– Черт с тобой! У меня было несколько любовников, я тебе уже говорила. Один из них, очень высокопоставленный дядечка, потребовал от меня верности – за исключением Марка, разумеется. Дядечка и сам женат, его это устраивало. Я обещала… Но если он узнает, что у меня были одновременно другие мужчины, то может очень рассердиться. А дядечка этот, большой чинуша, способен сделать много неприятностей любому, кто перейдет ему дорогу. Он очень властный и не терпит, когда кто-то действует вопреки тому, что он хочет. Он мне измены не простит.
– Откуда Веня узнал о твоих связях?
– Я по глупости сама ему сболтнула. Ты не поверишь, но я его действительно долго держала за подружку. Знала, что он в меня влюблен, но никогда не думала, что Веня способен использовать мое доверие против меня… Вот и попалась.
– Дерьмо твой Веня.
– А теперь, когда у меня и так столько проблем, если Веня меня заложит, то… То мне уж точно никто не поможет… Даже ты!
– Иными словами, Веня тебя шантажирует. И ты пообещала ему награду…
– Да…
– И собираешься обещание выполнять? Или уже выполнила?
У Киса нехорошо заблестели глаза. Нет, у него ничего к этой развратной девице нет, совершенно нет… Но все же мысль о том, что она в одну и ту же ночь приходила к нему и спала с Веней… О, эта мысль, как хищная крыса, пожирала его внутренности!
Майя съежилась под его взглядом.
– Какое тебе дело?! – вдруг выкрикнула она. – Почему все мужчины считают меня своей собственностью?! Я свободный человек и распоряжаюсь своим телом и своими чувствами как хочу! Да завернитесь вы все, с вашей дешевой ревностью и дешевой моралью мачо! Вы все, все собственники, каждый из вас хочет распоряжаться мной! Крепостное право какое-то, средневековье! А я не желаю, чтобы мной распоряжались! Я сама выбираю, что, и с кем, и когда! Господи, почему этим миром правят мужчины, – взвыла она, – эти недоразвитые скоты, у которых все мироздание крутится вокруг головки пениса!
Она плакала, Алексей чувствовал себя виноватым за всех мужчин сразу. По сути, она была права. Люди привыкли называть подобную свободу распущенностью, мораль почему-то всегда со всей строгостью приложима к женщине и никогда – к мужчине, который практически легализовал свое право на ветреность и неверность… Веди себя любая женщина, как Серега, ее бы давно припечатали крепким словечком. А Сереге – ничего, все сходит с рук, непостоянство даже составляет часть его обаяния…
Алексей никогда особо не задумывался об этом. Их отношения с Александрой сложились так, что никто не давал друг другу клятв и не задавал вопросов о верности, это считалось свободным волеизъявлением каждого… И в то же время Алексей понимал, что, измени ему Александра, – ему было бы неимоверно больно. Хотя вот он сам, можно сказать, на грани… Черт побери, какая путаница! Абстрактно говоря, каждый должен быть свободен в своем выборе и в своих желаниях, но, как только выбор осуществлен, он немедленно накладывает путы обязательств…
Правильно ли это, Алексей не знал. Но он вдруг, вспомнив все свои недавние рассуждения о ситуации с бывшей женой, понял отчетливо одно: парадокс заключается в том, что когда ты изменяешь – ты чувствуешь свое право на свободу; но когда изменяют тебе – ты сразу принимаешься рассуждать о морали…
Хрен знает что, одним словом.
– Кончай реветь, – произнес он примирительно. – В конце концов, Веня ведь уезжает.
– Я обещала к нему приехать, – всхлипнула Майя.
– Вот как? – удивился Кис.
– Только я не поеду, – шмыгнула она носом. – Не дождется!
– Ну и правильно, – рассудил Кис.
Уж кто-кто, а Веня у него не вызывал ни малейшей симпатии.
Он приобнял ее, и вскоре Майя затихла под его рукой.
* * *
После обеда Кис, наказав Майе сидеть тихо и носа на улицу не высовывать, поехал в Москву. Он еще утром договорился с одним из своих бывших клиентов и нынешним другом, Алексом
[9]
, попросил временно помочь с машиной – его, мол, сломалась. И вот теперь он ехал за старым «Москвичом»: Алекс для него нашел, как Кис и просил, «что-нибудь непритязательное, не привлекающее к себе внимания». Какой ни есть старый, а все машина на ходу, номера которой при этом не находятся в розыске.
Кис подъехал в издательство, где Алекс директорствовал, за ключами от «Москвича». После долгих похлопываний по плечам и краткого обмена новостями он воспользовался хозяйским телефонным справочником и разрешением позвонить. Под давлением детектива Майя все же выдала настоящее имя Лермита и место его работы, и теперь Кис желал справиться о состоянии жизни и здоровья «французского актера». А ежели тот и жив, и здоров, то встретиться для небольшого разговора. И имеющееся здоровье слегка подпортить, за жабры крепко взять да выяснить: кому трепануть успел о том, что свел Майю с Бориской?
Но Лермита на работе не оказалось: «ушел по делам и сегодня уже не будет». Ну, раз «ушел», так, значит, ноги еще носят. Уже кое-что.
Следующим делом был звонок Ваньке, на которого Кис рассчитывал в подборке нужной компьютерной программы. Он уже было набрал свой домашний номер, но вдруг передумал. Как знать, может, охотники за Майей уже и детектива Кисанова ищут. Все ведь знают, что Кис с ней. Почему бы им в поисках девушки не зайти со стороны Киса? Точнее, со стороны Ваньки? Лично он бы зашел. А противника никогда нельзя держать за дурака, в этом убедил его опыт. Так что лучше Ваньку оставить пока в неведении, где детектив и чем занимается.
И Александру, между прочим, тоже…
* * *
Алексей вернулся к вечеру. Майя, сидевшая у компьютера, поманила его к себе.
– Я начала писать статью, – оживленно сообщила она, указывая на экран. – Совершенно незачем отдавать такие материалы Касьяновой! Я сама напишу обо всем, а ты ей передашь. Скажешь, чтобы нашла, где опубликовать!
– Приготовь чего-нибудь пожрать, устал, как собака, – проговорил Кис, сгребая ее со стула и усаживаясь на ее место перед компьютером. Он закрыл Майин файл и открыл «Проводник».
Майя только ртом хлопнула от возмущения. Но Кис на нее даже не посмотрел.
Всей спиной выражая негодование и разочарование, она поплелась на кухню. Он поднял глаза ей вслед и улыбнулся. Впрочем, через мгновение его глаза уже бегали по строчкам на экране. Черт, где же достать нужную программу, чтобы просмотреть видеозаписи?
После ужина Майя заявила, что ей нужно позвонить кузену Лазарю, по прозвищу Кузя: она хотела попросить его присмотреть за домом и охранниками. Кис не сразу согласился: не хотелось ему, чтобы номер их мобильного лишний раз гулял по определителям. Однако все же сдался на бесконечное нытье: «Ну Алеша, ну пожалуйста, ну мне очень нужно, ну это же мой брат, он никому не скажет!» – И вскоре ее щебетание донеслось до него с веранды, куда она отправилась с телефоном и чашкой кофе:
