия – город тебе ее предоставит. За деньги или бесплатно – но предоставит. А учитывая то, что в городе живут несколько сот тысяч резидентов и большая часть не местные, – проблем хватает. И все они решаются. Неважно как.
Технический компонент представлен боевыми и патрульными роботами всех видов и всеохватывающей системой наблюдения – камерами просматривается буквально все, как в Лондоне. На крышах высоток расположены зенитно-ракетные батареи с лазерным компонентом – для того чтобы сбивать чужие беспилотники без лишнего шума и не тратя ракет. Это и делается – репортеры не раз и не два пытались заснять город с беспилотного дрона-оператора, но их всегда сбивали без объяснения причин: папарацци здесь очень не в почете, тех, кто сует нос не в свои дела, выбрасывают моментально и без каких-либо шансов вернуться. Еще и трендюлей пропишут.
Это не считая того, что спецслужба ведет активную агентурную работу. Каждый, кто допущен к обслуживанию богачей в этом городе, имеет карточку с чипом, разрешение на работу и вообще на нахождение в этом городе. Получить эту карту стоит больших трудов, потерять можно в одно мгновение. Сами понимаете, что с работой плохо, и терять такую работу не желает никто. Поэтому местная спецслужба вербует обслуживающий персонал для наблюдения друг за другом, за подрядчиками, а возможно, и за домовладельцами. Конечно, это строжайше запрещено – но я сильно сомневаюсь, что те спецы, которые возглавляют службу, устояли перед искушением. В конце концов, каждый специалист в своем деле стремится к совершенству – а для агентурщика это совершенство заключается в том, что одна половина населения находящейся под контролем территории должна стучать на другую половину – и наоборот.
