Есть судья «уникальный» из числа бывших. Перебывал, наверное, во всех клубах. И клубы эти, видимо, после его «чуткого руководства» теряют активы, проще говоря, с молотка идут. У нас это – профессионализм. Все в «откатах» и «прикатах». Странные вещи, к примеру, происходили в Челябинске. Продали нормального уровня игроков, набрали непонятно какую молодежь. Тогда не надо было золотые горы обещать болельщикам. Надо хоккеем чисто заниматься, и менеджерам среднего звена, и высокому клубному руководству. Вероятно, это мой крик вопиющего в пустыне – все равно не докричишься.
Однако продолжу «о своем». И в руководстве клубом не банкира надо ставить, и даже не своего в доску человека. А глубоко профессиональных, заслуженных людей, понимающих глубинные процессы в хоккее. Неужели трудно найти специалистов, которые «не ведутся» на взятки? У них и зарплаты будут соответствующие, зачем им еще воровать? Увы, в чем-то мы не изжили замашки и нравы девяностых. Как-то я вскользь упомянул, что в преддверии минувшего сезона очень насторожила, мягко говоря, странная тенденция. Та самая немотивированная миграция игроков из клуба в клуб, иногда человек по восемь. Они что, в других командах резко прибавили в мастерстве, приятно удивили своей результативностью? Нет.
На фоне проблем есть, конечно, положительные моменты. Мне совсем недавно импонировала «Сибирь», очень здорово ребята играли. Одно время буквально фурор произвел «Амур». Я даже с нетерпением ждал матчей дальневосточников, чтобы насладиться действиями хоккеистов. Вот «Адмирал» Александра Могильного оставил приятное впечатление, свежестью, непредсказуемостью веяло от их игры. Питер в период до прихода Ржиги впечатлял. «Атлант» Светлова тоже нравился.
Переживаю за родной «Спартак». Следил за его выступлениями, посещал матчи.
Анализировал игру «Спартака» в последние три сезона, и вот какие выводы для себя сделал. При Федоре Канарейкине команда была более-менее нормальная. С таким убогим финансированием он выжал из нее все что можно. На мой взгляд, стоял бы у руля другой специалист, клуб оказался бы вообще недееспособным. Откровенно говоря, тот набор мастеров, которым располагал Канарейкин, игроками-то назвать сложно. Вот и все. Ему как тренеру необходимы определенные условия для полноценной работы, чтобы команда наконец заиграла. Федя может работать. Хотя бы сорок миллиончиков иметь на сезон, и был бы нормальный коллектив.
К слову, и хоккеистов соответствующего класса этот тренер умеет покупать. С кем бы я ни беседовал, все за кандидатуру Федора. Его поддерживает, что немаловажно, вся спартаковская молодежь. В общем, умеет найти контакт с игроками, нужную тональность в общении с ними. С клубным руководством, правда, взаимопонимание не всегда отлажено, но это другой вопрос.
Повторюсь, огромный плюс, когда тренер хорошо общается с молодежью, в большом хоккее редкость. И молодые ему верили, играли в охотку, отдавались игре, старались. Практически без зарплаты. ЦСКА, к примеру, бюджет имел в четыре раза круче, и что? Да ничего.
Оцениваю некоторые явления, события в хоккее, и не перестаю задаваться вопросом: а есть хоть толика совести у людей? Помню разговор некоторых деятелей шестилетней давности. Лейтмотивом звучало, что «Спартак» и «Крылья» им не нужны, и все тут. Эти горячие головы, мягко говоря недалекие умом, никак не поймут, что без Москвы, и в частности двух упомянутых команд, не будет у нас хоккея. «Крылья» уже утопили, на очереди, судя по всему, и «Спартак».
А между тем находятся патриоты хоккея, да и родины в целом. В Пензе, например, уроженцем которой являюсь, много говорят, но очень мало делают. В загоне местная детско-юношеская хоккейная школа, ее просто «убивают». Она, между прочим, дала стране ни много ни мало шесть (!) олимпийских чемпионов. И тут знакомлюсь случайно с молодым, умным, неравнодушным парнем, ему всего-то чуть больше тридцати. Уже заводским коллективом руководит.
Так вот, договорились с ним, что оформит гранты моего имени для юных хоккеистов пензенской школы. Я – счастливый человек! Видите, не государственные чиновники думают и решают, а рядовой гражданин, частник. Вот таким людям, как он, надо всячески помогать, поощрять их, во всем поддерживать. Они – лучезарное настоящее и светлое будущее нашей страны. Потому что парень переживает за судьбу детской школы, самих детей, самозабвенно любит хоккей. Спасибо ему!
Сначала был футбол
По-моему, необходим рассказ о детстве и юности. Самое время. Разве те замечательные по-своему годы забудешь?
Родился, как уже упоминал, в Пензе, жил на рабочей окраине со странным названием «Шанхай», вокруг – болота. Вместо привычного дома – вагончик. Родители говорили, что этих вагончиков после войны пруд пруди. Наш народ горазд на выдумки, приспособил их, за неимением элитных квартир, под жилье. И не только мы так жили. Внутри вагончик перегородили каменной стеной, еще семью вселили… Печка, как водится, посередине стояла, на улице при входе в дом крыльцо соорудили. В общем, все условия для комфортного проживания, понятно, с некоторой иронией и даже теплотой говорю. Все-таки тот наш семейный очаг незабываем.
Лет в семь очень худеньким, маленьким был. А надо бежать рано утром, часам к шести, на футбольную тренировку. Рощу посадили, зелени стало много. Вроде красиво, и в то же время жутковато – деревья возвышались словно исполины. Опасался, что вдруг меня кто-то обидит, дорожка в спортивную секцию пустынной казалась, иногда вообще ни души.
Родители, помню, всю жизнь «пахали», мама так вообще в двух местах ухитрялась работать. Я был отчасти предоставлен самому себе, но времени даром не терял. В школе оставался уроки делать, затем снова на тренировку спешил.
До 15 лет совмещал занятия футболом и хоккеем. Но первой любовью стал футбол. Мяч гонял с пацанами на пару-тройку лет старше себя. Спортплощадка при местном заводе была, там же организовали детско-юношескую школу. Вот туда, через рощицу, я и бегал с ребятами играть.
Раньше почти не было пионерлагерей, во всяком случае, я туда не ездил. И все летние каникулы посвящал любимому футболу. Как раз в июне-июле баталии шли вовсю, матчи городского чемпионата проводились. И как-то в одной встрече забиваю штук пять, а за игрой не только болельщики наблюдали, но и специалисты, тренеры. Видимо, моя результативность, нацеленность на ворота впечатлили, и тут я познакомился с замечательным наставником Василием Ивановичем Ядренцевым. Забегая вперед, скажу: именно ему я очень благодарен, прежде всего за профессиональные уроки, трепетное, едва ли не отцовское отношение к себе. Василий Иванович при знакомстве предложил заняться хоккеем. Я ответил в том духе, что можно, дескать, попробовать. Но у меня и формы не было подходящей, и каточек рядом так себе. «Коробка» имелась, но тоже не блеск. Нормальный лед на ней не заливали. Да и клюшки примитивные, деревянные. Часто даже в хоккей с мячом играли, поляну-то редко убирали, снега полно. Потому я гонял больше в футбол, зимой – тот самый хоккей с мячом.
И лишь под чутким руководством Ядренцева всерьез занялся хоккеем с шайбой. Тем паче что профессионально клюшку в руки взял в одиннадцать лет, по нынешним меркам достаточно поздно. И вот за лето, как нередко случается с юношами, вымахал сантиметров на пятнадцать. Стало у меня метр восемьдесят «с копейками» в 15 лет… В кого это только? Родители невысокие, дядя, правда, отличался ростом. Еще прадед был немаленьким, как рассказали родители.
