Бейсик был кот компанейский. Но с возрастом характер у него несколько испортился, теперь он больше всего ценил покой. И еще любил, чтобы хозяева возились только с ним, не отвлекаясь на посторонних. Поэтому теперь, когда приходили в квартиру Лебедевых гости, кот предпочитал куда-нибудь скрыться. Однако все же ему было интересно, что там внизу творится, вдруг гости едят, к примеру, рыбу, или запеченную свинину, или еще что-то вкусное. Тогда можно подойти и потереться. Или мяукнуть жалобно. Хозяйка, конечно, не поддастся, но среди гостей обязательно попадется какой-нибудь доверчивый индивидуум, который даст со стола кусочек.
Нынче на столе ничего интересного не было, эти две болтушки ели исключительно сладкое. Сладкое Бейсик не любил, даже булочки со взбитыми сливками не ел – это только люди, эти наивные создания, думают, что сливки сделаны из настоящего молока. Знали бы, из чего они сделаны на самом деле… Порядочный кот в сторону этих сливок и смотреть не станет.
Любил Бейсик, конечно, мороженое, но осенью и зимой его не покупали.
Так что теперь кот только пренебрежительно фыркнул, глядя вниз со своей верхотуры.
– Так вот, – продолжала Дина, – в окошко ванной твой кот бы не пролез, крупный слишком, а что касается комнаты… Стены в тех старых домах толстые, так что подоконники в метр шириной. Окно не так чтобы большое, но человек пролезть смог бы…
– Вот видишь!
– Смог бы, если бы не решетка. На всех окнах в доме такие, знаешь, старинные витые решетки.
– Отвинтить… – заметила Надежда.
– Исключено! – так же кратко ответила Дина. – Раньше, знаешь, умели делать вещи…
– Ну, был такой детектив, «Запертая комната», там тоже похожий случай… Что-то там было с крючком на двери, сам закрылся… Или окно… я уж не помню.
– Да говорят же тебе, что на двери было два замка! Так вот закрыт был тот, который закрывается изнутри! Наши журналисты уж как изощрялись и решили, что это – дело Призрака. Откопали еще несколько историй и держали в страхе весь город.
– Что за истории? – небрежно спросила Надежда.
– Ну, лет пятьдесят назад в том доме тоже нашли одну женщину с проломленной головой.
– Да что ты?
– Да, ну тогда, понимаешь, в шестидесятые годы вообще в Выборге преступность была очень большая. Потому что после войны город оказался совсем пустой, финны все ушли, поэтому заселяли город кем придется. И люди ехали – у кого не было ни жилья, ни работы приличной, которым, в общем, все равно было. Ну и проскочили, конечно, разные преступные элементы. Это мне местные жители рассказывали, я ведь там довольно долго прожила. Ну, а ту женщину, судя по всему, просто ограбили. Дали по голове, да так неудачно, что она умерла. И не нашли убийцу. Жила она тихо, родственников не было, с соседями не ссорилась, работала в библиотеке, кого подозревать? Посчитали, что случайный это был грабитель, тогда, сама понимаешь, насчет призраков никто и не заикался. Только вот, понимаешь, в чем дело, история-то была точно такая же, то есть женщина-то осталась лежать в запертой комнате. Но про это как-то не упоминали…
– А ты откуда же узнала?
– Так тот журналист написал, Михаил Северов, он прямо цикл статей тогда в газете выдал, очень популярен стал. Так вот он писал, что в архивах тогдашних милицейских нашел то самое дело об убийстве и что тогда милицию насторожила смерть той женщины. Дверь заперта – как убийца вышел из квартиры? А если грабить нечего, то зачем он вообще к одинокой библиотекарше полез? И начальство якобы распорядилось это дело срочно закрыть, чтобы слухов по городу не было. Насели на эксперта, чтобы он дал заключение, что она сама упала, тогда получается несчастный случай. Но тот принципиальный оказался – стоял на своем вплоть до увольнения с работы.
– Про это тоже в милицейских архивах тот журналист прочитал? – недоверчиво прищурилась Надежда.
– Кто его знает… Но в статье все выходило очень гладко и убедительно. В общем, тогда, пятьдесят лет назад, так все на тормозах и спустили – мало ли нераскрытых дел?
– Ну-ну… – Надежда хотела взять второе пирожное, но поймала осуждающий взгляд кота с холодильника и опомнилась. Решила, что на сегодня и так достаточно калорий.
– Начали и остальные журналисты копать, и читаем мы еще одну статью, – Дина-то на кота плевать хотела, поэтому спокойно взяла из коробки шоколадную конфету. – Значит, пишет один там, что примерно сто лет назад, в одна тысяча девятьсот тринадцатом году тоже было в этом доме убийство и тоже при загадочных обстоятельствах.
– Да что ты? – Надежда так же проигнорировала кота и потянулась за конфетой. – И что же там загадочного?
– А тогда в том доме жил генерал с молодой женой. Генерал хоть и старый, но жена-красавица его любила – в общем, все у них хорошо было. И тут появился у него новый адъютант, молодой совсем поручик. Ну, слово за слово, увлеклась молодая жена этим самым поручиком, он еще красавчик такой оказался, и весельчак – песни поет, на фортепиано играет, если какие танцы – он первый кавалер. Дамы, в общем, все от него без ума, а потому всегда он на виду. И стали кумушки замечать, что он все вьется вокруг этой самой генеральской жены, и она вроде не против. Авансы ему раздает, танцует только с ним, легкомысленно себя ведет в общем, не так, как в высшем обществе принято…
– Вот теперь очень интересно ты рассказываешь, прямо роман получается!
– Ага, это я прямо из той статьи цитирую, которую Михаил Северов писал. Значит, поползли в высшем обществе слухи, но доказать ничего пока невозможно. А потом… полный кошмар! Настоящая трагедия! Утром встали, ждут генеральшу к завтраку – не выходит. Генерал сам сидит мрачный, посылает горничную. Та стучится – никто не открывает и не отзывается. Ну, подождали еще пару часов, а после стали дверь ломать, а что им еще оставалось? Как вошли – так и остолбенели. Лежит молодая генеральша на кровати вся в крови, голова у нее чем-то тяжелым пробита, и вся она уже холодная. А дверь, что характерно, заперта была изнутри, как тебе такой поворот?
– Ну, а что дальше было?
– Что было? Семья известная, опять же, не при царе Горохе это все случилось, Выборг – вполне цивилизованный город, следствие, конечно, было. Слуги-то все как один утверждали, что накануне генерал с женой ругались сильно. Спальни, как водится в высшем свете, у них отдельные, когда он к себе ушел – никто не знал, лакей его спал уже. Тут, конечно, слухи всякие по городу поползли – убил, мол, муж ее из ревности.
– Ага, его случаем не Отелло звали? А то история-то слишком знакомая – старый генерал, молодой адъютант, жена-красавица, только Отелло свою Дездемону задушил, а этот прибил просто.
– Ну, складно, конечно, изложено, ясное дело, Северов этот от себя кой-чего прибавил, чтобы поинтереснее было, но все же ссылается он на газету столетней давности, «Выборгский вестник». А ты думаешь, сто лет назад и газет не было?
– Нет, как раз я знаю, что были… – сказала Надежда, – и к какому выводу пришло следствие? Кто убил генеральшу?
