Генерал посмотрел куда-то за спину Лано. Батрид оглянулся и увидел спешащего по перрону Шергина.
– Олег, скорее, поезд отходит! – закричал Лано, скрывая за сердитым тоном свою радость.
– Прошу следовать за мной, – пригласил генерал. – Я был бы вам признателен, если бы вы согласились отправиться в путь, заняв гостевые места в вагоне командования состава.
Генерал стоял на перроне словно глыба. В его осанке, строгом взгляде и решительном выражении на лице читалось – я здесь хозяин и бог, и всем положено беспрекословно мне подчиняться.
– Олег, позволь представить господина начальника поезда! – Лано попытался сгладить возникшую неловкую паузу.
– Генерал-майор Балакирев, – отдал честь офицер.
– Шергин. Очень рад. Спасибо, что подождали меня, я понимаю, что задержал отъезд, но так сложились обстоятельства, что… – Олег протянул генералу руку.
– Поезд не задерживали, что вы. Отправление происходит в строго определенное время. Однако его точное значение – это большой секрет. Враг не дремлет! – улыбнулся Балакирев. – Но все-таки надо поспешить. Расписание никто не отменял. Следуйте за мной.
Генерал твердой походкой зашагал в сторону головной части состава. Там, скрываясь в клубах пара и дыма, угадывалась громада боевых отсеков бронепоезда. Шергину показалось, что колея в Клондале намного шире, чем на Земле. Но и состав, по земным меркам, был просто циклопическим. Вагоны, окрашенные матовой темно-зеленой краской, высокие и широкие, сверкали чисто вымытыми окнами.
Балакирев остановился у вагона, который своим видом резко отличался от остальных. Герб Клондала на борту блестел надраенной бронзой, поручни тоже были отполированы до зеркального сияния. У входа стояли два проводника в парадной форме и пожирали глазами начальника. Начищенные сапоги, отутюженная форма и белоснежные рубашки придавали проводникам официально-торжественный вид. Это особенно эффектно выглядело на фоне клубов дыма и пара, висящих над перроном.
– Добро пожаловать на борт, – отрапортовал проводник.
Второй проводник, совсем еще мальчик, подхватил багаж, который был только у Олега, и отошел в сторону, пропуская вперед гостей.
– А ничего, что Дуду с нами? – спросил Лано. – А то мне не хотели на него билет отпускать, и я взял детский.
– Не беспокойтесь, – улыбнулся генерал. – В традициях железнодорожников уважать братьев наших меньших!
– Как вы хорошо сказали. – Лано даже остановился, пораженный формулировкой. – Братьев наших меньших!
– Это не совсем я сказал, но это правильные слова, – с некоторой снисходительностью произнес генерал, подсаживая мартыша на крутых ступеньках вагона.
Балакирев проводил своих гостей до купе, которое было скорее похоже на номер-люкс в дорогой гостинице. Отъехавшая в сторону входная дверь открыла большое помещение с панелями темного дерева, похожего на земной мореный дуб. Шергин заметил, что плотных штор, привычных по земным поездам, на окнах не было, только тоненький прозрачный тюль. В купе были две кровати, массивный стол и удобный диван, обитый дорогой кожей. Под потолком тускло светила включенная наполовину хрустальная люстра с десятком газовых рожков. В свете неровного огня поблескивали литые завитушки на дверях, окнах и умывальнике. Огонь играл и на точеных гранях зеркала во всю торцевую стену. Аромат дорогих ароматических трав витал в воздухе.
– Устраивайтесь, потом жду вас в командной рубке. У нас считается весьма почетным присутствовать при отправлении состава. Проводник поможет вам устроиться. – Генерал откланялся.
Стюард поставил чемоданы посреди купе и застыл, ожидая указаний у выхода.
– Удивительно, – сказал Батрид, когда за начальником состава закрылась дверь. – Он тоже с Земли. Застрял здесь. Видимо, понравилось.
– У генерала Балакирева непростая история. Он родился в Центруме. Мать его была не способна к перемещениям, а отец погиб. Вот он и остался в Центруме навсегда, – проявил неожиданную осведомленность стюард.
– Но ведь его могли переместить обратно, – удивился Батрид.
– А они, сначала его мать, потом и он сам, не захотели. Центрум – их родина.
Олег подошел к окну, бросил взгляд на перрон, а потом стал искать, где бы в купе пристроить свой багаж. Место нашлось в скрытом в стене шкафу. Это были не обычные багажные полки, а удобный, настоящий шифоньер с полочками и вешалками для одежды. Стюард бросился помогать, но Олег поблагодарил юношу и попросил подождать вне купе.
– А как ты… – начал было Лано, но Олег угадал его вопрос.
– После того как я ушел с рынка, на самом деле мне пришлось бежать, я связался с нашим человеком в Гранце. Мне его рекомендовали на заставе. Он меня связал с людьми в Министерстве Путей Сообщения. Там я попросил, чтобы нам помогли. Поверьте, для нас, землян, всегда важны поддержка и взаимовыручка, тем более в Центруме, и мы храним эти традиции, – объяснил Шергин, раскладывая вещи из своего рюкзака на полки в шкафу. Полупустой рюкзак Олег устроил внизу.
– Олег, нам предстоит встреча с человеком из зингов, с тем самым Оракулом. Это племя такое в Пустоши, они зарабатывают тем, что возят соль с моря. Нам придется в Пустоши сойти с поезда. Но уже почти на границе с Цадом, так что, я думаю, проблем не будет. Главное, мы вместе. – Тут Лано крикнул: – Дуду, прекрати!
Мартыш дождался своего момента, выдвинул ящик и потянул за лямки рюкзак, надеясь найти хоть какое-нибудь лакомство.
– Ну, я тоже не вижу особых проблем. Давайте пойдем в рубку! Не зря же нас приглашали, – предложил Шергин.
Они уже собирались уходить, но тут внезапно Дуду поднял шум. Он докопался до шара с водородом, спрятанного в глубине рюкзака. Изумлению и радости мартыша не было предела. Он словно всю жизнь мечтал о таком. Прижав шар к мохнатой груди, Дуду стал прыгать по купе в полном восторге от новой игрушки.
– Ну, вот, будет радость человеку. – Олег развеселился. – Дуду, охраняй его от врагов.
Но мартыш, казалось, хотел поделиться своим счастьем со всем поездом и рвался пойти вместе с людьми. Дуду убедили остаться в купе, щедро угостив половинкой шоколадной плитки и яблоками из вазы, любезно приготовленной проводниками.
Юноша-стюард, покорно ждавший за дверью, жестом пригласил следовать по коридору налево. Олег отметил, что и проходы в этом поезде были шире земных и намного комфортнее.
Пройти пришлось через вагон-ресторан и два почтовых вагона.
– А теперь мы входим в бронечасть, – объявил проводник. – Будьте внимательнее, здесь условия не для гражданских, не ушибитесь.
Он отпер переход в тамбуре специальным ключом. Бронированный люк открылся с натугой. После благоухающих пассажирских вагонов, ресторана, распространяющего пряные ароматы, навстречу людям хлынул запах остывшего пара, горячего металла и застоявшегося табака. Доминировала резкая вонь креозота. Лано с удивлением провел пальцем по толстому дверному торцу, который тускло отсвечивал металлом, покрытым слоем смазки.
