Закусив приготовленными на пару пирожками, императорская фаворитка пожелала провести чаепитие на воздухе и приказала вынести кресло со столиком к берегу пруда.
Прислуге пришлось открыть обе створки дверей, чтобы исполнить повеление. Орхидея бросила взгляд в проем и заметила стоявшего неподалеку от крыльца Ли Ляньина в сопровождении двух молодых евнухов. За спиной одного из них висела холщовая торба, из горловины которой торчало несколько палок разной толщины.
Оглядев в зеркало свою сложную высокую прическу — Сын Неба называл ее «облако волос», — Орхидея осталась недовольна нефритовой заколкой в виде бабочки.
— Посмотрите сами, — вежливо обратилась она к одной из служанок. — Она слишком зеленая, этот цвет совершенно не подходит к сегодняшней одежде. Безобразное сочетание. Принесите что-нибудь другое!
Переведя взгляд на другую девушку, Орхидея дружелюбно улыбнулась и попросила:
— Прошу вас отправиться к дому сестрицы Ласточки и передать от меня приглашение на чай.
Еще около получаса любимая наложница императора придирчиво выбирала заколку, то и дело посылая за новой коробочкой — их на полках в ее комнате скопилось уже немало. Во время примерок она время от времени бросала взгляд во двор. Через распахнутые створки ажурных ворот виднелся краешек пруда, на берегу которого светлым пятном выделялась Ласточка, облаченная в лазоревый халат. Китаянка томилась, ожидая появления пригласившей ее Орхидеи. За прошедшие месяцы она весьма похорошела — несчастное выражение исчезло с ее милого личика, глаза и нос больше не опухали от слез, кожа сияла белизной. Даже с большого расстояния можно было заметить красные расшитые туфельки на ее крохотных ножках.
Наконец, остановив свой выбор на аисте из серебра и жемчуга, Орхидея велела приколоть его к своим волосам. Грациозно поднявшись, она в сопровождении шести служанок проследовала к выходу из дома.
Появившись на крыльце, Орхидея на миг сладко зажмурилась под еще бледными лучами солнца. Она улыбнулась и приветливо помахала ожидавшей ее Ласточке, затем повернулась к замершим в ожидании приказа евнухам и скомандовала:
— Схватить эту разряженную лисицу-оборотня!
Тонкий палец указал в сторону китаянки.
Евнухи беспрекословно бросились исполнять повеление хозяйки. Подбежав к оторопевшей Ласточке, заломили ей руки за спину и наклонили ее вперед так, что собранные в волнообразную прическу волосы наложницы почти коснулись земли. Девушка вскрикнула и попыталась вырваться, но лишь причинила себе боль. Ее громкий плач разнесся над гладью пруда.
— А вы что стоите? — обратилась Орхидея к служанкам. — Сорвите с нее все, что она напялила!
Насмерть перепуганные, те кинулись к рыдающей жертве и вцепились в ее одежду, принялись тянуть и дергать. Раздался треск ткани, и через пару минут от халата и юбки остались лишь разбросанные по берегу лоскуты.
Орхидея в это время чинно расположилась в кресле за столиком с чайными приборами. Изящно держа фарфоровую чашку, она постукивала по ее расписному боку острыми кончиками серебряных футляров для ногтей, украшавших мизинец и безымянный пальцы. Наслаждаясь жасминовым напитком, императорская любимица разглядывала обнаженную соперницу — плач несчастной сменился всхлипываниями и неразборчивыми причитаниями.
— Свяжите ее хорошенько, — обронила Орхидея, сделав маленький глоток чая.
Ли Ляньин достал из торбы моток веревки, и евнухи сноровисто управились с заданием. Черные витки врезались в высокую грудь, опутали руки, перечеркнули белые бедра.
— Мне стало достоверно известно, что эта лисица вынюхивала сведения о Десятитысячелетнем господине — с целью околдовать его! — ледяным тоном произнесла Орхидея. — Также она собиралась подмешать яд в мою пищу — желая смерти и моей, и наследника!
Орхидея бросила взгляд на своего слугу. Предусмотрительный Ли Ляньин кивнул и выудил из рукава небольшой сверток.
— Вот печенье, изготовленное этим оборотнем, — сказал он, показывая окружающим содержимое. — Найдено во время тайного обыска в ее комнате!
Ласточка закричала, мотая головой:
— Это неправда! Кто-то оговорил меня! Сестрица Орхидея, мы же были подругами!..
Поставив чашку на блюдце, Орхидея нахмурилась:
— У меня, носящей под сердцем ребенка императора, нет подруг — ведь каждая может причинить вред. Жаль, что ты не устояла перед искушением сплести заговор! Теперь тебе придется ответить за зло, что ты намеревалась совершить!
Не обращая внимания на крики связанной наложницы о невиновности, евнухи повалили ее на землю и принялись охаживать палками. Ли Ляньин бил по спине тонкой и хлесткой лучиной — после каждого удара кожа девушки вздувалась и лопалась, сочась кровью. Его подручные орудовали палками потолще. Отдуваясь, они поочередно лупили по бедрам и голеням, словно выколачивали пыль из матраса.
После первой сотни ударов крики Ласточки сменились хрипом и сипением. К исходу второй — девушка затихла, уткнувшись лицом в землю и оплывая кровью. На спине ее не осталось живого места, ноги распухли, приняв фиолетовый цвет. Евнухи остановились, переводя дух и отирая со лбов бисерины пота. Ли Ляньин вопросительно глянул на хозяйку. Орхидея отрицательно покачала головой, дав понять, что наказание не окончено.
Служанки сбегали за ведрами и тазами. Наполнив их водой из пруда, они окатили провинившуюся, и та слабо застонала.
— Поднимите ее и развяжите, — приказала Орхидея. — Снимите не только веревки, но и бинты с ног!
С полуживой Ласточки скинули обувь и сорвали повязки. Она едва могла стоять, но ее заставили ходить взад и вперед перед чайным столиком, за которым восседала мучительница. Каждый шаг давался жертве с мучительной болью, лицо искажалось от страданий.
Орхидея, принимаясь за вторую чашку, недовольно поморщилась:
— Изменщица слишком ленива, ходит недостаточно резво. Пусть пробежится вокруг пруда!
Подхватив Ласточку под локти, ее отволокли к дорожке из белого щебня, что шла вдоль берега. Когда обнаженные ступни китаянки, похожие на уродливые копытца, коснулись острых камешков, она истошно вскрикнула и чуть не упала — но евнухи цепко удерживали. Одна из служанок принялась хлестать Ласточку расщепленной бамбуковой палкой — удары срывали целые лоскуты окровавленной кожи. Подгоняя таким образом несчастную, ее заставили бежать. Не одолев и двух десятков шагов, девушка рухнула на колени — евнухи намеренно ослабили хватку. Один из них пнул ее в спину — и наложница полетела лицом на щебень. Не издавая ни звука, она лежала ничком и, казалось, не дышала.
Взгляды прислуги устремились на Орхидею. Разноцветный взор хозяйки Тени платанов навел ужас на каждого, включая верного Ли Ляньина — такой смертельный холод сквозил из глаз любимой наложницы императора. Лицо ее напоминало маску.
Ровным, спокойным голосом Орхидея объявила:
— Тут стало недопустимо грязно. Пересыпьте дорожку и сметите мусор, все до единого клочка.
