– Да пес с ними, пущай подавятся. Не будет им счастья на чужом-то горе. Вставайте уже. Стыдоба какая!
Но Елизавета Николаевна ничего не слышала, а все молила, вырывалась из рук Аграфены, ползла. Из других комнат посмотреть на представление собрались остальные мародеры. Они смеялись, плевали в нее, ржали грубыми, развязными голосами. Она ничего не слышала.
Тогда Аграфена, отчаявшись достучаться до обезумевшей от горя барыни, прошептала ей зло в ухо:
– Видел бы он вас сейчас!
Подействовало, Елизавета Николаевна словно очнулась. Огляделась вокруг растерянными глазами, ухватилась за Аграфену и, пошатываясь, встала на ноги.
Потом отыскала глазами чекиста в матросской тужурке и, гордо выпрямив спину, глядя ему прямо в глаза, отчетливо, грозно проговорила:
– ПРОКЛИНАЮ!
Он было дернулся врезать ей. Но Тродлер, подоспевший сзади, потянул на выход, нашептывая что-то вроде: «Брось, не связывайся», неся в кармане на выход серебряный подстаканник, который Елизавета Николаевна с Аграфеной берегли на черный день, несколько ценных книг из собрания Виктора Владимировича, поварешку и вышитый бисером ридикюль. Когда сотрудники Чрезвычайной комиссии покидали комнату, матрос повернулся боком, пролезая в дверь, портрет развернулся, и Всеволод Михайлович бросил на Елизавету Николаевну последний, полный нежной любви взгляд.
Елизавета Николаевна Савелова прожила еще полтора года и скончалась в январе тысяча девятьсот двадцать первого в нищете и голоде.
Глава 16
– Варь, возьми меня с собой, – выйдя из директорского кабинета, принялся ныть Макар.
– Да я и сама-то не знаю, что делать, зачем мне еще ты? – не оценила его порыва Варя.
– Ну, как зачем? Помогу. В конце концов, вдвоем не так страшно, или ты забыла, что за гостями Булавиных убийца охотится? Вдруг и на сыщиков перекинется, – насмешливо подмигнул Макар, расправив широкие плечи.
– А тебе-то это зачем? – подозрительно прищурилась Варя.
– Завтра Фон приезжает, не хочу смотреть, как он будет Алисе на колени слюной похотливой капать. Колбасник толстомордый, – зло высказался Макар.
Что ж, резон был весомый. Австриец действительно был жаден, похотлив и капризен, но при этом сказочно богат и помешан на русском искусстве. Он был одним из наиболее драгоценных клиентов фирмы, и Каменков за немалые комиссионные был готов терпеть любые его причуды и подчиненным наказывал. Хоть Фона из всех подчиненных интересовала только Алиса, и Варя не уставала поражаться, как она выносит мерзкого старикашку, да еще умудряется держать его на приличном расстоянии. Последнее было особенно удивительно.
– Ладно, беру, – милостиво согласилась Варя. – Только сегодня мне не до расследования. У меня кот всю обувь обгадил, надо бы в химчистку сдать для устранения запаха, я в Интернете узнавала, есть такая. Потом мне надо срочно туфли выходные купить, меня сегодня в театр позвали. А вот если время останется, тогда можем чего-нибудь порасследовать, – ворчливо закончила Варя и добавила с сомнением: – Если придумаем чего.
– Варь, давай хоть в Алисину папку заглянем? – потягивая молочный коктейль, предложил Макар, порядком одуревший от обувного шопинга. – По-моему, она не про всех фигурантов «Булавинского дела» зачитала.
– Какой ты внимательный, – откладывая в сторону коробку с туфлями и доставая из сумки папку, ехидно заметила Варя. – Читай ее Каменков, ты бы и ухом не повел.
– Так то Каменков, – усмехнулся Макар, – ну, чего там?
– Там Комлев Владимир Артурович. Тридцати восьми лет. Женат, двое детей. Недавно назначен начальником отдела. Жена – экономист. Любят отдыхать на море, преимущественно в Испании, имеют дачу, две машины, четырехкомнатную квартиру в новом доме в Московском районе, – зачитывала Варя, – ну, просто куркули какие-то.
– Да, состоятельные ребята. А что по поводу искусства? – заталкивая в рот половину бигмака, спросил Макар.
– Прабабка жены была то ли графиней, то ли княгиней. Имеются старинные вещички. Тут и список у Алисы приложен. И откуда она все это раздобыла? – хмуря лоб, силилась понять Варя.
– Она своих секретов не выдает, – вздохнул Макар. – И мне иногда в голову приходят самые дикие подозрения.
– Какие? – вытаращив глаза, спросила Варя. – Что она переспала с четырьмя дворниками или участковыми, а заодно и со всеми подозреваемыми?
– Я же говорю – дикие, – угрюмо ответил Макар.
– Ладно, оставим в покое твою паранойю, хотя я бы на твоем месте специалисту показалась, – сухо заметила Варя. – Что делать будем? Искать убийцу среди гостей или защищать их? И если убийца не гость, то тогда кто? И откуда узнал про картину? – принимаясь за еду, спросила Варя.
– Сперва надо пробить выживших гостей. Это проще, – предложил Макар.
– Да? – скептически спросила Варя. – И как именно?
– Ну, мы знаем, когда погиб Серега, проверим алиби. Потом проверим алиби на время убийства этого, как его…
– Томашевича, – подсказала Варя.
– Точно, – радостно кивнул Макар, оживший на глазах после сытного обеда.
– В принципе, логично, – нехотя согласилась Варя, – но это могла бы сделать и полиция. Ей проще, у них права есть, а у нас с тобой только обязанности.
– Да, вот бы выяснить у ментов, что там у этих граждан с алиби? И, кстати, не факт, что алиби их будет настоящим, а не так, липа для отмазки. Так что лучше сами! – наставительно заметил Макар.
– А как? – неуверенно спросила Варя.
– Надо подумать, – с сомнением разглядывая Варю, проговорил Макар.
– Ты чего так на меня таращишься? – насторожилась Варвара, чувствуя недоброе.
– Есть идейка, – заговорщицки понижая голос, проговорил Макар. – И заметь, все по-честному. Я работать буду на равных!
Начать решили с Макара. Варя рассудила, что так будет честнее. Опробовать метод на его изобретателе.
– Я не подопытная макака, на себе эксперименты ставить. К тому же откуда мне знать, что ты потом не откажешься свою часть работы выполнить? – заявила она категорично, не чувствуя в себе никакого энтузиазма. Макар покладисто согласился.
– Ну, все. Я пошел, – решительно проговорил он, прощаясь с Варей.
– С богом, – без доли иронии пожелала Варя и сжала на счастье кулачки.
Спустя пару минут раздался голос Макара:
– Это ваш сосед с пятого этажа, мне сказали, что «Ниссан Кашкай» номер 245 ваш.
В подъезд Варя с Макаром попали вместе с жильцами, умышленно не звоня в домофон, чтобы укрепить легенду. Лязгнул замок, распахнулась дверь.
– Да, – раздался женский голос. – Это машина мужа. А что случилось?
