– Ты сегодня навёл авиацию на аул? – Молоденький лейтенант в новенькой, с иголочки, форме едва сдерживался. Казалось, ещё секунда – и офицерик взорвётся от негодования.
– Ну, я… Дальше что?
Пропылённый старший сержант лениво передал банку соседу и отёр лезвие штык-ножа о какую-то тряпицу непонятного цвета.
– Что значит «что»? – Новоиспечённый офицер потерял остатки самообладания. – Что значит «что»?! Встать, когда к тебе старший по званию обращается! Смирно!..
– Не кипишуй, лейт! Не на плацу, чай…
Матвиенко, не торопясь, встал с земли, сунул штык-нож в ножны, закреплённые на лямке «лифчика», отряхнул штаны.
– По делу или так? – спросил он Иевлева и вытер губы тыльной стороной ладони.
– Ты знаешь, что в том ауле были мирные жители? – Лейтенант, казалось, готов был лопнуть от распиравшей его ярости. – А ты на них вертушки навёл! Понимаешь?..
– Не-а! – Матвиенко равнодушно пожал плечами. – А шо? Задачу мы выполнили, рубеж взяли…
– Это же преступление! Там были женщины, старики и дети! А ты навёл на них вертолёты!.. Стоять! Смирно! Я тебя под трибунал отдам! И твой родственник из штаба полка тебя не спасёт!
Спокойные серые глаза сержанта вмиг побелели от ярости.
В следующее мгновение лейтенант Иевлев оказался на земле. Старший сержант сидел на нём верхом, и лезвие его штык-ножа находилось в опасной близости от офицерской шеи.
– Мирные жители, говориш-ш-шь?! – прошипел сержант, приблизив лицо чуть ли не вплотную. Черты его лица исказились, преобразив симпатичное загорелое лицо в оскаленную звериную маску. – Старики и дети, блин, да?!
– Лёха! – схватил его за плечо один из солдат, но сержант резко отмахнулся от него, как от назойливого насекомого.
– Мож, это тебе, тля, они улыбались, предлагая отравленную воду? Тебе стреляли в спину и совали ножи из-за угла? А?!
Матвиенко молниеносным движением воткнул нож в землю в полупальце от лейтенантского уха, схватил Иевлева за отвороты куртки и встряхнул так, что фуражка укатилась куда-то в пыль, а затылок офицера встретился с жёсткой, выгоревшей на палящем солнце травой.
– Отвечай, с-сука, когда с тобой младший по званию говорит!
– Я…
– Лёха, да брось ты его, а то ещё уссытся, возись потом с ним! – посоветовал огромный, как медведь, ефрейтор, лениво забрасывая на плечо восемнадцатикилограммовый АГС «Пламя».
[6]
– Вишь, зелёный ещё совсем. Это ж надо, на самого Матвиенко пасть раззявил…
На этот раз бешеный сержант Матвиенко внял совету. Он соскочил с перепуганного до полусмерти лейтенанта и легко вздёрнул его тщедушное тело на ноги.
– Ты к нам такой умный давно из училища? Вчера? Позавчера? Ха! А я с этими ребятами знаешь сколько уже душманов к аллаху отправил?! – Он обвёл широким жестом спокойно сидящих на своих местах солдат. – И не тебе меня учить, крыса штабная! Понял?
Матвиенко оттолкнул лейтенанта с такой силой, что тот не удержался на ногах и растянулся в пыли.
– А теперь проваливай отсюда, пока я не передумал. А то до третьей звёздочки не доживёшь! У нас тут война, всякое случается…
* * *
В это просто немыслимо было поверить, но пришлось.
Невозможное – материализовалось.
Ильм.
Восславянин, один из Святополковых солдат, завербованных и приведённых на Локос бесследно исчезнувшим Вторым семиархом. Инч Шуфс Инч. Вот уж кто мог бы ответить на многие, если не на все, вопросы! Как ловко он тогда всех обманул – и землян, и локосиан, и самих восславян. Локосиан заверил, что будущее ЕСТЬ, что он сумел пробиться сквозь Барьер времени и привести оттуда наёмников, способных справиться с ордами восставших гладиаторов, лучших воинов истории Земли, набранных локосианами из разных времён и ведущих гладиаторские бои на искусственной планете Экс. Взбунтовавшихся землян, насильно согнанных на планетарную арену, убедил, что каратели – локосиане, и пытался остановить их заверением, что Локос могуч и непобедим и способен покарать ослушников. Восславянам объяснил, что отправляет их в прошлое, усмирять кровожадных повстанцев-еретиков, осквернивших праведизм, исконную веру всеславянскую. На самом деле семиарх переправил наёмников по тогда ещё действующему внепространственному проходу, импортировал с ещё одной планеты, населённой потомками нарушителей другого Запредельного кшарха. История развития этого мира удивительно напоминала историю Земли, вот почему так похожи ментальности земных восточнославянских народов и тамошних объединившихся восславян…
Ильм. Первый восславянский «каратель», взятый в плен «повстанцем» Дымычем.
Дружинник Святополка Третьего. «Светлый пехотинец». Взводный командир восславян, впоследствии сделавший головокружительную карьеру высшего офицера Объединённой Земной армии, покинувшей Экс, «чтобы бить врага на его территории», то есть завоевать Локос.
Офицер, командовавший большим подразделением солдат, непосредственно стиравших с лика Вселенной тысячи и тысячи локосиан в Первой планетарной войне. Боевой товарищ и впоследствии близкий друг Алексея-старшего. Один из двух замов командира УСО, один из двух возможных кандидатов в преемники.
ОН не остался. Ушёл в разведку. Остался и возглавил второй заместитель, Виталий Сидоркин… Маршал.
Ильм вернулся. КАК? КОГДА? ГДЕ БЫЛ ДО СИХ ПОР?
Вопросы, вопросы… множатся безудержно, точно крысы. И так же остервенело грызут, грызут мысли.
Зато Тич наконец-то узнала, с какой целью по Лёхину душу явился Ильм, вычеркнутый из списков живых.
Восславянин пробирается к месту и времени САМОГО первого посещения локосианами Земли. И тянет за собой землянина, восточного славянина русской национальности Лёху Сергеева… Алексеевича.
Узнала она об этом, когда между напарниками состоялся разговор о конечной цели рейда, по фронтам. Беседовали они прямо в окопе одной из позиций под Гвадалахарой. К этой теме вернулись они впервые со дня знакомства в гостевом доме дивизии РА «Орёл». Свидетель непосредственный, испанский анархист, ни словечка по-русски не понимавший, не обращал особого внимания на болтовню двух «интербригадовцев». В отличие от свидетельницы опосредованной, незримой.
Лёха спросил, долго ли ещё мотаться по передовой? И спросил, почему они, дескать, не прокалываются напрямую в место-время. Уровень подготовки, мол, достаточный для любой диверсии… Ильм объяснил, что движутся они не линейно, а зигзагами, потому что за ними следят неправедные силы, желающие остановить, не допустить. Зло защищается, стремится схватить и уничтожить посланцев добра. Вот и приходится перемещаться не напрямую, дескать, а «косыми» перебежками, прыгая в самые неожиданные эпохи и веси, петляя и путая следы.
