– В таком случае мы даем вам срок неделю, чтобы остановить беззаконных и восстановить шариат, а если нет, то мы сами выйдем на пути Аллаха!
– Мы сами справимся! – вскипел амир Кямал. – Не лезьте к нам!
– Тогда почему не справились до сих пор? Почему на вашей территории теперь рассадник куфара?!
– Какого…
– И не лучше было бы тебе делать джихад руки там, а не джихад болтливого языка здесь, вызывая на себя гнев Аллаха.
– Ты…
Амир Кямал вскочил, выхватывая пистолет, но выхватить не дали, свои же перехватили его руку. Охрана с обеих сторон прицелилась друг в друга и в сидящих за столом. Стволов было много, а шансов выжить в бойне – мало, и все это понимали.
– Ты…
– Братья, братья, братья… – амир Ислам встал, протянув руки, – для Аллаха нет ничего ненавистнее, чем когда одни правоверные стреляют в других правоверных. Поистине тот, кто убил одного человека, как будто бы убил всех людей…
…
– И если вы прилетели сюда, братья, то вы прилетели сюда не для того, чтобы убивать или быть убитыми…
– Шайтан…
– Шайтан сбивает нас с пути, ведущего к Аллаху Всевышнему, но твердость веры удержит нас на этом пути. Скажите, зачем вы прилетели к нам, братья, и мы вернемся к разговору.
– Мы приехали затем, чтобы остановить беззаконие, а не выслушивать от вас оскорбления и такфиры!
[140]
– В таком случае ведите себя подобно гостям. Если вы хотите остановить беззаконие на своей земле, мы можем вам помочь в этом…
Амир Ислам ловко перевел тему. Киргизы снова перебросились словами. Говорить о беззаконии в Ферганской долине – момент был упущен.
– У нас достаточно сил, – мрачно сказал один из младших членов киргизской делегации, но мы должны бросить их на войну с кяфирами, а не с вами. Многие же у нас говорят, что вы творите беззаконие и надо идти войной.
– В таком случае, – сказал амир Насиб, – предупредите их, ибо они вносят смуту, и вместо того чтобы следовать явным предписаниям и идти против залимов и кяфиров, призывают идти против правоверных мусульман. А если они не прекратят сеять смуту и вносить раздор – убейте их, как предписано шариатом.
– Что вы хотите? – потерял терпение амир Кямал.
– Ваша ошибка, – сказал амир Насиб, – в том, что вы отдалились от уммы, от всего велайята. Вы были воинами, а стали торговцами и ведете себя так, как в прошлом вели себя кяфиры…
– Ты обвиняешь меня в том, что я кяфир?!
Киргизам опять пришлось успокаивать своего главу делегации.
– Никто не говорит, брат, что ты кяфир, – сказал амир Насиб. – Я говорю о том, что ты делаешь, как кяфир, когда торгуешь. Ты взял на себя дорогу в Китай и никого не пускаешь на нее, люди вынуждены покупать товар на твоих рынках втридорога, и ты, таким образом, получаешь, но не расходуешь на пути Аллаха, раз ты сам не можешь победить вторгшихся на твои земли кяфиров и примкнувших к ним залимов. Ты никому не разрешаешь жить на своей земле и выгоняешь с нее тех, кто не принадлежит твоему народу… а это проявление асабии, национализма…
На самом деле это было так, и киргизы никому не позволяли селиться на своих землях, убивая или изгоняя тех, кто пытался это сделать.
– …посмотрите на нас. Сколько пришло к нам афганских братьев – и мы приняли всех, как бы тяжело ни было…
Как рабов…
– Мы готовы платить вам…
– О, Аллах, зачем нам плата? Откройте дорогу, которая ведет в Китай, для нас, и мы будем сражаться за вас, как за нас…
– Это невозможно.
– В таком случае зачем вы здесь…
Разговор опять начал накаляться.
– Братья, братья… – амир Ислам снова встал и успокаивающе повел руками. – Призываю всех вспомнить об Аллахе…
…
– Мы понимаем, что каждому из нас Аллах послал свой источник, и каждый из нас заботится о своем…
– Сколько? – спросил амир Кямал.
Все молчали.
– Какая доля?
– Зависит от того, какая помощь вам нужна, – ответил амир Насиб. – Если вы не можете справиться, мы сделаем это за вас. Но вы идете под нас.
– Да? А не…
Дальше шла такая нецензурщина, что спаси Аллах.
– Аллах свидетель, – сказал амир Ислам, – не стоит делать раздор за этим столом…
– Да пошел ты!
Разошедшегося блатного, которого короновали двадцать лет назад в первой колонии, снова пришлось усаживать за стол.
– Пошел ты…
– Аллах, да помилует тебя и нас всех…
В ответ авторитет разразился еще более страшной бранью, в том числе и хулой на Всевышнего…
Когда все успокоились, амир Ислам спросил:
– Что вы готовы нам дать за помощь, братья? Только помните, что и помощи вы получите ровно столько, сколько дадите нам.
Киргизы снова перебросились словами.
– Мы готовы вам дать долю на рынках, – сказал один из амиров, – чтобы вы торговали там, и покупали, и продавали, и дать вам скидку с того, что продаем мы.
– Долю во всем? – уточнил амир Ислам.
– Да.
– Какую же?
– Двадцать пять процентов…
Амир Ислам осмотрел людей со своей стороны.
– А размер скидки?
– Тот же.
– Шариат предписывает давать на общак долю в добыче двадцать процентов, вы же даете нам двадцать пять. Что ж, я считаю это справедливой сделкой…
Когда киргизы, оставив (не зря же летели) груз привезенного героина и получив за него деньги на четверть меньше, чем обычно, улетели, амир Насиб снова подошел к амиру Исламу. Остальные рассаживались по машинам.
– Баркалла, брат… – сказал он по-чеченски, потому что происходил из чеченского рода, высланного в горы кровавым тираном Сталиным, – а я поверил тебе.
– Они прилетели сюда говорить о том, что мы виноваты, и требовать с нас, – ответил амир Ислам, – а улетели, дав нам четверть. Чем ты недоволен?
– Но говорили о другом!
– Ты говорил о двадцати – тридцати процентах. Вот тебе двадцать пять.
– Но ты говорил о другом, брат.
– Да, говорил. Но они же об этом не знают.
Амир Насиб пытался найти мудрость в этих словах, достаточную, чтобы пересилить обиду.
– Двадцать пять…
– Двадцать пять ни за что.
– Но мы теперь будем должны послать им помощь.
– На двадцать пять от того, что делают они.
