– А когда приедет мама? – спрашивает Иззи.
– У нее последний клиент в пять.
Хозяин удаляется в кухню, а я пытаюсь понять, кто же эти оборванцы? Краем глаза я наблюдаю, как они усаживаются за стол и достают учебники и тетради. Скорее всего, дети его подруги.
Эр-Джей появляется через пять минут с блюдом, на котором разложен сыр, виноград и груши. Он шутливо перекидывает салфетку через руку и делает вид, что обслуживает ребят со всей серьезностью. Похоже, детям это знакомо, они ведут себя вполне естественно, значит, все это не ради того, чтобы произвести на меня впечатление.
– Что будете пить, миледи?
Иззи хихикает.
– Шоколадное молоко, пожалуйста, ваше величество.
Эр-Джей смеется.
– Ого, мой статус повышается. Сегодня я уже стал членом королевской фамилии.
– Ты король, – заявляет Иззи, и по ее лицу я вижу, что она действительно его таковым считает.
Он наливает молочные коктейли в бокалы для вина, и лицо его становится серьезным.
– Вы должны закончить уроки до возвращения мамы.
– А что нам за это будет? – спрашивает девочка.
– Да, – поворачивается к нему Зак. – Может, десять долларов, как в тот раз? Здорово было.
– Ну… – Эр-Джей медлит. – Может, десятка, а может, турнепс. Потом узнаете.
Дети открывают учебники, а Эр-Джей возвращается к бару, но не устраивается за стойкой, а берет стул и садится рядом со мной. Опять смотрю на часы.
– Боюсь, мне пора. Да и у вас много дел.
Он вскидывает руки.
– Вы меня ни от чего не отвлекаете. Останьтесь. Если, конечно, у вас нет дел.
– Нет.
Эр-Джей наливает мне содовой и добавляет лимон и лайм.
– Спасибо. Именно так я и люблю.
Он тепло улыбается, а я задумываюсь, почему у меня такое ощущение, что со мной рядом скорее старый друг, а не мужчина, которого я впервые увидела два часа назад? Виной тому праздно проведенное время или выпитое вино? Он интересуется жизнью в Новом Орлеане, рассказывает, что вырос в глубинке, там до сих пор живет его мать.
– Она второй раз вышла замуж, и теперь у нее куча сводных внуков. Она счастлива, только моя сестра немного ревнует, мама чаще видит неродных внуков, чем мою племянницу.
– Ваша мама часто сюда приезжает?
– Нет. У нее, как и у вас, с этим местом связаны неприятные воспоминания. – Он поворачивается, чтобы проверить, чем занимаются дети. Зак считает на калькуляторе, а Иззи что-то раскрашивает.
– А вы когда-нибудь бывали на винодельне?
– Только на дегустации.
– Пойдемте, я вам покажу.
Я невольно открываю рот, когда Эр-Джей распахивает дверь. С неба падают огромные хлопья, но я выхожу, забыв, что на мне обувь на каблуках.
– Как красиво, – восхищаюсь я, не обращая внимания на то, что снег забивается в туфли. Я поднимаю голову к небу и раскидываю руки. Снежинки падают мне на лицо, и я открываю рот, чтобы поймать хоть одну.
Эр-Джей смотрит на меня и смеется.
– Вы настоящая южанка. Мы к этому времени уже устаем от снега. – Он наклоняется, зачерпывает горсть и начинает лепить снежок. – Но, как говорится, нравится или нет, а ничего не изменишь. – Он бросает снежок в шпалеру и не попадает, хотя бросок неплохой. Папа сказал бы, что у хорошего мужчины всегда хороший бросок.
– Пойдемте внутрь, пока вы не замерзли.
Он прав. Надевая в поездку короткий плащ, я прогадала. Хотя уходить совсем не хочется. Мне кажется, я нахожусь внутри снежного шара, и это самое прекрасное место на Земле.
Эр-Джей кладет руку мне на плечо и ведет к входу.
– Экскурсию оставим на следующий раз.
На следующий раз? Мне нравится ход его мыслей.
Подойдя к двери, я ступаю на покрытый льдом бетонный пол крыльца, нога внезапно уезжает вперед, и я начинаю падать.
– Черт! – вскрикиваю я, услышав, как с треском разрывается шов на юбке платья. Эр-Джей успевает подхватить меня почти у самой земли.
– Ох, не надо падать.
С его помощью я поднимаюсь на ноги.
– Какая же я неловкая, – сетую, отряхиваясь. Эр-Джей по-прежнему крепко поддерживает меня под локоть.
– Все в порядке? Надо было мне разбросать здесь соль. Вы не пострадали?
Я качаю головой, но потом киваю.
– Пожалуй, только мое самолюбие.
– Оценка судей девять и пять. Дополнительное очко за разрез на юбке.
Его чувство юмора сглаживает неловкость ситуации. С тоской смотрю на разошедшийся шов дюйма три длиной.
– Да уж.
– Порвали платье?
– Да. А я купила его только на прошлой неделе.
– Знаете, иногда нужно просто позволить себе упасть. Если сопротивляться, пытаться устоять, будет только больнее.
Слова его действуют на меня как струя ледяной воды. Я поднимаю глаза на Эр-Джея, он смотрит на меня очень серьезно. Его лицо так близко, что я замечаю небольшую горбинку на носу и пробивающуюся на скулах щетину, даже золотистые крапинки на карем ирисе глаз. У меня внезапно возникает желание прикоснуться к шраму на его левой щеке. Звук подъехавшей машины мгновенно разрушает все очарование момента. Мы оба поворачиваемся в сторону дороги, по которой медленно приближается к дому черный внедорожник.
Я убираю прядь волос за ухо и запахиваю плащ. Господи, я была в шаге от того, чтобы опозориться второй раз. Видимо, вино все же ударило мне в голову.
Машина подъезжает к входу и останавливается. Из нее выпрыгивает полная женщина в красном пиджаке и с ярко-розовой помадой на губах. Эр-Джей слегка пожимает мне руку и идет ей навстречу.
– Добрый день, Мэдди, – говорит он. – Познакомься с моей подругой Анной.
Протягиваю руку. Надо сказать, что женщину можно назвать красивой, у нее безупречная кожа цвета слоновой кости и яркие зеленые глаза. Кстати, не только у нее красивые глаза. Внутренний голос пытается убедить меня, что я рассуждаю глупо. Какое я имею право ревновать? Я почти не знаю этого человека. Кроме того, я ведь люблю Майкла.
– Входи, – говорит Эр-Джей Мэдди. – Дети занимаются уроками.
Девушка достает пачку «вирджинии слимс».
– Ладно. Постоим еще минутку, – кивает Эр-Джей. – Я пока выдам им вознаграждение.
– Ты их слишком балуешь, Эр-Джей. Если так пойдет и дальше, они возомнят себя Кардашьян.
Я не знаю, как мне поступить: войти в дом вслед за хозяином или остаться с Мэдди. Переминаюсь с ноги на ногу и наблюдаю, как девушка прикуривает сигарету. Она молода, около тридцати. Трудно представить, что у нее такой взрослый сын, как Зак.
