Джон Ли Андерсон цитирует друга Че времен «Дневников мотоциклиста»: «Для Эрнесто Гевары все начиналось с литературы».
Далее Андерсон продолжает воспевать «неуемную тягу к чтению» и «невероятную любознательность» Че Гевары.
Одним из первых действий библиофила после захвата Гаваны в 1959 году стало публичное сожжение книг.
Многие видели кинохроники публичного сожжения книг нацистами на площади Опернплатц в Берлине. И двух недель не проходит без того, чтоб какой-нибудь исторический телеканал или Служба общественного вещания не напомнили зрителям об этом интеллектуальном зверстве, сопровождаемом восторженными криками Йозефа Геббельса или субтитрами, цитирующими его: «Этот огонь символизирует не только закат старой эпохи, но и рассвет новой». Многие наверняка слышали мрачное высказывание немецкого философа и поэта Генриха Гейне: «Если сегодня вы сжигаете книги, завтра вы будете сжигать людей». В память о совершенном преступлении в Берлине был установлен памятный обелиск.
Это часть истории, и об этом нужно помнить. Либералы особенно щепетильно относятся к данному вопросу, иногда даже чересчур. Стоит только администрации какой-нибудь сельской школы отказаться включить в школьную программу произведения Чарльза Дарвина или Джеймса Джойса, как либералы тут же приведут пример сожжения книг фашистами и назовут это следующим шагом школьной администрации на пути к радикальной Америке.
А что же насчет сожжения книг Че Геварой на Кубе? Литературное приложение газеты «Лондон таймс» прокомментировало книгу Андерсона следующим образом: «Составить более полный портрет Че просто невозможно».
Однако вы можете прочесть книгу Андерсона от начала до конца, равно как и другие биографии Че Гевары, и не найдете ни единого упоминания об этом «книжном костре».
А произошло данное событие публично, 24 января 1959 года в Гаване, прямо напротив улицы 558G в районе Ведадо: по приказу Че Гевары под восторженные крики его сторонников-коммунистов было сожжено три тысячи книг.
«В то время я общался с несколькими иностранными журналистами, жившими в Гаване, – вспоминает Сальвадор Диас-Версон, чьи книги, брошюры и документы были публично сожжены, а офис и библиотека ограблены вооруженными головорезами Че. – Жюль Дюбуа из газеты «Чикаго трибьюн» и Хел Хендрикс из газеты «Майами ньюс» были среди десятков журналистов, вместе с которыми я бродил по остаткам моей разграбленной библиотеки, а после – разбирал то, что осталось от моих книг. Никто из них не придал этому инциденту ни малейшего значения».
Мы можем только представить, какой бы была реакция американских СМИ на это событие, случись оно на месяц раньше, во время правления Фульхенсио Батисты.
Сожжение книг нацистами было публичным и театрализованным, это была открытая попытка побудить массы к бесчинству. Йозеф Геббельс и «коричневорубашечники» публично высмеивали фамилии авторов (Эйнштейн, Фрейд, Уэллс) и содержание книг, которые они предавали огню. Мотивы Че Гевары были иными, и они не имели ничего общего с театрализованным зрелищем, устроенным нацистами. Че хотел, чтобы сожжение книг состоялось без свидетелей. Ну а меньше всего Че Гевара и Кастро хотели, чтобы содержимое библиотеки Сальвадора Диаса-Версона стало достоянием общественности.
Диас-Версон, известный кубинский журналист, филолог и в прошлом государственный чиновник, был президентом Кубинской антикоммунистической лиги – частной исследовательской организации. С середины тридцатых годов – часто называемых исследователями «красным десятилетием» – деятельность Лиги была посвящена изучению коммунизма. В ходе расследований Диас-Версон и другие сотрудники организации составили полные списки членов Коммунистической партии и агентов (как тайных, так и имеющих партбилет) и членов разрозненных коммунистических групп. К 1959 году они собрали информацию о двухстах пятидесяти тысячах латиноамериканских коммунистов, агентов и сообщников.
В течение Второй мировой войны Лига расследовала действия нацистов в Латинской Америке (напомним, нацисты и коммунисты с сентября 1939 по июнь 1941 года были союзниками). В начале войны Флоридский пролив кишел немецкими подводными лодками, громившими флот союзников. Нацистами было потоплено четыре кубинских торговых судна. Сальвадор Диас-Версон и его люди рассекретили группировку нацистских агентов, которые передавали данные о расписании движения судов руководству рейха.
Нацистские агенты были окружены. В качестве наказания была применена смертная казнь, отмененная на Кубе еще в 1933 году. В ходе работы Диас-Версон часто советовался с Джоном Эдвардом Гувером, который впоследствии стал его другом. Дружба и профессиональные отношения начались во время борьбы против нацистов и продолжались впоследствии. Глава ФБР начал получать ежемесячные отчеты от Антикоммунистической лиги.
Книги и документы Диаса-Версона, включая недавно опубликованный «Красный царизм», три тысячи копий которого были сожжены напротив его офиса, представляли собой бо́льшую угрозу планам Кастро и Че касательно Кубы, чем работы Эйнштейна, Фрейда и Г. Уэллса интересам Гитлера и Геббельса, связанным с Германией. Коммунистические контакты и связи братьев Кастро и Че были документально подтверждены Диасом-Версоном, что привело к необходимости срочно разобраться с этим делом.
«Я никогда не был коммунистом, – процитировала заявление Эрнесто Гевары, данное во время интервью 4 января 1959 года, газета «Нью-Йорк таймс». – Мне больно, когда меня называют коммунистом!»
В то время они неустанно повторяли, что «Кастро сам является ярым антикоммунистом». (Ни единой строчки с извинениями или «Ой! Мы ошиблись» также не появилось в «Нью-Йорк таймс». Почти пятьдесят лет Куба живет в условиях жестокого коммунистического режима, а газета так и не признала свою оплошность). «Че Гевара никогда не скрывал своих убеждений», – подчеркивает его библиограф Джон Ли Андерсон.
«Гевара всегда честно высказывался о целях революции Кастро. Я никогда не слышал, чтобы кто-то, даже среди его заклятых врагов, обвинял Гевару в измене своей вере в марксистскую революцию». Тогда этот просвещенный и всемирно известный биограф Че может ознакомиться с выпуском «Нью-Йорк таймс» от 4 января 1959 года, тем самым изданием, для которого писал Андерсон.
«Ни разу Че не предавал свои основные принципы», – писал Ариэль Дорфман в журнале «Тайм».
«Жизнь Че убедительно показывает, что он не был лицемером», – утверждает Кристофер Хитченс в журнале «Нью-Йорк ревью оф букс».
Профессор Дорфман и Хитченс могут сами заглянуть в этот выпуск «Нью-Йорк таймс».
В начале 1959 года работа Диаса-Версона разоблачила вероломство Кастро и Че. Когда обеспокоенный американский посол на Кубе в конце 1958 года Эрл Т. Смит спросил главу ЦРУ в Гаване Джима Ноуэла, является ли Че Гевара коммунистом, Ноуэл быстро и уверенно ответил: «Не волнуйтесь. Мы подчистили группировку Кастро в Сьерре. У Кастро нет никаких связей с коммунистами».
В то время главным сотрудником по политическим вопросам в американском посольстве был Джон Топпинг, которого главный инспектор ЦРУ Лиман Киркпатрик называл «очень способным». Топпинг иронично рассмеялся в ответ на неприличный вопрос посла Смита (республиканца, вмешивающегося в дела Госдепартамента) и искренне поддержал своего надежного коллегу Джима Ноуэла.
