– Открыли два новых училища: во Владивостоке и в Ленинграде. Объявили комсомольский набор на флот. Организовали курсы переподготовки для офицеров из сокращаемых частей сухопутных войск и из Минморфлота направляем. Но несколько лет дефицита кадров нам обеспечено. Дал указания усилить пропаганду в этом направлении. Было бы неплохо проработать этот вопрос с товарищем Тельманом.
– Немцев на военно-морской флот? Хотя… Если действительно проработать этот вопрос с Эрнстом, – Сталин снял трубку и позвонил в Берлин. Тельман довольно чисто говорил по-русски, только мягко произносил букву «Л». Он обещал помочь с флотскими специалистами, не замеченными в симпатиях к фашистам. В Германии скоро выборы в парламент. Кроме КПГ в них участвуют христианские демократы и социалисты. У всех трёх партий равные шансы на успех. Сталин и Тельман довольно долго говорили о возможных парламентских коалициях. Пожелав успехов, Иосиф Виссарионович повесил трубку. – Слышал?
– Да.
– Если Тельману хватит гибкости, есть неплохой шанс объединиться с социалистами и создать устойчивую коалицию. Тогда денацификация пойдет значительно быстрее. Раз уж пошли по этому пути, надо бы и в Восточной Пруссии поискать людей на флот. Вот кого подключить к этому вопросу?
– Кузнецова. Его епархия. И флотскую контрразведку и особистов. Только не с задачей найти шпионов, а найти лояльных специалистов. И предупредить, что самые опасные – это молодые немцы, которые выросли при Гитлере.
– Хорошо. Но ты тоже держи это на контроле. Кадры решают всё. Лаврентий докладывает об активизации подполья в Прибалтике, в Польше и в Средней Азии.
– Это МИ-6, товарищ Сталин. Наши английские «друзья». По информации Судоплатова, у них начали подлёты первые реактивные самолёты.
– И как?
– Пока плохо, товарищ Сталин. Ресурс двигателя – десять часов. Мы в сороковом начинали с семидесяти пяти часов. И тяга маленькая, 650 кгс. Это ещё не боевые самолёты.
– Понятно. Твои предложения?
– Усилить ОВРы на Балтике и пограничную службу. Снабжение идёт морем из Швеции. И начать переговоры с королём Афганистана. И с шахом Ирана. Но перед переговорами через Теддера дать понять, что это вынужденная мера из-за активизации басмаческого движения. Хотя… Вы же продолжаете переписку с Черчиллем?
– Конечно.
– Напишите ему про басмачей и о том, что, видимо, придётся решать вопрос на месте. Думаю, подействует. Мне кажется, что это не его работа. Больше похоже на Идена. Он более плотно связан с разведкой. А нам нужно форсировать работы по вертолётам. В первую очередь – морским вертолётам. И усилить контроль за рыбаками. С Польшей сложнее, там были бои, оружия много осталось…
– И опереться особо не на кого. Разве что… Надо попробовать Берута и Рокоссовского. В связке могут добиться успехов. А тебе персональное задание. Надо ехать в Ватикан. Тольятти, скорее всего, сможет взять власть в парламенте уже летом. Поэтому нужно решить вопрос с папой. Успех в Италии и Польше возможен, только если с ним сумеем договориться.
Глава 8
Лондон, Даунинг-стрит, 10. Резиденция премьер-министра Соединённого Королевства
Обычно спокойный и очень уравновешенный Черчилль сегодня кричал и размахивал руками. Он получил письмо Сталина, в котором глава СССР проявлял недовольство активизацией действий английской разведки на территории Союза. Присутствовали министр иностранных дел Иден и шеф МИ-6 Мензис.
– Господа! Что происходит? Почему я вынужден читать это? Вы что, не понимаете, насколько опасно сейчас злить русского медведя? С Прибалтикой понятно, тут можно свалить на нейтралов – дескать, не мы их поддерживаем! Но что вы потеряли в Термезе? Чья это инициатива? Почему речь идёт о британском агенте?
– В Термезе появились русские реактивные самолёты. Аэродром просматривается с территории Афганистана, но рассмотреть детали невозможно: мешают капониры и лесопосадки. До границы меньше десяти миль. Саид-хан сказал, что для его моджахедов это не расстояние и у русских нет сил, чтобы сдержать натиск его тысячи воинов Аллаха. Майор Криппс хотел сфотографировать сам самолёт и двигатель отдельно, без капота, так как сэр Энтони сказал, что его это очень сильно интересует. Я разрешил операцию. Тем более что Саид-хан просил сущую мелочь для этого: патроны, винтовки, пулемёты и десять тысяч фунтов. Криппс во время боя был ранен и вынужден был принять яд. Захватить аэродром не удалось. Оказались не вскрытыми несколько дополнительных огневых точек пограничников и батальона охраны аэродрома. Саид-хан тоже убит.
– Сэр Энтони! Так это была ваша инициатива? Вы – мой министр иностранных дел! И вы уже давно не служите в СИС! Что, решили вспомнить молодость?
– Мне, ваша честь, просто надоело постоянно уступать русским! Вы, сэр Уинстон, сами сказали, что всё могущество русских зиждется на этих самолётах. А тут такой случай!
– Но вы же прекрасно знаете, что эта свора вонючих псов не представляет реальной силы в тех местах! Что русские давно и прочно там обосновались, и времена Мадамин-бека, Джунаид-хана и Энвера-паши давно кончились. Я запрещаю проведение каких-либо силовых акций на территории России и Польши! Да, нам требуется узнать, как устроен двигатель у русских! Но не путём обострения отношений с ними. Используйте другие методы получения информации. А вам, сэр Энтони, придётся лететь в Москву и лично заглаживать это «недоразумение». Наломали дров – перетаскивайте! Что касается вас, сэр Стюард! Больше используйте агентурную разведку – подкуп, болтовню, пьяные откровения. Активизируйте женщин вокруг аэродромов русских в Германии и Венгрии. В Польше, в Прибалтике и в Афганистане временно прекратить всякую активность, вплоть до особых указаний. Не может быть, чтобы не нашёлся какой-нибудь болтун или подлец, который поможет нам узнать, почему у русских нет проблем с камерой сгорания и соплом, как у наших «Метеоров». Вы меня хорошо поняли, господа?
– Да, ваше превосходительство!
– Сэр Стюард, вы свободны, а вас, сэр Энтони, я попрошу остаться.
Дождавшись, пока Стюард Мензис вышел, Черчилль продолжил:
– Сэр Энтони, вам необходимо пересмотреть отношение к нашему союзнику. Вы прекрасно помните, что я с самого образования коммунистической России был последовательным и решительным борцом с коммунизмом. Но времена изменились. Во-первых, изменилась идея, которая двигала большевиками в семнадцатом году. Во-вторых, изменились реалии: лапотная Россия превратилась в индустриального монстра за каких-то двадцать пять лет. С этим невозможно не считаться. Мензис докладывал, что, по его оценке, Сталин двинул на Германию и её союзников более трехсот дивизий. В один день, подчёркиваю – в один день, он уничтожил большую часть её авиации, полностью лишив вермахт авиационной поддержки. А потом просто перемолол сухопутные войска артиллерией и авиацией. У нас не было и нет таких возможностей. При этом Сталин не проявил агрессивности по отношению к нам. Вы думаете, что нас спас наш флот? Да плевать он хотел на флот! У Японии был очень сильный флот, у Германии – тоже. Где этот флот? У русских. На его стороне полное техническое превосходство. Ни мы, ни американцы так и не смогли справиться с «волками» Деница. А русские, во время операции «Трансфер», давали точную диспозицию всех «волчих стай» в Северном и Норвежском морях и направляли на них наши эсминцы. Наша страна разорена войной. В казне сплошные дыры. Репарации едва покроют расходы. Внешний долг составляет несколько годовых бюджетов. А требуется перевооружение, так как вооружение сильно устарело. В-третьих, второй союзник оказался главным инициатором всего этого побоища. Сейчас в Америке кризис, который они пытаются закрыть за наш счёт. Посмотрите, какие претензии они стали предъявлять по оплате лендлиза. А русские не давят. Даже предлагают кредиты на восстановление страны. Поймите, сэр Энтони, мир перевернулся, как утлая лодчонка. Да, мы разговариваем с американцами почти на одном языке, у нас гораздо больше идеологических совпадений с ними, чем с русскими. Но экономически мы с ними враги! Ведь речь идёт о рынках сбыта! О влиянии Великобритании в мире.
