За поворотом коридор заканчивался, точнее, превращался в большое круглое помещение со сводчатым потолком. Посреди этого помещения стоял большой кованый сундук.
В стенах грота были укреплены несколько факелов, именно они озаряли помещение мерцающим багровым светом, разбрасывая искры и распространяя резкий смолистый запах.
Надежда вышла из-за угла, направилась к сундуку и остановилась перед ним в удивлении и растерянности. Все это напоминало забытый детский сон или волшебную сказку – таинственное подземелье, сундук с сокровищами…
И в это мгновение у нее за спиной раздался негромкий насмешливый голос:
– Нашли все-таки! Ох, и настырная вы женщина!
Надежда вздрогнула и обернулась.
Позади нее стоял тот мужчина с внешностью пожилого римского сенатора, которого она видела в бильярдной «Мартиника».
– Вы? – проговорила она удивленно.
– Я, – ответил тот, – а вы ожидали увидеть кого-то другого?
– Да нет… я никого не ожидала увидеть.
– Да, вы надеялись просто найти этот сундук! И чтобы никого поблизости…
– Да не нужен мне ваш сундук! Я просто хотела понять… разобраться…
– Вы хотите сказать, что вами двигало любопытство, а вовсе не желание завладеть сокровищами?
– Вот уж ваши сокровища мне совершенно не нужны! – искренне проговорила Надежда. – Если честно, мне хотелось понять, кто и из-за чего убил мою соседку Валентину Тапанайнен.
– Ну и как – поняли?
– Кто убил – поняла уже давно, а теперь поняла и почему, точнее, из-за чего. Из-за этого сундука, я права?
– Думаю, что правы. Мотив вполне очевидный. Но вообще, кто вы такая и какое отношение имеете к этой истории? Что вас связывало с Валентиной?
– Случай… мы с ней соседи, то есть были соседями, и она попросила поливать цветы во время ее отсутствия. А потом ее убили… а я нашла вот эту фотографию…
Надежда пропустила большую часть своей истории – ей не хотелось откровенничать с малознакомым человеком. Чтобы отвлечь его от нестыковок в своем рассказе, она протянула ему черно-белую фотографию комнаты с камином.
– Вот как? – Мужчина взял у нее фотографию, внимательно разглядел и спрятал в карман. – Говорил же я Валентине, чтобы ничего с собой не брала! Все же не удержалась… взяла этот снимок, где они с сестрой молодые совсем…
– Да не брала она! – перебила его Надежда. – Просто у нее была такая же фотография, как у сестры! Она ее сохранила…
– Да, конечно, а я не сообразил…
– Расскажите мне, в чем тут дело! – взмолилась Надежда, которая буквально изнемогала от любопытства.
К тому же ей не хотелось отвечать на вопросы этого человека. Этак придется ему и про табакерку рассказать, а уж Дину и Никиту она вмешивать сюда совсем не хотела.
– Но это долгая история, уходящая корнями в прошлое…
– Расскажите мне эту историю, я никуда не тороплюсь!
Это была неправда, но уж очень хотелось Надежде докопаться до истины.
– Что ж, пожалуй, вы это заслужили. Только пойдемте в более удобное место, здесь сыро и холодно.
– Хорошо, пойдемте, – охотно согласилась Надежда, которой и самой не терпелось покинуть подземелье. – Только… – она замялась, – только у меня к вам большая просьба…
– Какая еще просьба? – мужчина поднял левую бровь.
– Можно мне заглянуть в этот сундук? Ну хоть одним глазком!
Мужчина замялся, и Надежда добавила:
– Понимаете, в детстве я зачитывалась сказками «Тысячи и одной ночи», ну и… всю жизнь мечтала взглянуть на настоящие сокровища!
Мужчина рассмеялся:
– Ну что с вами поделаешь!
Он достал ключ, который висел на шнурке у него на шее, вставил в замочную скважину, откинул крышку сундука.
Надежда на мгновение ослепла от хлынувшего из сундука сияния.
Золото и драгоценные камни сверкали живым, теплым светом, слепили, сводили с ума… ожерелья и кольца, браслеты и серьги, золотые монеты и крупные жемчужины валялись вперемешку. Надежда ощутила вдруг дикое, непреодолимое желание упасть перед сундуком на колени, погрузить руки по локоть в сокровища и перебирать их, сжимать в ладонях, примерять кольца и ожерелья. Этот тип с внешностью римского сенатора будет оттаскивать Надежду от сокровищ, а она будет отмахиваться, отпихивать его локтем и лягать ногой…
Усилием воли она взяла себя в руки и сделала шаг в сторону. Пришлось даже стиснуть руки в кулаки и спрятать в карманы пальто, до того хотелось потрогать драгоценности.
– Закройте, – проговорила Надежда севшим от волнения голосом, – на это опасно смотреть!
– Вы правы, такое зрелище не каждому по плечу! – Мужчина захлопнул крышку сундука, повернул ключ, снова повесил себе на шею.
Надежда перевела дыхание, отбросила стоявшее перед глазами видение – полный сундук сокровищ.
– Пойдемте отсюда, – проговорила она решительно.
Мужчина загасил факелы и прошел в дальний угол грота, там был невысокий проход, ему пришлось наклониться, чтобы войти в него. Надежда последовала за ним.
Некоторое время они шли согнувшись. Мужчина светил перед собой электрическим фонариком, встроенным в мобильный телефон.
Вскоре проход стал выше и шире, превратился в сводчатый коридор.
Надежда облегченно вздохнула и распрямилась.
Они шли так еще несколько минут, затем мужчина остановился, осветил левую стену коридора.
На этой стене были закреплены железные скобы, составлявшие уходящую вверх лестницу или, скорее, что-то вроде корабельного трапа.
– Следуйте за мной! – проговорил провожатый и полез вверх с удивительной для своего возраста ловкостью.
Надежда полезла за ним.
Это было не так просто, но она не сдавалась и не жаловалась – не хотела показывать своему спутнику слабость. Только ругала его про себя – вот ведь, даже не оглянется! Мужчина, называется! А может, ей не по силам карабкаться по такой лестнице?!
К счастью, подниматься пришлось недолго.
Провожатый остановился под круглым железным люком, достал из кармана массивный ключ, вставил в скважину. Напрягшись, откинул люк. Сверху хлынул свет, ослепительно яркий после темноты подземелья.
Мужчина выбрался наверх, задержался возле люка, подал Надежде руку.
«Ну, слава богу, хоть сейчас вспомнил о правилах приличия!» – подумала Надежда, выбираясь из люка.
Они находились в квадратном помещении без окон, освещенном люминесцентными потолочными светильниками. Вдоль стен помещения валялся какой-то хлам, стояла старая стиральная машина.
– Где это мы? – поинтересовалась Надежда.
