Сталин не мог не прочитать стихотворения с таким заглавием и остаться равнодушным к нему, потому что написано оно было талантливо. Вскоре Сергей Михалков был принят в Союз писателей СССР.
Так началась его стремительная карьера. Он пишет много разного: стихи, сценарии, прозу. В 1939 году поэт получает первый орден Ленина.
В жизни Сергея Михалкова было много тех эпизодов, за которые его будут после нещадно громить, стыдить, укорять. Ему вспомнят, как он с гневом обрушивался на Анну Ахматову. Да, было, критиковал со всем запалом, набросился на ее стихотворение, напечатанное в газете «Правда».
Потом роман «Доктор Живаго» партия посчитала вредным, самого автора, Пастернака, назвала диссидентом. Из-под пера Сергея Михалкова вышла острая басня. В ней упоминается «некий злак, который звался Пастернак».
Он был участником той травли, которая разгорелась в СССР против Солженицына и других диссидентов. Михалков писал острые статьи в ответ на решение Нобелевского комитета о присуждении премии по литературе Александру Солженицыну.
Но вот прошло время, и тот самый Михалков уже заявил, что нужно поднимать вопрос о присуждении Государственной премии тому самому Александру Солженицыну за «Архипелаг ГУЛАГ». Переродился? Или просто открылись те самые глаза, непосредственно смотрящие в мир? Кто знает.
Но самое интересное вот в чем. Михалков всегда, при любых условиях утверждал, что если он что-то говорил или совершал какие-либо поступки, то делал это исключительно из своих убеждений.
Уже в шестидесятых годах минувшего века некоторые представители творческой среды считали его откровенным приспособленцем. Один из поэтов скажет про него, что той Божьей искрой, которую он несомненно имел, Михалков освещал свой карьерный путь. Кто знает, где настоящая правда?..
Но это потом, позже. Во время войны Сергей Михалков работал корреспондентом газет «Во славу Родины», «Сталинский сокол» и радио. Он отступал до Сталинграда, был награжден орденами и медалями.
В послевоенные годы он стал для всей страны самым известным детским поэтом, драматургом. Михалков писал сценарии для детских спектаклей и мультфильмов. Давайте безоговорочно признаем, что они вызывали у детворы самый настоящий интерес и даже сегодня смотрятся с любопытством.
Вы можете сказать, что его произведения были наполнены коммунистической идеологией. Конечно. Но без этого тогда никуда.
В 1949 году Сергей Михалков пишет сценарий для серьезного фильма на важную тему. Его начинают ставить.
Фаина Раневская была приглашена сниматься в этой картине. Так она впервые тесно столкнулась с Сергеем Михалковым.
Они не полюбили другу друга. Более того, внезапно возникшее чувство антипатии к Михалкову буквально изводило Раневскую. Когда он появлялся на съемочной площадке, день для нее пропадал зря. Она всегда осведомлялась, планируется ли приезд сценариста, прежде чем соглашаться на день съемок. Сергей Михалков ревностно следил за тем, чтобы все детали сценария были поданы режиссером и актерами именно так, как видел их он сам.
Фаина Раневская вначале согласилась на роль без особых раздумий. Подумаешь, ей нужно сыграть толстую злую немку. Сыграет. Нужно только всмотреться в образ, найти изюминку. На то она и была великой актрисой. Фаина Георгиевна всегда стремилась к тому, чтобы любой, даже эпизодический образ, создаваемый ею на сцене театра или съемочной площадке, был живым, ярким, запоминающимся.
Но чем дальше Фаина Раневская вникала в сценарий, тем больше ей хотелось сейчас же отказаться от роли. Что сдерживало актрису? Исключительно чувство порядочности. Она дала согласие на съемки. Уже отснято немало дублей на дорогой импортной пленке. Уйти теперь будет просто неприлично.
Роль Раневской не была, как я уже сказал, центральной. Только несколько эпизодов. В конце концов, не Фаина Георгиевна виновата в том, как написан сценарий. Она уже снималась в фильмах, провальных по сценарию и режиссуре. Актриса давно познала чувство полной безысходности, когда самая блистательная игра актеров не могла вытянуть откровенно слабый фильм. Но здесь было нечто другое.
Давайте я кратко изложу сценарий фильма «У них есть Родина», написанный Сергеем Михалковым. Время действия – сразу после войны. Где-то там, в той части Германии, которая сейчас оккупирована английскими войсками, советские разведчики находят детский дом. Что-то типа приюта. Хозяйничает в этом заведении злая толстая немка, которую как раз и играет Фаина Раневская. Опекается приют английской армией. А вот все детишки там – советские.
Наше командование поручает группе разведчиков разобраться с ситуацией и принять все возможные меры по возвращению детей на родину – в Советский Союз. Начинается какая-то сложная тайная операция. В итоге, конечно, наши побеждают, дети со страшно счастливыми лицами приезжают на свою родину. Там их ждет светлый детский дом, блистающий чистотой, вкусный обед, заботливые воспитатели, в глазах которых от счастья блестят слезы. Пару детей, конечно же, тут же усыновляют советские люди.
Агитка? Разумеется. Еще какая. Но не только. Фаина Раневская достаточно спокойно относилась к откровенно агитационным фильмам. Для нее главное, чтобы в кино было творчество, чтобы можно было показать то, что называется художественной правдой. Но она никак не может быть построена на фактической лжи.
Это и претило Фаине Раневской. В фильме была ложь. Страшная, уродливая.
Картина была снята в те самые сроки, которые устраивали придирчивого сценариста Сергея Михалкова. В один из не самых счастливых дней для Фаины Раневской состоялся закрытый просмотр. На нем присутствовали только члены съемочной группы. Потом должно было состояться обсуждение. Вдруг какой-то эпизод покажется лишним или просто затянутым? Сразу и исправить можно.
Побежали титры, погас экран, в зале зажегся свет. Раздались аплодисменты, но не очень активные, и тут же стеснительно умолкли. Никто не поспешил с репликами. Мол, сняли, ну и хорошо. Посмотрели, ну и ладно. В смету уложились, сценарий выдержан, все правильно и идеологически выверено. Режиссер с оператором лениво обменялись мнениями на тему ракурсов в отдельных эпизодах.
Сергей Михалков на правах самого старшего и титулованного взял бразды правления в свои руки. Он пригласил всех в буфет. Под стопочку и аппетитную закуску любая тема обсуждается куда охотнее.
Все пошли. Отказываться от угощения в голодные послевоенные годы было глупо. После первых же рюмашек и проглоченных бутербродов и вправду возникло приятное оживление. Киношники начали вспоминать отдельные эпизоды, похваливать друг друга.
Сергей Михалков не был особенно тщеславным, если брать в расчет мнение трудящихся масс. Он прекрасно понимал, что восторг толпы стоит совсем недорого. По-настоящему его мастерство оценят только профессионалы, а идеологическую составляющую – власть имущие.
Но здесь, в буфете, Михалков видел перед собой самых независимых экспертов, так сказать. Значит, самых правдивых. Он явно хотел получить высокую оценку своей работы как от простых актеров, так и от режиссера. Хотя тот в его понимании был всего лишь исполнителем заказа, равно как и все остальные.
