Все как-то замерли, глядя на эту сюрреалистическую картину. Лейтенант пытался оторвать от ладони старуху, а та, опустив руки по швам, тянула его к себе, пытаясь прокусить сильнее. Быстрее всех среагировали я и боец осназа. Он попытался отодрать старуху, а я, спрыгнув на пыльную землю и подбежав к пыхтящей тройке, достал свой любимый штык-нож от австрийской винтовки и, просунув клинок между зубами, двумя движениями открыл ей челюсть. Васильев тут же отскочил в сторону, зажимая довольно серьезную рану на руке, а старуха упала и забилась на земле, зажимая руками горло. Изо рта у нее пошла кровь.
– Что с ней? – спросил Васильев, пока участковый разматывал брошенный бойцом индивидуальный медицинский пакет.
– Похоже, ранение в горло, – сообщил боец, присев рядом со старухой.
– Наверное, штык слишком глубоко сунул, – с безразличием сообщил я, вытирая лезвие от крови и слюны, когда на мне скрестились взгляды четверых человек. Хуторянина с ненавистью, у остальных с некоторой озадаченностью.
– Нападение на сотрудника при исполнении. Случайность, – сразу же прикрыл меня Васильев, списав все на несчастный случай.
Подойдя к нему, я отстегнул флягу и протянул, предупредив:
– Не больше двух глотков, спирт медицинский, не разбавленный.
Тот сделал два глотка, с трудом удержался от кашля, хотя из глаз брызнули слезы, и позволил полить на рану, зашипев, пока старшина сворачивал из бинта тампон. Отобрав у него материалы, я, быстро накладывая повязку, прокомментировал:
– Вот, товарищ лейтенант, у вас еще одна боевая рана появилась.
Засмеялся сперва участковый, который, открыв планшет, доставал блокнот, потом боец и сам Васильев, только я продолжал с невозмутимым видом бинтовать.
– Взводный идет, – сообщил Васильев, когда я закончил. – Похоже, есть, что доложить.
Обернувшись, я кивнул, соглашаясь:
– Похоже, что так.
Через десять минут мы приступили к допросу пленных бандеровцев или оуновцев, как их тут называли. В смысле, ребята из осназа приступили, а Васильев дирижировал. Я же смотрел на этот театр, встав в проеме двери в амбар. Скажу честно, не фонтан. Расколоть они бандитов раскололи, но сколько времени ушло!
Первая неожиданность была в том, что один из сдавшихся бандитов был идейным вдохновителем оуновцев, можно сказать, лидер тех, кто работал в этой и соседних областях. Естественно, он знал предателя в наших рядах. Все оказалось куда проще, чем предполагал Немцов. Предателя в наших рядах действительно не было, это так. НКВД села Колки располагался в доме бывшего польского дворянина. И в некоторых комнатах находились замаскированные под античную лепнину переговорные трубки. Как, например, в кабинете начальника. Одна из уборщиц ранее работала тут кухаркой, то есть политически была близкой к пролетариату, вот ее и взяли на работу, тем более личное дело было чистым. А та, пылая по своим причинам ненавистью к советской власти, и организовала таким образом сбор информации, передавая ее через племянника оуновцам. То-то нашим вот уже который месяц не везет и они попадают в засады!
Васильев, получив эту информацию, схватил главаря за шиворот и уволок, отдав приказ Лешему продолжать работу по оуновцам. То есть закончить допросы эти и проехать по следующим адресам. Сам же Васильев погрузился с одним отделением на грузовик и усвистал к начальству.
Пока бойцы переговаривались, я подошел к одному из связанных бандитов, вид которого давал понять, что он квелый и, по моему мнению, быстро расколется, присел перед ним на корточки и ласково сказал:
– Твой хозяин сообщил нам, что вы уничтожали подразделения Красной Армии и гражданских. Целью был автотранспорт. Где он сейчас находится и какое там количество техники?
Бросив быстрый взгляд на своих подельников, тот мотнул головой и ничего не сказал.
– Вот ничему вас не учит личный опыт. Видел же, что сейчас делали с вашим главарем, а все равно про свое, – сказал я и, встав, подошел к вилам, прислоненным к стене. Подхватив их, танцующей походкой и слегка напевая я направился обратно. Бойцы и командиры, включая участкового, с интересом следили за моими действиями.
– Я все скажу! – выкрикнул квелый, с ужасом глядя на меня.
– Да теперь это уже не важно, – обходя его, сообщил я и с размаху пригвоздил его ноги к деревянному полу. Через секунду по ушам ударил дикий крик.
– Вопрос – ответ. Где техника, где ваши схроны и где скрываются остальные члены ваших банд?
Всхлипывая, оуновец начал говорить. Один из сержантов, достав тетрадь, записывал, задавая уточняющие вопросы, а мрачный Леший, ухватив меня за рукав куртки, вывел из амбара.
– Васильев был не прав, говоря, что ты не умеешь улыбаться. Сейчас ты это делал, но так, что у меня мороз прошел по коже. Что, свои счеты?
– Есть такое дело, – кивнул я, поправляя ремень пулемета на плече.
– Понятно. Значит, так, работать будем вместе, но без фанатизма, понял?
– Да.
– Ребят я предупрежу, проконтролируют тебя. Сейчас этих отправляем в отдел и приступаем к дальнейшим операциям.
– Народу мало, и машина всего одна, – напомнил я.
– Да тут рота НКВД стоит недалеко, с ними же следователи. В работу из-за предателей не выпускали. Сейчас ею нас усилят. Сразу разобьемся на три отряда и будем работать по твоим наводкам. Список составил?
– Сейчас сделаю.
* * *
– Пока, дядь Жень, – пожал я руку участковому. – Валерка, следи за отцом, понял?
– Хорошо, – как взрослый, козырнул пацан.
– К пустой голове руку не прикладывают, – машинально сказал я и направился к запряженной повозке. Остановившись на полдороге, развернулся и подошел к старшине, взмахом руки отправляя пацана подальше. – О скорой войне слышал, дядь Жень?
– Слухи ходят, – настороженно позыркав по сторонам, ответил он.
– Это не слухи, двадцать второго в воскресенье на рассвете они ударят. Так что уходите, информация проверенная. Три дня до начала войны осталось. Тут останетесь – соседи сдадут, и будете висеть на сосне, стукаясь ножкой о ножку. Немцы в плен не берут, они собираются использовать тактику выжженной земли.
Однако участковый упрямо наклонил голову и ответил:
– Я присягу давал. Это та территория, что я должен охранять и обеспечивать безопасность.
– Тогда другой вариант. Отправляй семью куда-нибудь за Волгу, это обязательно, тем более у тебя там родственники. А сам создавай в лесу склады с оружием, продовольствием и начинай подбирать надежных людей. А эту территорию можно охранять и из леса. Партизанить там…
– Думаешь, немцы досюда дойдут?
– А что тут идти – меньше восьмидесяти километров. Через два дня будут.
– Я подумаю, спасибо за совет.
