Парень с ноутбуком убежал в дом. Настроение упало ниже плинтуса, амир махнул рукой, чтобы охрана следовала за ним, и пошел за вертолетную площадку.
Место для казней было оборудовано на задах участка. Как и все амиры, Ислам-эфенди имел собственную подземную тюрьму, куда сажал неугодных ему людей. Тюрьма почти пустовала, потому что Ислам-эфенди считал невыгодным содержать и кормить тут людей – он или получал выкуп с родственников и отпускал арестованного, или обращал его в рабство и отправлял на плантацию работать, или казнил. Кстати, в отличие от многих других амиров амир Ислам не практиковал предписанных шариатом нормированных телесных наказаний худуд, потому что человек с отрубленной рукой или ногой не принесет пользы и не сможет работать, это будет плохой раб.
Амир Ислам был очень практичным человеком…
Спустившись на первый этаж подземной тюрьмы, он прошел узким коридором, и лысый палач почтительно распахнул перед ним дверь, откуда исходил дикий, нечеловеческий вой…
Казнь – это не просто устранение человека из жизни. Это было бы слишком просто, да к тому же лишено смысла – жизнь в халифате мало чего стоит. Казнь – это послание всему миру, урок на будущее, выражение воли хозяина. Амир Ислам редко прибегал к казням, потому что от казненного человека нет никакого прока, он не сможет работать. Но этот негодяй обворовывал его и, как установил амир Ислам, украл не меньше двухсот килограммов товара за последние годы, пустил его налево: смешал с какой-то дурью и начал продавать через родственников на базаре, как ханыгу
[68]
, идиот. Переводил товар высшего качества в бросовый! Собственно, идиотизм человека, которого он поставил на плантацию, которого он возвысил, разозлил амира больше, чем воровство, потому что это была его кадровая ошибка, и он решил преподать хороший урок.
Низкий крик давил на нервы… это было что-то среднее между криком и хрипом, звук столь ужасный, что он воспринимался не только ушами, но и диафрагмой, всем телом.
Это хорошо, что женщина жива.
Перед амиром Исламом была комната, размером примерно десять на десять метров, хорошо освещенная. В этой комнате были хороший водосток, чтобы смывать кровь, хорошее освещение и видеокамеры, палач поспешно выключил работающую, еще не хватало, чтобы она запечатлела любимого хозяина. Камера нужна была потому, что амир Ислам всегда снимал сцены расправ и казней. Ролики показывали в воспитательных целях тем, кто работал на амира, а также продавали за Периметр – там было немало тех, кто готов был платить немалые деньги за сцены казней и расправ. Так амир рассчитывал хоть немного компенсировать причиненный ему вред.
После того как виновного и всю его семью спустили вниз, женщину и мужчину привязали к специальным держателям в стене ремнями. Детей – были две девочки и два мальчика – изнасиловали все, кто этого пожелал. Затем одного за другим посадили на кол.
Кисло пахло мочой и кровью. Амир присмотрелся… одна из девочек еще была жива, возможно, что и другая тоже. Женщины всегда лучше переносят пытки, чем мужчины, у них выше болевой порог, потому что природой им назначено рожать.
Мать детей хрипло кричала, потеряв человеческий облик, а отец молчал, но волосы были совсем седыми. Он поседел за одну ночь.
Амир посмотрел на часы… у него не было времени тут торчать, дел по горло. Повернулся и вышел. Подскочил палач.
– Женщину отпустить… – приказал амир.
– Слушаюсь, эфенди…
Если бы амир мог, он бы отпустил и этого идиота… он получил достаточное наказание, но нельзя, мужчина может начать мстить. А вот женщину он отпустит. И не потому, что пожалел ее. Просто для того, чтобы она донесла до всего Намангана, что бывает с теми, кто встал на пути амира Ислама.
Гштаад
Швейцарская конфедерация
24 мая 2036 года
Ознакомившись с моим предварительным отчетом, мой работодатель захотел увидеться со мной лично. Встречу он назначил в Швейцарской конфедерации.
Из «Георга Пятого» я выехал тем же утром, что и принцесса Шафия. Как я и обещал, Шарк отвез ее в аэропорт, где она села на чартер, ведущий ее в неведомые дали вместе с деньгами своего покойного муженька, которые она успела умыкнуть. Оставаться на похороны она не собиралась.
Не желая больше селиться в отеле, я выехал на базу СЕКОПЕКС и до конца дня был там. А утром на вертолете («Камов», кстати, в Швейцарии полно таких, для гор самое то
[69]
) мы вылетели в Гштаад, часть Швейцарских Альп и Швейцарской конфедерации…
И пока мы летим, давайте-ка я расскажу вам про страну, которая на данный момент является самой сильной страной Европы и лидером нового европейского пространства. Зная швейцарцев, я уверен, они восстановят и Париж, и Берлин, и рано или поздно на территории европейского пространства не останется ни одного мусульманина.
В этой стране многое решали люди на референдумах, и если большинство решало, что мечети возводить нельзя, мнение меньшинства никого не интересовало.
В этой стране никогда не пытались лишить людей оружия – в Швейцарии была армия резервистов, и каждый резервист держал дома армейскую автоматическую винтовку, до старости ходя на сборы.
В этой стране была настоящая, а не фальшивая толерантность, выражающаяся хотя бы в трех государственных языках – немецком, французском и итальянском. В этой стране были рады видеть человека любого цвета кожи, любого вероисповедания – если его личное состояние превышало миллион долларов США. Если же ты был голодранцем, намеренным жить на пособие, тебя здесь не рады были видеть. Опять-таки какого бы цвета кожи ты ни был.
Эта страна со всех сторон была прикрыта горами. Швейцария, несмотря на нейтралитет, триста лет готовилась к войне. Узкие, простреливаемые дороги, пещеры, переоборудованные в укрытия в скалах, в которых могли укрываться целые батальоны и даже полки. Горная артиллерия – Швейцария была единственной страной, которая сохранила на вооружении казематную артиллерию. Многие крепости швейцарской армии нельзя было взять без тактического ядерного оружия.
Дружный и сплоченный народ – сплоченный настолько, что, если ты превышал скорость на дороге, сосед по дорожному потоку звонил в полицию.
Огромные богатства, скопленные в швейцарских банках, крайне консервативные швейцарские банкиры многое вкладывали в золото.
Швейцария первой в Европе восстановила смертную казнь, назначая ее за такие преступления, как изнасилование ребенка или террористический акт.
Когда Европа начала падать, первое, что сделали швейцарцы, – это перекрыли все дороги и не пустили в страну ни одного беженца. В страну можно было прилететь только на вертолете, и то если у тебя здесь есть недвижимость (понятно, у кого она была) или если ты докажешь, что у тебя достаточно денег. По тихой принимали также хороших инженеров и ученых. Швейцарцы поступили так, как всегда поступали рачительные и скупые европейцы, – они просто спасали тех, кто мог им в будущем пригодиться. Агитация «в пользу бедных» их не волновала.
