Утром 22 марта, после часовой артиллерийской и авиационной обработки переднего края и тылов противника, в атаку пошли пехота и танки сопровождения. К исходу дня войска двух армий соединились в намеченном районе, и гарнизон Кюстринской крепости с немногими уцелевшими фортами и цитаделью оказался изолированным со всех сторон. Два небольших плацдарма на левом берегу Одера удалось объединить в один плацдарм оперативного значения. Все немецкие контратаки, в которых 23–24 марта генерал Бюссе задействовал танковую дивизию «Мюнхеберг», 25-ю и 20-ю танко-гренадерские дивизии, были отбиты. На занятом рубеже русские вросли в землю, прикрылись минными полями, ощетинились противотанковыми стволами.
Ликвидация кюстринского плацдарма и восстановление связи с Кюстрином стали первыми задачами, которые пришлось решать новому командующему группой армий «Висла» генералу Хейнрици. Причем Гитлер уже все придумал: незаметно собрать пять дивизий в районе Франкфурта, перебросить их на восточный берег Одера, где немцы удерживали предмостное укрепление, и нанести удар с юга на север — в тыл 69-й и 8-й гвардейской армиям. Однако несносный Гудериан считал такое наступление бесперспективным и предложил просто сбросить русских с плацдарма и восстановить связь с гарнизоном Кюстрина. Хейнрици тоже склонялся к проведению чего-нибудь менее масштабного. Снова «начались продолжительные споры», которые на этот раз закончились «победой» военных.
К операции по деблокированию, кроме уже участвующих в боях соединений, привлекались гренадерская дивизия «Фюрер», боевая группа «1001 ночь», 502-й тяжелый танковый батальон СС. Основной ударной силой группировки, объединенной штабом 39-го танкового корпуса, были 39 «королевских тигров» из состава дивизии «Мюнхеберг» и тяжелого батальона и 70 самоходок различных типов. Наступление началось в 4 утра 27 марта, и уже к вечеру стало ясно, что оно с треском провалилось. У немецких артиллеристов очень быстро закончились боеприпасы, «тигры» застряли на минных полях, пехота под ураганным огнем советских пушек и реактивных минометов отказывалась подниматься в атаку. Попытку повторили на следующий день — с тем же успехом и большими потерями. Правда, под шумок из Кюстрина, к ярости фюрера, сумел вырваться генерал Рейнефарт с небольшой группой. Еще одна часть защитников, не получив никаких приказов, осталась в крепости.
Гитлер обвинил в неудаче Генеральный штаб, командующего 9-й армией и не проявившие должного героизма войска. На совещании, состоявшемся 28 марта, Гудериан по этому поводу в последний раз повздорил с фюрером и был им отправлен в шестинедельный отпуск для поправки здоровья. Отгуляв день в день 42 дня, «отец немецких танковых войск» 10 мая 1945 года сдался в плен американцам. Примечательно, что, получив звание генерал-полковника еще за Французскую кампанию, он так и не дослужился до фельдмаршала. Последним начальником Генерального штаба сухопутных сил стал генерал Ганс Кребс.
Кюстринская цитадель после двухдневного штурма «с суши и с моря» была взята 30 марта войсками 8-й гвардейской армии.
Общие потери двух советских армий в сражении за кюстринский плацдарм с 3 февраля по 30 марта составили 61 799 человек, безвозвратные — 15 466.
2 апреля маршал Жуков, запланировавший частную операцию по овладению Франкфуртом, получил директиву Ставки, предписывавшую войскам фронта «во всей полосе перейти к жесткой обороне».
ВЕРХНЕ-СИЛЕЗСКАЯ И МОРАВСКО-ОСТРАВСКАЯ ОПЕРАЦИИ
Маршал Конев — не сидеть же ему без дела — тоже зачищал фланги. В ходе Нижне-Силезской операции правое крыло и центр 1-го Украинского фронта продвинулись далеко на запад, в то время как южное крыло осталось стоять на месте, практически на линии Одера. Более того, на восточном берегу противник сохранил за собой клодницкий плацдарм. В результате в районе Оппельн — Ратибор образовался выступ, из которого немцы теоретически могли нанести удар в северозападном направлении на Бреслау и даже «попробовать восстановить свою прежнюю линию обороны по Одеру».
Конев был уверен, что сумеет отразить любую угрозу, но Ставку беспокоила даже гипотетическая опасность, а также «бродивший по Европе» призрак 6-й танковой армии СС. Верховный неоднократно звонил командующему фронтом и настойчиво обращал внимание на то, что немцы собираются нанести удар на ратиборском направлении:
«Смотрите, — говорил мне Сталин в одном из таких телефонных разговоров, — немцы не примирились с потерей Силезии и могут ее у вас отобрать».
В конце концов было решено не вводить противника в соблазн и организовать молниеносную операцию по выравниванию линии фронта с выходом армий южного крыла на уровень центра по линии Штрелен, Патшкау, Опава, «чтобы в будущем мы имели более благоприятные условия для перехода в наступление на главном стратегическом направлении — берлинском». Такую версию поведал Конев писателю Симонову.
Разработанный в штабе Конева план был утвержден 1 марта. Примечательно, что в опубликованном сборнике директив Ставки ВГК отстутствуют как предложения командующего фронтом на проведение операции, так и решение Москвы. Складывается впечатление, что первоначальная задумка была гораздо масштабнее — в линию должны были 1 «выстроиться» все фронты.
Во всяком случае, командующему 4-м Украинским фронтом директивой от 17 февраля было приказано не позднее 10 марта начать наступление в направлении на Оломоуц, в ходе которого следовало уничтожить моравско-остравскую группировку противника и овладеть промышленным районом Моравска-Острава. Удар, наносимый армиями генерала И. Е. Петрова, должен был способствовать наступлению войск, действовавших в Верхней Силезии, и лишить германское командование возможности маневрировать резервами.
Главная задача фронта состояла в прорыве на глубину до 450 километров, выходе на рубеж реки Влтава и овладении Прагой.
Одновременно (если быть совсем точным, то пятью минутами позже) маршалы Малиновский и Толбухин получили директиву «на наступательную операцию по овладению Веной», которая должна была начаться 15 марта.
Основные усилия 4-го Украинского фронта сосредоточивались на правом крыле в полосах 38-й и 1-й гвардейской армий, получивших задачу смежными флангами прорвать вражескую оборону на 10-километровом участке и, обходя Моравску-Остраву с юга, развивать наступление на Оломоуц и Пршеров, которые должны были взять к исходу восьмого дня операции. Собственно говоря, на этом направлении генерал Петров сгрудил практически весь фронт — 9 из 11 стрелковых корпусов, всю бронетехнику и всю артиллерию, создав плотность 200 стволов на километр прорыва. 18-я армия с Чехословацким корпусом по-прежнему наносила удар на Ружомберок, Жилину, Кромержиж, активными действиями отвлекая и сковывая силы противника.
Фронт был усилен 126-м и 127-м легкими горнострелковыми, 5-м гвардейским механизированным корпусами и 24-й артиллерийской дивизией прорыва. С учетом чехословацких частей в нем насчитывалось 25 стрелковых дивизий, 1 укрепленный район, 1 механизированный корпус, 10 стрелковых и 4 танковые бригады — 317 тысяч человек, около 500 танков и САУ.
Противник был прежний — армейская группа «Хейнрици», из состава которой перед 4-м Украинским фронтом находилось 6 пехотных и 2 горнострелковые дивизии и 2 боевые группы — 150 тысяч солдат и офицеров при 100 танках и самоходках.
