И тут тот же самый знающий человек, который советовал ей подождать с продажей, позвонил Елизавете и сказал, что у него есть покупатели на ее квартиру.
– Они переехали откуда-то из Сибири, и им срочно нужна квартира. На что-то элитное денег не хватает, а твоя квартира – это как раз то, что им надо.
Елизавета поблагодарила знающего человека, на что тот ответил, что из спасибо шубу не сошьешь, и ее благодарность должна быть более конкретной.
В конце концов, они договорились о размерах благодарности, и знающий человек дал сибирским покупателям телефон Елизаветы.
Сибирские покупатели выглядели совсем не так, как представляла себе Елизавета. Она ожидала увидеть рослого плечистого мужчину с пудовыми кулаками и его скромную светловолосую супругу, а вместо этого ее встретила крупная громкоголосая тетка, рядом с которой робко жался невысокий хлипкий мужичонка.
– Ну, показывай свою халабуду! – проговорила тетка, окинув Елизавету неодобрительным взглядом. – Я, кстати, Раиса, а это – муж мой, Порфирий Петрович.
Порфирий Петрович тихонько пискнул. Видимо, в их семье он не имел права голоса.
– Елизавета, – сухо представилась Прокудина, – и почему это халабуда? У меня очень приличная квартира!
– Запущенная небось… ладно, показывай, что попусту воздух сотрясать!
Они вошли в подъезд, поднялись на пятый этаж, Елизавета открыла дверь своими ключами и отступила в сторону, пропуская покупателей вперед.
Сибирячка Раиса прошла вперед по коридору, огляделась и удовлетворенно проговорила:
– Так и есть – натуральная халабуда! А это еще кто?
Навстречу ей из комнаты вышла высокая коротко стриженная брюнетка.
Увидев перед собой сибирячку, она выпучила глаза и раздраженно воскликнула:
– А ты кто такая? Что за лахудра необъятная? Из какой дыры ты вылезла?
– Вот интересно, – протянула Раиса и повернулась к испуганно жавшемуся позади мужу, – Порфирий Петрович, ты слышал, твою жену оскорбляют, а ты молчишь! – Поскольку Порфирий Петрович по-прежнему молчал, его монументальная супруга перевела взгляд на Елизавету и воскликнула: – Что вообще здесь происходит? Кто это такая, и что она тут делает, в моей почти квартире?
– Я и сама хотела бы это знать! – воскликнула Елизавета, выходя из-за сибиряков и двигаясь навстречу опешившей брюнетке. – Ты еще кто такая? Ты откуда здесь взялась?
– Я?! – Брюнетка попятилась. – Я эту квартиру снимаю… у Анатолия Борисовича…
Услышав имя своего мужа, Елизавета окончательно взбеленилась. Забыв про сибирских покупателей и про свои обширные планы, она бросилась вперед, выставив красные ногти, как оружие ближнего боя, и заверещала:
– Значит, ты с моим Анатолием при живой жене крутишь? Ах ты, дрянь подзаборная!
Ирина и сама была не промах. Подпустив Елизавету поближе и счастливо увернувшись от ее ногтей, она вцепилась ей в волосы и изо всех сил дернула, громко визжа:
– Да нужен мне твой Анатолий, как рыбке зонтик! Он-то ко мне давно клинья бьет, но я его открытым текстом послала…
– Порфирий Петрович! – воззвала сибирячка Раиса к своему тщедушному мужу. – Уходим отсюда немедленно! Здесь не только халабуда запущенная – здесь еще и бордель с кабаком пополам!
На этой торжественной ноте покупатели покинули квартиру. Елизавета этого, впрочем, не заметила. Битва Ирины и Елизаветы продолжалась еще несколько минут с переменным успехом, но наконец Ирина уступила. Не то чтобы она проиграла бой по очкам или тем более нокаутом, но она осознала, что запланированная операция все равно не осуществится после такой шумной прелюдии, а значит, нет особой причины продолжать поединок. Очередной раз увернувшись от ногтей Елизаветы, она выскочила из квартиры и ретировалась.
Поле боя осталось за Елизаветой, а значит, она победила, но эта победа не принесла ей удовлетворения.
Во-первых, она так и не узнала подробности измены подлого Анатолия, а во-вторых, и это самое главное, она потеряла сибирских покупателей, причем наверняка навсегда. Теперь когда еще представится случай продать квартиру. А все из-за этого мерзавца, ее муженька. Ну, устроит она ему дома Варфоломеевскую ночь!
И Елизавета, наскоро прибрав в квартире, засобиралась домой.
Без десяти минут три Вера подходила к обычному девятиэтажному панельному дому советской постройки. Как возле любого такого дома, возле него на скамейке общались пенсионерки. На Веру они взглянули с явным интересом.
Вера хотела набрать код на домофоне, но это не понадобилось: дверь открылась, и из подъезда вышел бородатый мужчина с таксой на поводке. Такса была длинная, как лимузин, и пока она выходила, Вера успела пройти в подъезд.
Поднявшись на пятый этаж, она сверилась с адресом, записанным в телефоне, и позвонила в дверь.
Услышав звонок, Елизавета приободрилась.
Она решила, что сибирячка Раиса взяла себя в руки, смирила эмоции и решила все же вернуться и осмотреть квартиру.
Пригладив волосы, растрепанные во время битвы с подлой брюнеткой, и нацепив на лицо некое подобие улыбки, Елизавета открыла дверь.
На пороге, однако, стояла не Раиса, а какая-то совершенно незнакомая женщина.
– Здрасте! – проговорила эта незнакомка, заглядывая за плечо Елизаветы. – А где он?
– Кто? – Елизавета все еще не успела убрать с лица улыбку и выглядела от этого особенно глупо.
– Как – кто? Ваш разбойник… ваш оболтус… – Вера припоминала, как назвала клиентка по телефону своего сына.
– Это ты про Анатолия? – процедила Елизавета, зверея.
– Ну, наверное, про него, – Вера пожала плечами, – вы ведь к нему меня пригласили?
– Я? К нему? Девку по вызову пригласила? Сама? Да ты хоть думай, что говоришь-то!
– Что? – Вера нахмурилась. – Вы за кого меня принимаете?
– За того и принимаю, кто ты есть! Сама сказала, что тебя по телефону вызвали – значит, ты и есть девка по вызову!
Елизавета, еще не успокоившаяся после поединка с неопознанной брюнеткой, начала снова приходить в боевое настроение и решила взять реванш. Она шагнула навстречу незнакомке, оглядывая ее и прикидывая, где у той наиболее уязвимые места.
Вера попятилась и возмущенно воскликнула:
– Я репетитор! Я пришла английским языком заниматься!
– Знаю я, каким языком!
– Это же вы мне звонили, говорили, что вашему мальчику светит двойка в четверти, и его нужно подтянуть… вы меня очень просили с ним позаниматься…
До Елизаветы начало наконец доходить, что произошла какая-то ошибка, и она проговорила, снижая градус:
– Моему мальчику скоро сорок стукнет, а что ему светит и в какой четверти – это я сама с ним разберусь! А ты можешь проваливать, пока я добрая!
