Второй вариант вроде бы звучал лучше: «Ваше величество! Не претендуя на место возле вашего трона, я оставляю его другим, более достойным персонам…» – и прочее. Но и этот вариант был плох: как можно было оставить место, на которое, по его же собственному признанию, сэр Роберт не претендовал? Нельзя же, черт побери, оставить то, чего у него нет и что ему не надо?!.. И что означает «другим, более достойным персонам», – следовательно, он персона недостойная? Хороший оборот речи, нечего сказать: «Я, недостойная персона, оставляю место другим, более достойным персонам»!
На третьем варианте сэр Роберт совсем было остановился: «Ваше величество! Ввиду постоянного невнимания, которое вы мне показываете, я не желаю обременять вас моим несносным обществом…», – и далее в том же духе. Поразмыслив, сэр Роберт порвал и это послание: его смутило «постоянное невнимание, которое вы мне показываете». Если что-то кому-то постоянно показывают, то это может быть что угодно, но не «невнимание». К тому же получалось, что сэр Роберт не желал обременять королеву своим обществом, которое он же называл несносным, то есть невыносимым. Зачем же обременять королеву тем, что она, как заранее известно, не сможет вынести?
В общем, третий вариант также был плохим, – а за ним последовали столь же плохие четвёртый, пятый, шестой, седьмой, восьмой и девятый. На десятом варианте сэр Роберт отчаялся; упал на кровать, выпил прямо из горлышка полбутылки крепкого вина, – и затосковал. Глядя на лепнину потолка, на которой были изображены молодые ангелочки, он с горечью думал, что даже его личные покои оформлены в стиле детской комнаты или девичьей. Королева и впрямь относилась к нему как к ребёнку, игралась с ним, как с подростком-пажом; с отвращением вспомнил он разыгранную Елизаветой сцену с переодеванием в женскую одежду.
– Милорд, – послышался вдруг чей-то голос, – можно поговорить с вами?
Сэр Роберт встрепенулся и запахнул полы халата. Джейн, фрейлина королевы, стояла перед кроватью.
– Как вы вошли? – спросил он, нехотя вставая.
– Никого из ваших слуг не было, а стража выставлена лишь на дальних дверях, – сказала Джейн.
– А, все уже разбежались… – протянул сэр Роберт. – Уже пронюхали.
– Что пронюхали, милорд? – удивилась Джейн.
– Будто вы не знаете, миледи. Мои дружеские отношения с её величеством кончились, я уезжаю от двора.
– По-моему, вы преувеличиваете, милорд, – улыбнулась Джейн.
– У вас улыбка точь-в-точь как у королевы, – сказал сэр Роберт. – Преувеличиваю, вы говорите? Нет, я не ничего не преувеличиваю, – я пишу прощальное письмо королеве, но и оно не очень-то у меня получается.
– Ну и хорошо, потому что в нём нет необходимости, – уверенно произнесла Джейн. – Ваши отношения с её величеством наладятся, – и очень скоро! С этим я к вам пришла.
– Вас направила королева? – недоверчиво взглянул на неё сэр Роберт.
– Нет, я пришла сама, но меня просил также другой человек, мой хороший друг. Он хотел бы встретиться с вами.
– Не понимаю. Что за человек? И какое ему дело до моих отношений с королевой? – раздраженно спросил сэр Роберт.
– Он мой хороший друг, – повторила Джейн. – Когда-то он был знаком и с вами: сэр Энтони, ваш давний приятель.
– Не помню. Но какое ему, всё же, дело до моих отношений с королевой?
– Ах, милорд, дайте ему аудиенцию! Я не могу толком объяснить вам, но прошу – побеседуйте с ним! – смутившись, воскликнула Джейн.
– Странная просьба. Мне сейчас не до бесед, – покачал головой сэр Роберт. – Но ладно, миледи, не надо так волноваться! Хорошо, пусть ваш друг придёт.
– Благодарю вас, милорд, – облегчённо выдохнула Джейн. – Я иду за сэром Энтони, скоро он будет здесь…
Двери распахнулись, и в комнату влетел Энтони:
– Бог мой, сэр Роберт! Как долго с вами не виделись, дружище! Позвольте мне обнять вас, – и он крепко прижал его к себе.
– Очень рад, – растерянно проговорил сэр Роберт. – Как же… Мы ведь с вами были знакомы? Да, да… Не хотите ли стаканчик вина?
– С удовольствием, милорд, – согласился растроганный Энтони. – До чего высоко вы взлетели; какие у вас апартаменты, а главное, где, – в самом дворце королевы! Ну, разве не правы были те, кто предсказывал вам великое будущее? За вас, друг мой, за ваши незаурядные способности!
– Благодарю вас, сэр…
– …Энтони. Не говорите мне, что вы меня не помните! Сколько дней мы провели вместе в доме вашего дядюшки сэра Дадли, – то есть, простите, графа Лестера. Надеюсь, здоровье графа по-прежнему крепкое? Он всегда хвалился, что у него сердце быка, желудок овцы и голова носорога; когда в Лондоне была чума, он, бросая ей вызов, напоказ расхаживал по заражённым улицам, – и она бежала от него в страхе!
– Благодарю вас, он по-прежнему здоров. Но, сэр Энтони, я…
– Он был уверен, что вы достигнете многого! Как-то раз граф поднял вас на руки, показал гостям и сказал: «Я буду не я, если этот юный джентльмен не превзойдёт своего дядю! Он недавно выучился говорить, а уже рассуждает о таких сложных вещах с таким разумением, что его впору избирать в парламент. Что же из него станется, когда он вырастит? Помяните моё слово, он будет новым Цицероном, Сенекой, Катоном и Калидием; этот мальчик шагает семимильными шагами, он обгонит всех нас!». И правда, сколько раз мы застывали, пораженные вашим выдающимся умом, который так ярко проявлялся уже в ту далёкую пору. Мы, ваши сверстники, ощущали себя детьми по сравнению с вами.
– Вот теперь я вас вроде бы припоминаю. Да, да, я видел вас в доме моего дяди… Ещё стакан вина?
– Не откажусь… Боже мой, милорд, как мы обрадовались, когда узнали, что вы приближены ко двору её величества! Не подумайте, что мы рассчитываем на вашу протекцию: мы обрадовались за вас, – наконец-то, сэр Роберт сможет в полной мере раскрыть свои многочисленные таланты, говорили мы.
– Да, я приближен к её величеству, – сэр Роберт помрачнел. – Да, я приближен, но мои таланты не замечены здесь.
– Вы шутите, милорд?! – изумился Энтони. – Как можно не заметить высокое дерево в чистом поле, одинокую гору в голой степи, огромное облако в пустом небе? Ну, полно, вы решили разыграть меня, – хотя должен признать, что вы отпустили славную шутку: не заметить вас, с вашими способностями! Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! Господи, давненько я так не смеялся! – Энтони вытер выступившие на глазах слёзы.
– Именно, что одинокую гору, – вздохнул сэр Роберт. – Я не шучу, сэр Энтони, при дворе я никто.
– Святые угодники! – Энтони вмиг сделался серьёзным. – Почему же королева не обуздает ваших врагов, которые мешают вам развернуться?
– Королева? – переспросил сэр Роберт. – Иногда мне кажется, что королева и есть мой главный враг, – выпалил он и в испуге обернулся на дверь.
– Не может быть! – как ни в чём не бывало подхватил Энтони. – Всем известно расположение к вам её величества. Елизавета ценит вас, она относится к вам как к ближайшему другу; её величество ничего не делает без ваших советов.
