Следующее морское сражение стало результатом попытки японцев доставить на остров очередную группу смертников – 1500 солдат. Группа транспортов контр-адмирала Танаки должна была спуститься по проливу Слот и ночью высадить их на Гуадалканал. Но прикрывать эти транспорты должны были крупные силы японского флота: 3 авианосца, 3 линкора, 9 крейсеров, 13 эсминцев, 36 подводных лодок. План операции фактически обрекал на гибель легкий авианосец «Рюдзё», который должен был нанести удар по аэродрому Гендерсон. Даже если бы поблизости не оказалось американских авианосцев, на что мог рассчитывать несчастный кораблик с двумя десятками самолетов на борту?! Японцы снова проявили легкомыслие и высокомерие, крупно недооценив противника. В конце концов, 6 бомбардировщиков «Рюдзё» вряд ли сумели бы разбомбить Гендерсон даже и при более благоприятных обстоятельствах. Он был обречен, хотя адмирал Нагумо и не собирался делать из него приманку для американских авианосцев, как утверждают некоторые авторы. Ну а вдобавок японцы снова показали, что продолжают считать линкоры основой своего флота, выдвинув далеко вперед отряд быстроходных линкоров и тяжелых крейсеров.
Американцы тоже допустили ряд ошибок. Адмирал Флетчер, полагая, что в ближайшее время сражения не будет, отпустил группу авианосца «Уосп» на дозаправку, уменьшив свои силы на треть. Но и того, что осталось, хватило. Подробно этот бой описан в книге «Дуэли авианосцев», и мы не будем здесь утомлять читателя деталями. Хотя очень сложно удержаться от того, чтобы не процитировать известнейшего историка С.Э. Морисона. Красиво пишет, черт побери!
«Посейдон и Эол подготовили для этого боя красочные декорации. 16-узловой юго-восточный пассат разорвал плотные кучевые облака на множество белоснежных воздушных замков и бастионов, покрывающих почти половину небосвода. Океан в этом месте имел глубину 2 мили. Волны, увенчанные белыми барашками, мчались, пританцовывая, к чистому горизонту, который так любят штурмана. Сцена – темные массы кораблей, оказавшихся в тени, и освещенные солнцем до мельчайших деталей другие корабли; изящные завитки пены на форштевнях авианосцев; длинный бак линкора «Норт Каролина», только что прибывшего из Атлантики; ощетинившийся стволами зениток, как дикобраз, крейсер ПВО «Атланта»; флегматичные и деловитые тяжелые крейсера; подпрыгивающие в облаках брызг эсминцы – все это выглядело, на взгляд художника-мариниста, прекрасно и прямо-таки просилось на полотно. Для моряка-реалиста на авианосце, однако, сцена была далека от совершенства. Рваные облака могут скрывать сотни жаждущих крови самолетов. Высокое экваториальное солнце укрывает идущие вниз пикировщики. Отблески голубого, серебряного и золотого слепят наблюдателей и наводчиков. Они делают предельно трудным опознание самолетов. Все вместе это было той погодой, которую моряки авианосцев молят богов послать на голову врагу и совсем не желают иметь над собственной головой».
События развивались следующим образом. Сначала американские авианосцы атаковали «Рюдзё» и потопили его. Воспользовавшись тем, что их самолеты были заняты, японцы нанесли ответный удар. Им удалось повредить авианосец «Энтерпрайз», но это оказался их единственный успех. Американские самолеты атаковали передовое соединение японцев и повредили гидроавианосец «Титосэ».
А на следующий день впервые в игру вступили самолеты аэродрома Гендерсон. Они атаковали японскую транспортную группу и повредили флагманский крейсер и транспорт, который потом затонул. Пока один из японских эсминцев стоял у борта транспорта, снимая солдат, их атаковали тяжелые бомбардировщики В-17 и, ко всеобщему изумлению, потопили эсминец! На этом бой у Восточных Соломоновых островов завершился. Первая попытка японцев доставить подкрепления на Гуадалканал провалилась.
Интересны последствия этого боя. Принято считать непреложной истиной, что американский авианосный истребитель F4F «Уайлдкэт» безнадежно уступал японскому А6М «Зеро». Но американцы в своем анализе ни единым словом не упоминают об этом, речь идет только о совершенствовании тактики истребительной авиации и методов управления ею. Были сделаны некоторые выводы относительно тактики действий авианосных соединений, методов борьбы за живучесть авианосцев, и никто не закричал: «Поскорее дайте нам новый истребитель!»
После этого некоторое время на море не происходило никаких столкновений, хотя флоты противников действовали с полным напряжением, доставляя на остров подкрепление и снабжение, и несли при этом потери. 28 августа пикировщики с аэродрома Гендерсон потопили эсминец «Асагири», а 15 сентября японская подводная лодка I-19 торпедировала и потопила авианосец «Уосп», который, кстати, так и не сумел принять участия ни в одном морском сражении. Именно в это время и родился знаменитый термин «Токийский экспресс».
11 октября при попытке перехватить очередной состав состоялся очередной морской бой в районе Гуадалканала, теперь у мыса Эсперанс. После полудня 11 октября разведчик В-17 сообщил, что вниз по Слоту идут две группы японских кораблей: 2 гидроавианосца в сопровождении 6 эсминцев (транспортная группа) и 3 тяжелых крейсера и 2 эсминца (группа прикрытия). В этот момент возле Гуадалканала находилось оперативное соединение контр-адмирала Нормана Скотта: 2 тяжелых и 2 легких крейсера и 5 эсминцев. Скотт решил не повторять прежних ошибок и встретить противника в открытом море, поэтому он занял позицию западнее острова Саво, а не в проливе.
И все-таки американцам не удалось избежать неприятных случайностей. Японцы появились как раз в тот момент, когда американское соединение поворачивало на обратный курс, и в темноте три головных эсминца оторвались от крейсеров. Но это не помешало американцам в 23.46 открыть огонь по ничего не подозревающим японцам. В этот раз состязание между человеческими глазами и радаром выиграла электроника.
Однако адмирал Скотт, опасаясь, что его крейсера обстреливают собственные эсминцы, приказал прекратить огонь, однако командиры кораблей не обратили внимания на приказ адмирала, который быстро обнаружил свою ошибку и отменил его. Японцы поспешно повернули на обратный курс, и Скотт начал преследование. К этому времени командир японской эскадры адмирал Гото был убит, крейсера «Аоба» и «Фурутака» ярко пылали, а эсминец «Фубуки» уже тонул.
Начался бой на параллельных курсах, причем японский крейсер «Кинугаса», который по ошибке повернул не следом за адмиралом, а в противоположную сторону, стрелял совершенно беспрепятственно, американцы на него не обращали внимания. Обычная ситуация в ночных боях. Для начала он потопил эсминец «Дункан», который тоже оторвался от строя и опрометчиво подошел слишком близко к противнику. После этого он перенес огонь на американские крейсера и добился опаснейшего попадания в «Бойз». Снаряд пробил борт ниже ватерлинии и взорвался в артиллерийском погребе. Однако вода, хлынувшая в пробоину, потушила пожар, и все обошлось для американцев благополучно. А вот японцы потеряли тяжелый крейсер «Фурутака», который получил более 90 попаданий и вскоре затонул.
Пока шел бой, японская транспортная группа сумела проскользнуть к Гуадалканалу, высадила солдат и выгрузила тяжелые орудия, после чего сумела уйти незамеченной. То есть японцы свою задачу выполнили, хотя это стоило им серьезных потерь, так как вдобавок тяжелый крейсер «Аоба» получил тяжелые повреждения и надолго отправился на ремонт. На обратном пути транспортная группа была атакована самолетами с Гендерсона, которые потопили эсминец «Нацугумо». Как мы видим, по сути, борьба за Гуадалканал свелась к решению одного-единственного вопроса: кто будет владеть этим аэродромом? Сложилась любопытная ситуация, которая противоречила постулатам и моряков, и летчиков. Авиация была решающей силой, но не авианосная, а базовая, что глубоко оскорбляло адмиралов. Но не меньше были возмущены и генералы, так как главную роль играли ничтожные пикировщики, а не четырехмоторные «Летающие крепости».
