— Да, хозяин вот-вот помрет. Я хочу уйти к своему сыну в Балат.
— Там лучше? — усомнилась Незер.
— Там мой сын. Я стар и немощен, он меня похоронит.
— Я дам тебе два шетита, больше не могу. И возьми из дома все, что посчитаешь нужным.
— Ничего не надо, молодая хозяйка. Мы много лет пользовались благосклонностью и помощью твоего отца. Антеф хороший хозяин, нам ничего не надо.
— Нам?
— Пазир пойдет со мной. Он дурачок и один не сможет ничего делать. Тебе он будет только обузой. Прости, хозяйка, но мы должны уйти.
Незер только кивнула.
С уходом Ярти и Пазира они оставались в доме вчетвером — двое больных, девочка и Незер во главе. Она тряхнула головой: нет, не стоит себя жалеть, не время! Она сильная, она со всем справится.
Вода есть у соседа Бекена? Знать бы, кто это. Правда, Ярти сказал, что тот скупой, но Незер не сомневалась в своем обаянии.
Она поднялась на крышу и долго разглядывала окрестности.
Когда-то неподалеку текла река, от которой Антеф прорыл канал, отводя воду на свою землю. Этого с лихвой хватало на все — пашню, пруды, луга… Потом и реку, и канал засыпало песком. Про реку Незер помнила, она обмелела еще при ее жизни в поместье, но совсем исчезла позже. Сколько таких исчезнувших рек она видела за время своего путешествия к Сету и обратно!
Но другой поток, пока блестевший на солнце водной гладью, подходил к поместью Бекена, тот поступил проще, он не стал рыть канал от реки, а просто развернул воду к себе. Воды не очень много, доставало лишь для земель самого соседа, а от его пашни вода поворачивала в песок и там терялась. От этого места до их поместья недалеко, если прорыть новый канал, то земля будет обеспечена водой.
«Бекену она все равно не нужна, только засаливает дальний участок, он наверняка согласится на отвод. Почему отец не сделал этого давным-давно? — пожала Незер плечами. — Может, отношения плохие? Но ради спасения своей земли можно и попросить…»
Она попросит, иначе можно потерять не только пруды, но и все деревья. Луга и пашня уже потеряны, половина сада погибла, колодцы пусты, куда же дальше?
Попросив Бину помочь подвязать ей волосы красивой лентой и подобрав из оставшихся сестринских запасов калазирис понарядней, Незер отправилась к соседу. Бину пыталась увязаться с ней, но Незер приказала девочке остаться, она дала отцу настойку мандрагоры, пока разбавленную, чтобы тот ничего не чувствовал, и боялась оставлять его и мать без присмотра.
Синяки, оставленные Сетом, уже прошли, грудь снова можно выставлять напоказ, что Незер и сделала. Немного позже делать это будет невозможно, почему бы не воспользоваться последними днями свободы? Под тонким калазирисом фигурка просвечивала крайне соблазнительно, слегка стянутые лентой волосы сзади покрывали всю спину, а по паре блестящих рыжих прядей с каждой стороны спускались локонами на грудь.
Бину сообразила быстро:
— Хочешь его соблазнить?
— Хочу, чтобы позволил продлить канал до наших земель.
— Если не соблазнится, то дурак. Или неспособен ни на что.
Бекен был способен, его схенти при виде симпатичной соседки красноречиво вздулось впереди. И дураком он не был. Но был Бекен зависим от своей супруги — огромной пузатой Сешет, тело которой колыхалось под одеждой, словно полный бурдюк.
Незер, не подозревая об этом, допустила ошибку, нарядившись для Бекена и обратившись к нему. Результат был предсказуем.
Сначала Сешет поинтересовалась, что это за странный парик такой. Незер, не удержавшись, ехидно ответила, что это собственные волосы и что на севере такая мода. Соседку мода не впечатлила, она фыркнула:
— Дурацкая выдумка!
А по поводу отвода воды задала всего один вопрос:
— Сколько?
— Что сколько?
— Сколько Серкета готова за это заплатить?
Хотелось спросить, почему Серкета, но Незер вспомнила, что земля принадлежит матери, а не отцу, как и все наследство в Египте. Смерть отца ничего не изменит в собственности, а вот если что-то случится с матерью, наследует Шеритра, как ее старшая дочь.
— Сешет, я не прошу вашу воду, я прошу всего лишь позволить взять часть той воды, что уходит в песок за вашим поместьем.
— Не за, а на моей земле. Двести шетитов.
— За что?
— За согласие прорыть канал от нашего. — Незер не успела возразить ей, что у них никакой не канал, как услышала дополнение: — И еще по двести каждый год за пользование нашей водой.
— Сешет, ты понимаешь, сколько просишь? — Незер постаралась, чтобы голос звучал уверенно.
— А у тебя нет денег? Не заработала, торгуя телом?
Зеленые глаза Незер угрожающе сверкнули, потом взгляд стал насмешливым:
— Ты права, моим телом можно даже зарабатывать, оно не чета твоему бурдюку. Но я не торгую, мой муж сейчас в Эдфу у бога Гора.
— Почему же ты здесь, а не с ним? — Сешет пыхтела от гнева.
— Потому что болен отец. Когда Менес приедет, мы пророем канал много выше ваших земель и отрежем реку от вашего поместья. Тогда я запрошу у тебя в десять раз больше и заставлю ползать толстым брюхом по земле, целуя мне ноги!
Пока Сешет беззвучно разевала рот, пытаясь подобрать ответ этой нахалке, Незер поспешила удалиться. Теперь она понимала, почему отец не вырыл этот канал.
И все же не удержалась и поинтересовалась:
— Бекен, все решает Сешет, ты никто?
Ей вслед неслись проклятья толстухи и пожелания сдохнуть без воды вместе со всем семейством.
Незер вздохнула — поход получился неудачным, нужно было сначала узнать, кто в том доме хозяин, и подготовиться. Но она понимала, что даже ради канала унижаться перед толстухой и платить ей не стала бы.
Однако проблему это не решало. Из колодца после ночи удавалось достать по половине кожаного ведра мутноватой воды, которую приходилось еще и отстаивать. Ни о содержании скотины или птицы, ни об огороде, не говоря уж о саде, думать не стоило.
Отказ Сешет позволить отвести воду от их поместья к соседскому означал гибель земель Антефа.
Незер не стала никому говорить ни о своем походе к соседу, ни о его отказе. Да и кому? Отец едва жив, мать сидела, уставившись в пространство бессмысленным взглядом, Бину слишком юна для всех этих проблем. Теперь она понимала, почему Антеф запустил поместье — у отца не было средств для покупки воды у соседа.
Вдруг она сообразила:
— Бину, Бикерис отдал Антефу золото, которое я передала?
Девочка кивнула:
— Да, я видела это.
— Тогда где же оно?
— Не знаю…
