Однако мы опоздали, группа прикрытия заметила колонну техники, что двигалась по шоссе на Курск к Хомутовке. В колонне было три машины, бронетранспортёр и два мотоцикла. Неполная рота, однако.
Мы с Лучиком как раз просматривали документы офицера, его отправили в мир вечной охоты, всё равно немца никто не понимал, когда прозвучало это сообщение.
— Подразделения к окраине села. Дадим им возможность въехать в село, после чего ударим в упор из пулемётов и автоматов. Первый удар самый значимый, будем бить на расплав стволов.
Группа прикрытия на колокольне осталась на месте, въезд на шоссе ими контролировался, а мы бегом бежали по улице занимать свои позиции. Делать всё приходилось на грани фола, но мы успели. Раненые и лётчики остались у комендатуры, продолжая возиться с трофеями, с нами пошёл только штурман со ШКАСом.
Бойцы быстро сосредоточились за заборами и срубами домов, велев жителям, которые уже давно успели проснуться и пообщаться с бойцами, спрятаться. Наконец послышался рёв моторов и показались мотоциклисты, что первыми въехали на улицу и проследовали к комендатуре. Нас они пока не заметили, хотя опасливо крутили головами. Десантники укрываться умели.
Там дальше их ждут трое автоматчиков. Четверо мотоциклистов им были вполне по зубам. Более того, я попросил не повредить технику. Она нам ещё пригодится.
Когда основная колонна въехала на улицу, в кузова бронетранспортёра и грузовиков полетели гранаты и раздались длинные очереди пулемётов и автоматов. На их фоне снайперские винтовки щёлкали незаметно, но свою жатву они тоже собирали сполна.
С раненой рукой было тяжело стрелять, но я справлялся. Положив ствол автомата на перекладину забора, я короткими прицельными очередями бил по машинам противника. В трёх метрах от меня один из десантников–пулемётчиков длинными очередями выпускал патроны из пятидесятипатронного магазина. Работал он один, без напарника, МГ позволял это делать.
Несмотря на неожиданный и сокрушительный удар, немцев оказалось всё же много. Десяток солдат успели покинуть последние машины, они, на бегу теряя товарищей, преодолели забор и атаковали одну из позиций, где сразу завязалась яростная рукопашная схватка.
Надо сказать, взвод Лучика и он сам были переброшены недавно с Дальнего Востока и в боевых действиях участия ещё не
принимали. Так что для них это был первый бой.
Вскочив на ноги, разряженный автомат бултыхался на боку, пока злой Борисов пытался сменить диск, я достал из кобуры пистолет и, проломив телом соседний трухлявый забор–штакетник, оказавшись в центре схватки, открыл огонь по фигурам в форме мышиного цвета. Выстрелив четыре патрона, я оказался на земле – меня подсекли сильным ударом по ногам. Дело спас разъярённый Борисов, который открыл огонь из автомата и добил оставшихся противников. На этом бой закончился, и уже были слышна перекличка десантников, которые начали осматривать тела перебитых немцев и технику.
С кряхтением встал я крикнул:
— Доклад!
— Цели уничтожены, потерь нет!
— Цели уничтожены, один легкораненый!
— Цели уничтожены, потерь нет! – расслышал я ответ Лучика.
— Цели уничтожены, двое раненых, один тяжело! – закончил доклад сержант Суриков.
— Осмотреть тела немцев, собрать вооружение и боеприпасы, осмотреть технику!
Бойцы рядом тоже осматривали себя, снимали с немцев амуницию и выносили на улицу вооружение. Присев у тела бойца, в груди которого торчала рукоятка немецкого штыка, я пробормотал, щелкнув ногтем по рукоятке:
— А вот и первые потери.
Вдруг десантник открыл глаза и, тяжело задышав, посмотрел на меня.
— Санитара!!! – заорал я вскакивая.
Через полчаса наша колонна из двух грузовиков, набитых десантниками и трофеями, подчищенного бронетранспортёра, который особо не пострадал, в сопровождении трёх мотоциклов выдвинулась из села и направилась в сторону Чернигова. Тот боец, что получил ножевой удар в грудь, прожил ещё десять минут и тихо умер. Эта была первая потеря в подразделении, поэтому пребывавшие в некоторой эйфории бойцы тяжело встретили её. Парни служили в этом взводе не один месяц и хорошо знали друг друга.
Капитан и штурман умели водить машины, а мне нужны были все бойцы, поэтому лётчики сидели в кабинах и управляли грузовиками, остальные были распределены по машинам и мотоциклам.
Пользовался я той же схемой, что и при действиях мангруппы, поэтому бойцы были одеты в немецкую форму. Большей частью те, кого можно было рассмотреть снаружи. Формы было много, даже слишком, немцев в комендатуре взяли спящими, так что она фактически не пострадала.
Лучик надел форму офицера, мне размер не подошёл, а я получил с нашивками фельдфебеля. Вот она мне вполне подошла.
Подъехав к шоссе, по которому двигалась автоколонна противника в противоположную от нужной нам сторону, мы выехали на трассу и погнали к Чернигову. Через полчаса мы догнали какую‑то колонну, но это были не снабженцы. Грузовики транспортировали зенитки.
Десантники на передовых мотоциклах уже были предупреждены, поэтому, не обгоняя, мы пристроились в хвост этой колонны и так ехали порядка трёх часов. К обеду, после моста через речку колонна свернула, а мы последовали дальше.
Среди взятых трофеев было достаточно продовольствия. Ввиду того, что у десантников при себе был только суточный рацион, основной упор делался на боезапас, трофеи радовали, на несколько дней можно не думать о продовольственной проблеме. Время было обеденное, поэтому мы решили встать и подкрепиться. Однако на следующем перекрёстке стоял регулировщик, который взмахом палочки отправил нас в глубину леса.
— Берём его, – скомандовал я.
С последнего грузовика спрыгнули двое бойцов и быстро скрутили регулировщика, сняв с него карабин и отобрав жезл. Пока тройка бойцов проверяла опушку леса, мало ли кто там прячется, бойцы пытались допросить немца, а я велел отогнать технику подальше по дороге в глубину леса. Может, хоть жестами пояснит, что находится в той стороне, что туда всех направляют. Однако немец оказался и не немцем вовсе, а что ни на есть настоящим эстонцем, который нас отлично понимал, что выяснилось, когда он облил нас потоками брани. Воодушевлённые бойцы с энтузиазмом продолжили допрос. Один из бойцов, что телосложением посуше, надев каску регулировщика, побежал к перекрёстку, чтобы заменить его. В отличие от настоящего регулировщика, наш отправлял всех немцев дальше. Не хрен им делать в этом лесу. Две небольшие колонны уже мимо проводил.
— Ну что там? – нетерпеливо спросил я, заметив, как ко мне направляется Лучик.
— Похоже, наши, товарищ майор. Эта сволочь сказал, что был обнаружен сгоревший остов севшего на вынужденную транспортника. Он дымом себя и выдал. Немцы там всё осмотрели, определили, что наши ушли. Сейчас по их следам идут егеря. Пленный не знает точно, но вроде наших загнали в этот лес и отжимают к озёрам. У него приказ направлять все боевые подразделения по этой дороге. Там дальше должен стоять ещё один регулировщик, рядовой Шульге.
