– Широкие плечи?
– Не обратила внимания.
– Брюнет?
– Кажется…
– Хорош собой?
– Так себе.
Черт, может, у нас вкусы разные?
– Он носит каскетку?
– Слушай, я не обращала внимания! Какая мне разница, что он носит!
– Значит, не носит. Если бы носил – ты бы запомнила. Тем более что ты смотришь только мельком, схватываешь силуэт целиком, а каскетка вписывается в силуэт.
– Ты мне наконец скажешь, что происходит?
– За тобой следят одновременно двое. Одновременно, а не по очереди, понимаешь?
– И что это значит?
– Не знаю.
– А ты уверена, что он следил именно за мной?
– Уверена. Если только он не следил за «костюмом»… Но нет, тогда бы он сразу ушел вслед за ним! А он остался. Боюсь, Шерил, что других вариантов у нас нет. Он следил за тобой.
– Я никогда не замечала двоих.
– По одной простой причине: мужик в костюме не скрывает слежки, а парень в джинсах – прячется.
Мы помолчали, пытаясь обдумать этот факт, но ничего не надумали. Я вспомнила тот ужас, который я испытала, когда «джинсовый» заявился в кафе.
– Ты никогда не думала о том, что твой телефон прослушивается? – спросила я осторожно.
– Думала? Я не думала, я знала. И не только телефон. У меня были «жучки» в квартире. В моей организации есть специалисты, которые регулярно проверяют наши телефоны и вообще квартиры – мою и еще двух человек из руководства… Ведь мы часто выступаем против решений на правительственном, государственном уровне, ну и занимаются нами на государственном уровне – госбезопасность, военная разведка и прочие секретные заведения. Так происходит практически во всех странах. А у них первое дело – подслушивание.
– А второе?
– Своих людей внедрить к нам… Для их распознания мы тоже держим пару умных ребят. С тех пор я практически не веду деловых разговоров из дома. Так только, договариваемся о встречах.
– Выходит, теперь твой телефон не прослушивается?
– Это не факт. «Жучков» больше нет, но они могли подключиться к сети, а это уже проверить невозможно… Но я, повторяю, не веду никаких деловых разговоров из дома.
Перемена кончалась.
– Шерил, – сказала я, – ты вот что… Пока не дергайся, ничего не предпринимай. Ни в коем случае не оглядывайся, когда пойдешь с работы, ни в коем случае! Он не должен догадаться, что его заметили. А я сегодня опять за ним послежу. Я тебе позвоню… Сегодня вечером, может быть… – В голове моей заметались еще не связанные обрывки плана. – Ты мне не звони, ладно? Я тебе сама позвоню…
Не те же ли самые слова сказал мне вчера Игорь?
Но мне некогда было обдумывать это странное совпадение слов и искать за ними совпадение событий.
Я нашла Джонатана в студенческой столовой.
– Ты сегодня вечером свободен? – спросила я, когда мы с ним сели за столик.
Мне стало неловко, когда я увидела радость в его глазах. Ах, мой милый Джонатан, извини, я тебя не на свидание зову…
Понизив голос, так что он меня едва слышал в разноязычном шуме студенческой толпы, я ему попыталась объяснить, что к чему, и попросила мне помочь. Джонатан молча слушал, наклонив ко мне голову, касаясь своей щекой моих светлых волос, и мне показалось, что его обычный ровный румянец сделался ярче. Должно быть, подумала я, со стороны мы похожи на влюбленную парочку. И еще, должно быть, мы хорошо смотримся вместе: высокий сероглазый шатен и синеглазая блондинка… Ничем не выдав своего разочарования (которое он, по моему предположению, должен был испытать), Джонатан согласился.
На этот раз я решила одеться менее броско. Нацепила джинсы, надела сначала короткий свитер, который меня полнил, а поверх него еще и длинный свитер, спускавшийся из-под куртки, как тут любит носить молодежь. Волосы парика я подобрала под черный берет с козырьком так, что оттуда выбивались лишь несколько прядей, глаза обвела карандашом, слегка изменив их разрез, а губы забелила пудрой, а затем нарисовала себе рот, который довольно сильно отличался от моего собственного и, соответственно, – от рта Шерил. Очень довольная плодами своего труда – это было куда умнее, чем мой вчерашний наряд, – я все еще разглядывала себя в зеркало, когда в мою дверь позвонил Джонатан.
Его реакция была для меня неожиданной. Вместо того чтобы удивиться моей новой внешности – я, признаться, ждала восхищенных возгласов и пары-тройки комплиментов, – он окинул меня оценивающим взглядом профессионала и одобрительно кивнул.
Мы вышли в пять часов и уже без двадцати шесть были на месте. Сделав несколько кругов вокруг конторы, где работала Шерил, я убедилась, что знакомых мне со вчерашнего вечера личностей нигде нет. Мы уселись в одном из близлежащих кафе у окна и, заказав кофе, стали смотреть на улицу. Я тихо рассказывала Джонатану историю Шерил по-английски – незачем было посвящать в подобные дела случайного слушателя. На столе рядом с кофейной чашкой Джонатана лежала маленькая видеокамера.
– Значит, обоим известно и где она работает, и где она живет, – подытожил Джонатан. – Это нехорошо.
– А главное, почему их двое?
– Посмотрим, – сказал Джонатан, – разберемся.
И мне стало спокойнее на душе.
Первый появился ровно в шесть тридцать. Он прошелся по улочке дважды, поглядывая на двери конторы Шерил.
– Вот он, – сказала я.
Джонатан потянулся к видеокамере и включил кнопочку, не беря ее в руки. Затем сбоку вытянул маленький экранчик, на котором прекрасно было видно все, что попадало в фокус видеокамеры – не было никакой нужды брать ее в руки и приставлять к глазам. Когда в квадрате нашего окна появился «костюм», Джонатан нажал еще одну кнопочку и подпер лицо рукой со стороны окна, что прикрывало его скошенные на экранчик глаза. В экранчике двигался лысоватый мужчина в помятом костюме. Незаметным движением руки Джонатан нажал еще одну кнопку и взял лицо лысоватого таким крупным планом, что я чуть не ахнула. Хорошая штука видеокамера…
Люди стали выходить на улицу. Помятый костюм, должно быть, увидел Шерил, потому что прибавил шагу и двинулся в обычном направлении – к метро. Однако «джинсовый» не появлялся. Я начала волноваться. Прождав двадцать минут безрезультатно, мы решили ехать к дому Шерил.
У Джонатана была машина, и на этот раз я обошлась без такси. Мы припарковались с большим трудом по дороге от метро к ее дому и остались сидеть в машине. Камера лежала на коленях Джонатана, палец – на кнопочке старта.
Вот и Шерил, вот и ее штатный «хвост». А где же обольстительный брюнет?
Его не было.
Значит, это нерегулярно, может, даже случайно, что они следили одновременно вдвоем, так что не мудрено, что Шерил этого никогда не замечала…
