– Удачного вам дня, господин Гюнтер, – машинально произнесла Эдди, проводив юриста до двери.
Едва он ушел, как она достала свой телефон и, открыв новое сообщение Фрэнка, набрала номер Говарда.
– Что он сделал? – спросил Флинн, когда она вернулась к столу.
– Вам не о чем беспокоиться. Я сама разберусь.
– Алло? – раздался в трубке мужской голос.
– Говард, это Аделаида Рамси.
– Черт побери, вы знаете, сколько сейчас времени в Австралии?
– Мне все равно, сколько сейчас времени. – Хуже всего то, что Фрэнк и Джинни беспокоятся и не спят. – Теперь послушайте меня внимательно. Если вы посмеете отдать Брюса Огастеса на живодерню, я спущу с вас шкуру. Вы меня поняли?
– Но…
– Никаких но!
– Послушайте, Эдди, я понимаю…
– Вы когда-нибудь владели фермой, Говард?
Внезапно она обнаружила, что Флинн пристально наблюдает за ней, сглотнула и отвела взгляд.
– Нет.
– В таком случае вы не понимаете.
– Босс уполномочил меня вносить изменения в работу фермы на мое усмотрение, – ответил он после короткой паузы. – Брюс Огастес бесполезен. Зачем зря корм переводить?
Внутри у Эдди все закипело от гнева.
– Я пользуюсь благожелательным отношением босса и…
– Вы пользуетесь благожелательным отношением босса? – фыркнула она. – Когда я вернусь домой, я буду вашим боссом. Это вы понимаете? Вы же не хотите попасть ко мне в немилость, правда?
В разговоре снова возникла пауза, и на этот раз Говард ее не нарушил.
– Спокойной ночи, Говард, – сказала Эдди, разорвала соединение и посмотрела на Флинна.
Его губы дернулись.
– Вы решили проблему?
Он над ней смеется?
Она дерзко вскинула подбородок:
– Полностью.
Флинн опустился на софу:
– Вы можете объяснить, почему Брюс Огастес необходим Лорна-Лиз?
– Потому что, если его не будет, я тоже уйду.
Он бросил на нее взгляд, который был холоднее, чем зима в Мюнхене.
– Мы с вами все обсудили. Вы согласились на мои условия и подписали договор.
Эдди шире расставила ноги:
– Если вы что-нибудь сделаете с моим быком, я аннулирую сделку. Надеюсь, вы помните, что, согласно договору, любая сторона может это сделать в течение шести недель.
Флинн откинулся на спинку дивана. Его лицо было непроницаемым.
– Вижу, вы не шутите, – сказал он.
– Не шучу, – кивнула она, с трудом сохраняя внешнее спокойствие.
– Почему для вас это так важно?
Он вряд ли поверит в то, что этот бык много лет был ее другом. Какой смысл его в этом убеждать?
– Вы говорили, что мое понимание животных – это одна из причин, по которой вы захотели меня оставить в Лорна-Лиз.
– Кажется, я употребил слово «скот».
– Вы можете употреблять какие угодно слова, но сути это не изменит.
– Что вы имеете в виду?
– Что это живые существа, которые дают человеку средства к существованию. Мы в Лорна-Лиз привыкли сами себя всем обеспечивать. Мы в долгу перед животными, которые нас кормят. Когда одно из них перестает приносить пользу, мы не избавляемся от него, а отправляем на заслуженный покой. Оно доживает свой век в хороших условиях. Если вы не можете принять подобное отношение, вам лучше сказать мне об этом сейчас.
Флинн так долго смотрел на нее, не произнося ни слова, что она чуть не потеряла самообладание.
– Я могу его принять, – наконец сказал он. – Хотите зафиксировать это на бумаге?
– Нет. Я верю вам на слово.
Эдди протянула Флинну руку, и он ее пожал. По какой-то непонятной причине ее сердце бешено заколотилось, и она поспешно отдернула руку.
Флинн приложил к уху свой мобильный телефон:
– Говард? Да, я в курсе. Не трогай быка.
Он выслушал своего собеседника. Очевидно, тот перед ним оправдывался.
Эдди нахмурилась. Разве можно оправдать то, что хотел сделать его работник?
– Говард хочет знать, не будете ли вы против, если он углубит запруду на западном пастбище фермы Сеймуров?
«Это давно следовало сделать», – подумала она.
– Еще он предлагает расширить ирригационную систему на южной границе и установить солнечные батареи на крыши всех трех домов.
«На это есть деньги?»
Она сглотнула и кивнула:
– Все это звучит здорово. Я не против усовершенствований.
Еще немного поговорив с Говардом, Флинн нажал кнопку отбоя.
– Когда я вернусь, кто будет главным – я или Говард? – спросила она.
– Я буду главным, Эдди.
Это так, но, если верить слухам, Флинн не задерживается надолго на одном месте.
– Вы с Говардом будете главными каждый в своей области. Вы будете отвечать за программу по разведению скота, а Говард – за технические усовершенствования. Я буду контролировать вас обоих.
Если только она не заставит его передумать, став прекрасной личной помощницей…
– Простите меня за мою несдержанность во время встречи.
Флинн пожал плечами:
– Обстановку нужно было как-то оживить.
Все равно ей следовало держать себя в руках. Закусив губу, она посмотрела на него:
– Значит, беседа с юристом не показалась вам увлекательной?
– Нисколько.
– Я думала, вы на меня разозлились. – Она протянула ему свой блокнот: – Мне правда жаль, но я не могла сосредоточиться. Наверное, я все еще не могу привыкнуть к разнице во времени.
Прочитав ее записи, он рассмеялся.
– Обещаю в следующий раз больше стараться.
Флинн вернул ей блокнот:
– Я попросил вас сделать записи, чтобы не заснуть самому.
Эдди наморщила нос:
– Все деловые встречи такие скучные?
– Вовсе нет. Просто господин Гюнтер постарался нагнать скуку и напустить тумана.
– Зачем ему это нужно?
– Он поддерживает одного из моих конкурентов и надеется, что тот сможет меня атаковать.
– У вас есть конкурент?
– Их несколько, но опасаться следует только одного.
– Он действительно может вас атаковать? Есть повод для беспокойства?
Его глаза внезапно засверкали, пальцы сжались в кулаки.
