Доктор стоял, широко расставив ноги, и самодовольно улыбался, встречая новых людей. Он был единственным, кто не смотрел сквозь них, будто они не существуют вовсе. Проводя быстрый опрос и выясняя, нет ли среди них близнецов, он стеком направлял людей в разные стороны. «Links» – налево или «rechts» – направо. Налево он отправил практически 2/3 прибывших, а Анка осталась в числе назначенных направо.
Когда он прошел мимо, девушка почти физически ощутила захвативший его энтузиазм, будто отбор новой поставки людей был любимой его забавой. За ним виднелись две огромные печи, пламя которых, казалось, облизывало небо. Двойная спираль колючей проволоки под напряжением отрезала всякую возможность побега. В воздухе витал какой-то тяжелый сладковатый запах, который Анка за всю жизнь так и не смогла полностью выдохнуть из легких – или из памяти.
Через час после попадания в «Ад» Данте, уже на сыром глинистом плацдарме, тщательный Менгеле стоял перед ней и спрашивал, не вынашивает ли она ребенка.
Избегая визуального контакта, она разглядывала его высокие сапоги и поняла, что они настолько отполированы, что она видит свое нагое отражение. Силясь закрыть глаза на свое унижение, она помотала головой – «Nein», после чего он вздохнул с очевидным разочарованием и пошел дальше.
Самыми счастливыми днями своей жизни Анка Натанова считает беззаботное время студенчества в средневековом Карловом университете в Праге, незадолго до начала Второй мировой войны.
Красавица Анка, свободно владевшая немецким, французским и английским языками, изучавшая испанский, итальянский и русский, наслаждалась богатой и красочной жизнью в одном из самых многонациональных городов Европы. Прага цвела, появлялось все больше кофеен, концертных залов и театров, что притягивало лучшие умы и великие таланты всего мира.
Девушка обожала классическую музыку, в особенности Дворжака, Бетховена и Баха. Больше всего она любила оперу «Проданная невеста». Анка была популярна среди сверстников и испытывала огромное удовольствие, когда ее водили в кино, где она могла затеряться в историях чужих жизней – «Благословенная земля», «39 шагов» и «Леди исчезает» трогали ее больше всего.
Анна Каудерова родилась 20 апреля 1917 года, в маленьком городке XIV века Тржебеховице-под-Оребем, в 17 километрах от Градец-Кралове, некогда принадлежавшем Австро-Венгерской империи. Градец-Кралове, что в переводе означает «город королевы», является одним из самых древних поселений в Чехии и стоит на плодородной почве в области слияния Эльбы и Орлице. Город широко известен своим производством фортепиано «Petrof».
Жизнерадостная (и немного избалованная, как добавляет сама Анка) девочка росла в атмосфере обожания, исходящего от родителей, Станислава и Иды, старших сестер, Здены и Ружены, и брата Антонина (Тонды). Еще один брат, Ян, умер в трехлетнем возрасте от менингита за несколько лет до ее рождения, а мать так до конца и не оправилась от горя.
Их семья владела предприятием «Каудер и Френкель» – успешным производством по изготовлению кожаных изделий. Совладельцем выступал родственник Иды, Густав Френкель. Анке было три года, когда ее семья переехала из небольшой квартиры в Градце в просторные апартаменты в одном из зданий завода.
«Каудер и Френкель» было большим ветхим зданием С-образной формы с большой печной трубой. В детстве Анка постоянно боялась, что труба упадет и задавит их. У новых апартаментов был сад с беседкой и внешняя печка для обедов на свежем воздухе. В своем саду родители выращивали овощи и фрукты. Площадь земли была настолько большой, что после свадьбы Ружены и Тома Маутнера они пригласили известного пражского архитектора Курта Шпильмана для строительства на этой земле своей виллы в стиле баухауз, где жили долго и счастливо со своим сыном Петром.
Анка запоем читала, часто пряталась в саду с любимыми произведениями на всех известных ей языках. Ее страсть к чтению разделял старший брат Тонда, который был бесконечно добр к сестре, везде брал ее с собой, в том числе и на футбольные матчи, после которых они оба возвращались осипшими. «У нас были чудесные отношения. У него была машина, и он возил меня гулять. Когда мы собирались на танцы, а у мамы не было желания, он вез меня туда и ждал. Я была в безопасности, все знали, что я пришла с братом».
Ида, мать Анки, была необычна хотя бы тем, что работала кассиром на своем заводе. Она была приятной, доброй женщиной, любила посплетничать со своей многочисленной клиентурой, которая с удовольствием ей доверялась. Глава семейства и хозяйства, она каждый день была занята производством, поэтому домой наняли кухарку, горничную, садовника и посудомойку. Ида следила за тем, чтобы они хорошо выполняли свои обязанности и соответственно обращались с детьми.
«Мать все для меня сделала. Отношения всегда были прекрасными. Она считала, что только лучшее достойно нашего дома», – вспоминает Анка.
В ней с детства развивали любовь к спорту – в школьные годы девочка уже стала чемпионом Чехословакии по плаванью среди юниоров. Тренировалась она в местной реке, часто – нагишом. От природы она была смышленой, в их семье всегда учили думать своей головой, что она и делала. В возрасте 11 лет она покинула отчий дом и поступила в Женский арийский лицей в ГрадецКралове. Там она брала дополнительные уроки латинского, немецкого и английского. «Я жила в пансионе в Градце и ездила в гимназию – абсолютное счастье. У меня была куча ухажеров, которые водили меня на танцы и в кино, жизнь текла безмятежно». Анка научилась играть на фортепиано и танцевать, участвовала в соревнованиях по теннису и гребле.
Ее отец производил кожгалантерею, и, несмотря на то, что Анка и ее сестры отвергали эту продукцию, считая ее старомодной, Анка была рада получать раз в несколько лет новый ранец – он идеально подходил под размер школьных учебников.
Станиславу Каудеру было 47 лет, когда родилась Анка, он был «неверующим» и патриотичным чехом. Концепция сионизма ему претила, он был чрезвычайно горд своей страной. По праву рождения все они считались евреями, но никогда не придерживались никакой религии. Анка училась в школе, где были и другие еврейские дети, учителя-евреи иногда давали уроки истории, но Анка так никогда и не научилась читать на иврите, в их семейном доме не интересовались вопросами кошерности. Более того, они любили чешское национальное блюдо – жареный поросенок с квашеной капустой и клецками, и не отказывали себе даже в шаббат. Тонда, брат Анки, однажды расстроил свои планы на женитьбу, прикурив сигарету от свечи в меноре родителей невесты, оторопевших от ужаса.
Станислав любил детей, но был человеком замкнутым, поэтому редко с ними разговаривал. Согласно традиции, он оставил все заботы о воспитании детей своей жене. Ида Каудерова была более религиозной, чем вся остальная семья; она ездила в синагогу в Градец-Кралове на самые значительные еврейские праздники. Однако это было в большей степени данью уважения к родным – в своей семье она была одной из 12 детей. Самым приятным она всегда считала отправляться с сестрой после службы в Гранд отель, чтобы попить кофе с пирожным. Сама Ида никогда не принуждала детей к соблюдению традиций.
