В ее глазах — карих, немного насмешливых, он прочитал вопрос.
— Вы так странно смотрите на меня, — проговорила девушка. — Мне даже страшно. Правда-правда. Мурашки по коже…
— Я же сказал: вы очень красивы.
— Не до такой же степени?
— До такой.
Они допили свои напитки, съели фрукты, шоколад и мороженое. Коньяк приятно согрел его, что до собеседницы — шампанское сделало свое дело. Она раскраснелась, много смеялась и, как ему показалось, была счастлива.
Потом он расплатился, взял ее под руку, и они вышли на улицу.
— Так это ваша машина? — спросила она, когда он подводил ее к «мерседесу». — Вот это да… Вы, наверное, богач?
— У меня скучная работа: я — банкир.
Рита улыбнулась:
— И, правда, скучная. — Она провела рукой по капоту, стала заметно прохладнее. — Хотите развлечься? А дома, наверное, жена и дети? Или супруга где-нибудь на островах, с детьми? А вы — тут.
— Я холостяк, Рита.
— Такой интересный мужчина, при деньгах, и вдруг холостяк?
— Представьте себе… Послушайте, Рита…
— Да?
Девушка становилась все отстраненнее, дальше, и он чувствовал это. Нужно было срочно выручать их обоих. Спасать.
— У меня есть к вам предложение… Вы верите в любовь с первого взгляда?
Девушка пожала плечами:
— Возможно.
— А в союз, предначертанный свыше?
— Конечно.
— Тогда я вам предлагаю руку и сердце. Едемте в загс? Немедленно? У вас паспорт с собой?
— Эка вас, Дима, со ста граммов коньяка повело, — покачала она головой. — Отвезите меня лучше домой. Или нет — на Волгу: хочу искупаться. Не знаю, как вы, но мне шампанское, как говорится, ударило прямо в голову. Или по голове. Не промахнулось.
— На Волгу — так на Волгу, — отозвался он.
Весь день они купались, загорали, опять купались, пили минералку, колу, ели мороженое. Потом, уже к вечеру, шашлыки. И вновь сошли до коньяка и шампанского.
Потом он отвез ее домой.
— Я чего-то не понимаю, — смущенно пробормотала она, когда он остановился у ее подъезда, — кажется, я тебе не говорила, где живу…
— Ты просто забыла, — сказал он. — Пушкинская, сто десять, второй подъезд, третий этаж, квартира восемь.
— С ума сойти, ну я и пьяница.
Он обнял ее, поцеловал в губы.
— На солнце перегрелась. Спокойной ночи и до завтра.
— У тебя точно все где-нибудь на Кипре, — вздохнула она. — Но мне уже все равно.
— Я встречу тебя сразу после экзаменов, часа в три. Идет?
Она кивнула.
— Хочешь сказать, что ты — мой принц?
— А почему бы и нет?
Потянувшись, она поцеловала его в губы и вышла из машины.
2
Без четверти три следующего дня он вошел в университет с большим букетом белых роз. Поднялся на второй этаж, вскинув руку, посмотрел на часы. Дошел до кабинета № 245, около которого стояли три девушки и один парень. Четверо молодых людей сразу уставились на него. Надо же, а ведь он помнил эту картину. Точно, вот они, четверо ее однокурсников. Но тогда, в другом мире, девицы так не таращились на него. Поглядывали, и все. А сейчас…
Еще несколько минут, дверь откроется и выйдет она. Его Рита. Она еще попрощается с экзаменаторшей, назовет ее по имени, весело, потому что оценка будет «пять».
Вот приглушенный стук каблуков, дверь открывается…
Вполоборота к выходу Рита сказала:
— До свидания, Алина Витальевна.
— До свидания, Риточка, — откликнулись из класса.
Девушка потянула за собой дверь и… остановилась.
— Привет, — сказал он. — Пятерка?
— Да…
— Я так и знал.
Она сделала по направлению к нему несколько неуверенных шагов, опять остановилась. Обернулась на подружек. Те, равно как и парень, на какое-то время потерявший к гостю интерес, во все глаза смотрели на них.
Быстро освоившись с ситуацией, Рита посмотрела на розы, подняла глаза. Ему показалось, что она счастлива. И сейчас меньше всего думает о своей оценке.
— Идем? — спросил он.
— Идем, — ответила она.
Уже в конце коридора, держа букет в одной руке, взяв спутника за локоть другой, спросила:
— Как ты узнал про цветы?
— Что узнал?
— То, что я больше всего на свете люблю… белые розы? Совпадение?
— Обычная интуиция.
— Ага, понятно. А может быть… — она запнулась.
— Что может быть?
— Ты узнал мой телефон и позвонил маме?
— Если бы у меня было чуть хуже с интуицией, я бы так и сделал. Честное слово.
Когда они сели в машину, она повернулась к нему, смотрела долго, пристально, улыбаясь; потом, глядя вниз, покачала головой; опять подняла глаза:
— Так что же, действительно принц?
— Конечно, могла бы и сразу догадаться.
Она усмехнулась:
— Догадаться сразу… А с другой стороны, почему и на моей улице не может быть праздник? Настоящий?
— Паспорт у тебя с собой?
— Паспорт?
— Я опять с предложением руки и сердца. Если, конечно, тебе это не надоело… Ну да ладно. Может быть, ты еще не готова, а я все лезу. Может быть, тебе нужно пару дней на размышление? Или даже неделю? — Он вздохнул. — Вчера после моего предложения ты решила ехать на Волгу. Куда сегодня?
— А куда бы хотел ты?
— Ко мне.
— Домой?
— Можно на дачу.
— А где она?
— В двадцати километрах от города, в сосновом бору.
— А как же твоя работа? Ты ее прогуливаешь?
— Я взял отгул.
— А может быть, ты вовсе и не банкир, а какой-нибудь…
— Кто?
— Игрок, например. Удачливый такой, дока в своем деле, настоящий монстр. Ты, Дима, не стесняйся, скажи, я не стану относиться от этого к тебе хуже. — Она улыбнулась. — Честное слово. И ты не станешь мне меньше нравиться. А может быть, даже больше. Аферист экстракласс тире красавец мужчина, на «мерседесе» — куда эротичнее, чем просто банкир-симпатяга на той же машине. — Она пожала плечами. — Просто я люблю правду.
Он потянулся за кейсом на заднем сиденье, открыл его, достал буклет.
— Мне грустно об этом говорить, милая Рита, но я просто банкир-симпатяга. Вот, смотри. — Он протянул ей сложенную вчетверо мелованную бумагу. Она взяла ее, развернула. Десять фотографий. Наверху в центре — моложавый сивый дядька с хитрыми глазами — это Кузин, справа от него — Дмитрий Павлович Савинов, первый зампредседателя правления «Нового регионального банка».
