Книга Уйти нельзя остаться, страница 34. Автор книги Татьяна Гармаш-Роффе

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Уйти нельзя остаться»

Cтраница 34

– Понимаю. А что значит «издевалась»?

– Ну, срезали его, когда он высказывался на уроках.

– Били?

– Нет, что вы, они же все интеллектуалы у нас, из Компашки! Рук никогда не распускали. Да и вообще у нас директор держала всех в кулаке. Драк не было почти совсем. А если случались, то ЧП! Сразу к директору на ковер и угроза исключения. А школа наша на хорошем счету была, за нее многие держались. Ой, вспомнил! Зину вроде из школы исключили. Такой слух ходил.

– За что?

– А вот не знаю. Учителя ничего не говорили.

– Ну, может, морду набил кому-то? Разве за это исключали?

– Зина? Да куда ему, смотрите, – староста ткнул пальцем в фотографию, которую принес с собой на встречу детектив, – какой щуплый… Нет, драчуном он не был. Он все пытался умом блеснуть, но очень, как бы сказать, настырно, что ли… Все время лез вперед. Да и ума не особо у него водилось. Вроде и не дурак, но и не то чтоб умный… Зануда, одно слово, знаете таких? Если кто-то его соглашался слушать, то он немедленно распускал хвост и начинал критиковать современное прогнившее общество номенклатуры – слышал звон, что называется. Тогда это словечко гуляло по «левым»… Причем он недвусмысленно намекал на ребят из нашего класса как на его самых типичных и ничтожных представителей.

– И как реагировал Юра и остальные?

– А Юра его так легко, даже изящно, с юмором опускал каждый раз… Все смеялись. Зина от этого еще больше заводился, снова лез на рожон и снова получал щелбан. Словесный, имею в виду.

– Думаете, он за это ненавидел Юру?

– Ненавидел? Не знаю… Скорее завидовал. Хотел быть, как он. Или хотя бы дружить с ним, войти в Компашку.

Алексей задумался. При таком раскладе Зина не тянул на мстителя… Либо там было что-то еще?

– Мог ли Юра или кто-то из Компашки унизить Зину так сильно, что у него возникло желание мести?

Староста только головой покачал осуждающе: эк вы, мол, детектив, неужто Зину подозреваете в этих смертях?

– Допустим, Зина был влюблен в какую-то девочку, а Компашка его унизила на глазах у нее?

– Да Зину каждый день унижали на глазах у всего класса! Хотя он сам лез и сам виноват. А девочка… Не помню я. Двадцать четыре года ведь прошло!

– Его адреса у вас нет, как я понимаю?

– Нет. Я остальных-то с трудом разыскал, и то благодаря тому, что в выпускной вечер обменивались адресами и клялись в вечной дружбе… Где родители все еще живут, где у новых жильцов нашелся номер телефона прежних… Некоторые оставляют координаты новым жильцам своей квартиры – мало ли что… Да в прошлый классный сбор ребятки наши уточнили свои адреса и адреса тех, кто не пришел, но с кем они не потеряли связь… Но Зины не было ни на прошлой встрече, ни на выпускном – он ушел от нас где-то в начале весны, кажется. В школе его адрес сохранился, возможно. Хотя хранят ли они архивы?

– Я поинтересуюсь. Михаил, вы уверены, что не было никакого события, которое объяснило бы исключение Зиновия из школы? Сами говорите, двадцать четыре года прошло, вы могли и забыть…

– Знаете что? Я завтра позвоню нашим, поспрашиваю. И насчет девочки, и насчет исключения из школы… Хотя с ним, по-моему, никто не дружил, вряд ли он доверял кому-то свои секреты… Но вдруг?

* * *

…Школьное здание навеяло на Алексея легкую ностальгию – он учился в похожем: красный кирпич с белой лепниной, вход под белыми колоннами. Сразу вспомнился запах мастики, которой натирали паркет в коридорах, занозистые деревянные перила, гулкий спортивный зал со снарядами (он, Кис, был на них лучшим!) и торжественный актовый с тяжелым малиновым бархатом занавеса на сцене… И испещренный двойками дневник, чуть не по всем предметам, кроме математики да физики. Ну и физкультуры, конечно, – «физ-ры», как ее называли. А, да, и «гроба» – гражданской обороны: он стрелял лучше всех по мишеням!

И еще он вспоминал, поднимаясь по лестнице на второй этаж и ища кабинет директора, замечания красными чернилами по поведению в дневнике. И строгие папины разборки дома. И молоденькую училку, в которую был немножко влюблен. И другую, мегеру, которую отчаянно боялся. И светлые косички с бантиками, маячившие прямо перед ним весь урок, – как невыносимо хотелось их дернуть. Он, собственно, не особо сопротивлялся желанию, отчего и дневник его расцветал красным. Он забыл, как звали девчонку, но помнил ее косички!

Директором оказался мужчина лет сорока – ясно, что двадцать четыре года назад его в этой школе не было. Только если в качестве ученика.

…Директор сожалел. Тех учителей уже нет – осталась у него в коллективе лишь парочка женщин, которые в ту пору были начинающими, со студенческой скамьи, и вели младшие классы.

– И все же, – настаивал Алексей, – я бы хотел с ними переговорить!

Директор выразил готовность поспособствовать и предложил дождаться перемены, в которую он самолично проводит детектива в учительскую и представит дамам.

Такой расклад Киса полностью устраивал, а в ожидании перемены он изъявил желание получить адреса покинувших школу учителей.

– Сожалею, – развел руками директор, – но и здесь я вряд ли сумею вам помочь. Дело в том, что в середине девяностых школу пытались отобрать, – я тогда еще здесь не работал, но эту историю знаю, – какая-то фирма позарилась на наше здание… Устроили ночью пожар, а потом хотели здание отбить под предлогом инвестиций в капитальный ремонт. Сами знаете, какой беспредел тогда творился. Школа долго стояла закрытой, некоторые учителя вышли на пенсию досрочно, – невостребованы в то время они были, и зарплаты все равно крошечные; иные нашли новую работу… В огне сгорела часть школьных архивов, а другие выбросили, считая, что они уже никому не пригодятся… Что-то, кажется, передали в РОНО, но и у них неважно обстояли дела, их помещения тоже оттяпывали, хоть и по кускам… Боюсь, теперь все эти бумажки не найти!

Алексей понимал, что директор говорит правду. Разбойные девяностые, лихие, бандитские… Они прошлись по многим его друзьям и знакомым, близким и менее. По жизням прошлись, по судьбам. Некоторые так и не оправились.

– Но хотя бы прежнего директора координаты у вас сохранились? Должны сохраниться, вы ведь дела принимали, было что обсудить, думаю?

Директор согласился и полез в ящики своего стола.

Он долго в них копался, ворошил бумаги, открывал и закрывал очередные ящики. Ничего не обнаружив, он нажал на селектор и призвал секретаршу. Строгая дама – молодая, но очень строгая! – возникла на пороге.

– Телефон и адрес прежнего директора нашей школы?

Она кивнула и исчезла. Появилась через три минуты, и Алексей записал под ее диктовку координаты бывшего директора. Точнее, директрисы. Той самой, которая держала школу в кулаке, как выразился староста Миша.

Подоспела перемена, и Алексей в сопровождении директора направился в учительскую, из которой слышался смех. Обстановка… нет, атмосфера учительской поразила его. В ней не было ничего от его детско-школьных воспоминаний, приправленных страхом перед училками : там находились модно одетые, ухоженные женщины и несколько мужчин. Во времена Киса мужчин в школе было раз-два да обчелся: физрук да учитель труда.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация