Катуков выскреб последние крохи и уже с полудня запрашивал штаб фронта: куда же подевался обещанный ему 10-й танковый корпус?
А в это время…
Перешеек между рекой Псёл и железнодорожной насыпью от Васильевки до Беленихино удерживал 285-й стрелковый полк 183-й дивизии генерал-майора А.С. Костицина. Его оборону подпирали бригады 10-го танкового корпуса, которые должны были передать участок 2-му танковому корпусу и спешить на помощь Катукову. Однако «смена караула» задерживалась. Во-первых, бригады корпуса Попова не прибыли вовремя. Во-вторых, начал проявлять активность противник.
В-третьих, «Аннушка уже разлила масло», точнее — начальник штаба 69-й армии полковник С.М. Протас, подавший по всей форме в штаб 2-й воздушной армии заявку с просьбой побомбардировать супостата и «прикрыть боевые порядки армии». И авиационные флотоводцы Красовский и Рязанов расстарались, прикрыли. Это был «звездный час» 1-го штурмового авиакорпуса. С 7 утра в течение двух часов 60 «черных смертей» долбали позиции многострадального 285-го полка майора А.К. Карпова. Затем, обнаружив 99-ю танковую бригаду 2-го танкового корпуса, двигавшуюся в Андреевку занимать новую позицию, штурмовики переключились на нее и отработали исключительно мастерски: «Сегодня наша авиация бомбила боевые порядки бригады и подразделений на марше до трех раз, в результате бомбежки 75% личного состава 1-й роты убито и ранено, также ранено до 10 человек из экипажей». В этот же день «илы» провели штурмовку расположения бригад Тацинского танкового корпуса и штаба генерала Бурдейного, станции Прохоровка — основной базы снабжения 6-й гвардейской армии и отбомбились по железнодорожной станции Кривцово в 80 километрах от линии фронта.
Как говаривал в подобных случаях Верховный: «Это работа на Гитлера».
В общем, на этот раз у генерала Буркова были уважительные причины для опоздания.
Сталинградский танковый корпус не смог в установленное время покинуть занимаемый рубеж, так как совместно с частями 183-й стрелковой дивизии отражал атаки в районе Беленихино.
Главные силы 10-го танкового корпуса появились у Новоселовки к 17 часам, пошли в контратаку и остановили продвижение противника. К исходу дня бригады Гетмана оставили Луханино и Сырцево, с этого момента оборона 6-го танкового и 22-го гвардейского стрелкового корпусов целиком пролегала по правому берегу Пены. На севере советские части оставили село Красный Октябрь и Козловку. Захватив 4-километровый участок южного берега, группа «Беккер» попыталась с ходу форсировать реку, но была отбита плотным огнем всех средств 52-й гвардейской дивизии. Река имела ширину от 25 до 35 метров и глубину 2–2,5 метра, но обрывистый правый (северный) берег и широкая заболоченная пойма делали ее серьезным противотанковым препятствием. Продвижение эсэсовцев вправо вдоль реки было приостановлено 11-й мотострелковой и 99-й танковой бригадами. 31-й танковый корпус всю ночь сражался за Кочетовку, в селе легла костьми 100-я танковая бригада полковника Н.М. Иванова.
На корочанском направлении соединения Кемпфа с большим трудом преодолевали сопротивление 69-й армии. Выход на реку Короча был сорван, но еще можно было попытаться создать внешний фронт планируемого окружения советских войск по реке Корень. Манштейн потребовал усилить нажим. Части 19-й танковой дивизии Шмидта обошли с востока район, занимаемый 81-й гвардейской стрелковой дивизией, и захватили Ближнюю Игуменку. Затем противнику удалось прорвать оборону 92-й гвардейской стрелковой дивизии и захватить Дальнюю Игуменку. Генерал Брейт получил задачу: нанести удар на Прохоровку через Ржавец, Выползовку, сминая оборону русских на восточном берегу Северского Донца. Для наращивания удара потребовалось высвободить части 7-й танковой дивизии, передав ее участок пехоте Шарля де Бюлье.
9 июля немцы добились больших успехов, полностью выполнив задачи дня. Продвижение 48-го танкового корпуса на обояньском направлении составило 6–8 километров. 2-й танковый корпус СС создал условия для удара на Прохоровку. Но ведь на пятый день операции они планировали парадировать по улицам Курска. На пять дней солдаты получали шнапс и сухой паек. Время работало на русских. Росли потери. Прорыв двух оборонительных рубежей и вклинение на 25–28 километров обошлись недешево. К исходу 9 июля численность боеготовых танков и штурмовых орудий в группировке Манштейна снизилась до 45% по отношению к составу 1 июля. То есть за пять дней операции было выведено из строя более 800 танков и САУ. В танковых полках корпуса Кнобельсдорфа осталось лишь 132 танка, в дивизии «Великая Германия» — 28 единиц Pz. III и Pz. IV, 16 «пантер» и 8 «тигров». Корпус СС в боях 8 и 9-го числа потерял 834 человека, в том числе 483 убитыми и пропавшими без вести; вечером 9 июля в строю числилось 245 танков и штурмовых орудий.
Кроме того, советские войска, удержав клин между реками Липовый Донец и Северский Донец, не позволили соединиться 4-й танковой армии и 3-му танковому корпусу группы «Кемпф», соединения которого застряли в районе Мелихово — Хохлово. Для обеспечения своего правого фланга Готу пришлось задействовать, кроме 167-й пехотной дивизии, части СС «Дас Рейх». В довершение всего разведка докладывала о выдвижении от Старого и Нового Оскола новых танковых частей русских — это пылили колонны 18-го танкового корпуса генерал-майора B.C. Бахарова.
По сути дела, «Цитадель» уже рухнула.
Именно об этом моменте пишет генерал Меллентин: «…больше не оставалось никаких сомнений в том, что наступательный порыв немецких войск иссяк, наступление провалилось».
Хотя Манштейн продолжал излучать оптимизм и получил от Гитлера разрешение задействовать 24-й танковый корпус генерала Неринга (17-я и 23-я танковые, мотодивизия СС «Викинг»), речь теперь могла идти только о том, чтобы устроить противнику хорошее «кровопускание». Главным планом становился задуманный совместно с Готом разгром крупных русских сил в прохоровской ловушке.
Генерал Ватутин выиграл время до подхода стратегических резервов.
К исходу дня 9 июля основные силы 5-й гвардейской танковой армии (29, 18-й танковые, 5-й Зимовнический гвардейский механизированный корпуса) сосредоточились в районе станции Прохоровка. Переброска армии прошла успешно, вне воздействия авиации противника — у немцев не имелось сил для бомбардировки столь великолепной, растянувшейся на десятки километров цели, — и, главное, успели почти вовремя. Правда, в пути из 721 танка и САУ по техническим причинам выбыло из строя 227 боевых машин, или треть бронетехники, из которых к моменту вступления в сражение половина была восстановлена. В 23 часа Ротмистров, получив задачу от командования фронта, приказал 18-му танковому корпусу занять оборону по северному берегу реки Псёл на рубеже Веселый — Полежаев и далее — южные окраины Прелестного, Александровского. Западнее занимал тыловой рубеж 5-й гвардейский мехкорпус генерал-майора Б.С. Скворцова. 29-й танковый корпус составлял второй эшелон армии.
В полночь Ставка ВГК образовала Степной фронт и приказала выдвинуть на белгородско-курское направление 53-ю армию с задачей занять оборону на первом фронтовом рубеже по реке Сейм. 5-я гвардейская и 5-я гвардейская танковая армии перешли в подчинение штаба Воронежского фронта.
