– Давно, – сказал гном. – Да заслушался… Это ты про того своего братца, Кароль, который взял в жены деву из рода асильфи?
Капитан молча кивнул.
– Чудны дела Твои, Господи, – благочестиво молвил Кутерьма. – Никому не ведомо, где они умудрились встретиться и как полюбили друг дружку… Ладно. Пойдемте, что ли?
Гном забросил за плечи тяжеленную суму с камнями и окинул, прощаясь, печальным взглядом свое подземелье – этому уютному жилью только и оставалось теперь, что сделаться приютом воров и прочего разбойного люда Шеморы, успевшего протоптать сюда дорожку.
Но у беспокойных гостей Кутерьмы возникла тем временем некоторая заминка с верхней одеждой. Поскольку Кароль и Михаил Анатольевич волей обстоятельств оставили свои куртки в кафе «Львы на страже», им опять не в чем было выйти на мороз. Гному пришлось еще порыться в запасах и выдать им какие-то драные тулупчики, которые Овечкин по требованию капитана срочно превратил в приблизительное подобие прежних модных нарядов.
Уладив наконец этот вопрос, они оделись и взялись за руки. Переносить всю многочисленную компанию предстояло капитану Хиббиту – только он и помнил деревянного чертика и прочие приметы места, где вышел со своими спутниками из Маго.
И вскоре они уже стояли на пустынной улице и прощались с кавалером Грикардосом.
– …Ты все понял? – в третий раз спросил у него Кароль. – Опушка рощи на вершине холма, откуда спускается дорога к Козиринге, – там и карауль. Хоть письменные сообщения подкидывай, хоть знаки на земле черти, хоть сам стой столбом дожидаючись, но чтобы все было передано!
– Да понял я, понял, – в третий раз покорно ответил Грикардос. – Выпускайте уж наконец!
Михаил Анатольевич достал свой Ксантор, прицелился…
И тут гном вдруг сказал:
– Стой-ка… нагни голову, Кароль! Что это у тебя там?
Капитан Хиббит наклонился к нему, и Кутерьма осторожно, двумя пальцами, снял с его белой челки крохотную божью коровку.
– Надо же… и откуда только взялась, среди мерзлоты этой? – Гном покачал головой, выудил из кармана маленькую коробочку и запустил в нее жучка. – Выпущу на Кортуне. Тепло там, говоришь?
– Даже жарко. Ну, счастливо, Гришка!
Все обнялись и расцеловались с гномом.
Из Ксантора вырвался золотой луч. Кавалер Грикардос шагнул в образованный им на мостовой круг света и пропал…
Оставшиеся четверо путников тут же перенеслись в гостиницу, местоположение и название которой знал один только капитан Хиббит. Разглядывать, куда они попали, уже ни у кого не было ни желания, ни сил. Разойдясь по номерам, все немедленно улеглись спать – Кароль грозился разбудить их чуть свет, а до этого самого света оставалось лишь несколько часов.
Время не ждало и не позволяло им отныне задерживаться в одном месте надолго. По следу их вот-вот должен был пустить своих поджигателей войны черный магистр Робинрауд. Можно было не сомневаться в том, что разгром особняка и побег пленников разозлили его чрезвычайно. И не зря, надо полагать, так старательно пряталась от магистра его же собственная приспешница, провинившаяся красотка Алиэтта…
Глава 25
Едва проснувшись, капитан Хиббит заказал завтрак на четверых, и пока он будил остальных, горничная накрыла скромный стол у него в номере.
Спутники капитана, сонные и хмурые, разместились за этим столом не без труда – кто на стульях, кто на кровати. Сам капитан выглядел не лучше прочих, а то и хуже. Лицо его казалось серым и осунувшимся… хотя, возможно, в том повинен был тусклый свет газовой лампы, единственной на всю тесноватую комнатушку.
Гасить лампы было еще рановато. Небеса хоть и сделались уже из черных темно-синими, но рассветом это назвать было трудно. Спать хотелось смертельно, и кусок никому не лез в горло.
Вероника ограничилась чашкой какого-то невнятного напитка, похожего на чай. Аппетита у нее не было вовсе. И пока мужчины нехотя жевали бутерброды, запивая их той же сладковатой бурдой, сказочница думала о белокуром маге со шрамом – о Меченом, который успел явиться ей вновь в недолгие часы сна, выпавшие в эту бурную ночь на долю злополучных странников.
И опять он молчал, только взглядывал на нее печальными карими глазами и уходил куда-то, растворяясь во тьме…
Но в этом сне, в отличие от предыдущего, было нечто необычное, растревожившее ее сердце, и Вероника никак не могла подобрать слова, чтобы рассказать о нем своим спутникам. А рассказать было надо, потому что скрывать второе явление Меченого она не собиралась. Это что-то да значило… и кому же и разбираться в таких вещах, как не магам?
Наконец Вероника решилась. Все как раз покончили с едой, курящие закурили, капитан Хиббит уже два раза посмотрел на свои драгоценные часы от Картье – из белого золота, с сапфировым колесиком… вот-вот потянет, мститель чертов, всю компанию куда-нибудь еще, и станет не до разговоров…
Она открыла рот, снова закрыла. И в этот момент Кароль взглянул на нее.
– Вы хотите что-то сказать, Вероника Андреевна?
– Хочу…
И, запинаясь, испытывая почему-то ужасную неловкость, она поведала им о том, что вот уже вторую ночь ее преследует во сне Меченый.
Оба мага нахмурились. Антон стиснул зубы.
– Я надеялся, что он нас потерял, – сказал после некоторой паузы Кароль. – Вот ловкий черт! Уж сколько мы носились по городу… Впрочем, потерял, не потерял, разница невелика. Все равно нам надо искать его самим. Михаил Анатольевич, может, займетесь наконец?
Тот вместо ответа посмотрел на сказочницу. И мягко спросил:
– Вы что-то не договорили, Вероника Андреевна?
– Да. Мне кажется… он нам не враг, – смущенно сказала она. – Я не знаю, что ему надо, но…
Вероника снова запнулась.
Трое мужчин молча смотрели на нее и ждали продолжения. Пришлось собраться с духом.
– Он очень странно выглядел сегодня. Как будто… ох, так трудно описать… как будто у него два лица, и одно просвечивает сквозь другое. Нет, не так. Не просвечивает. За одним лицом – тем, со шрамом, которое вы все видели, – как бы встает другое… и не лицо даже – лик. Все сияет – глаза, волосы… И этот лик… он не красив, он – прекрасен. Именно такими мне всегда представлялись ангелы…
Она бросила короткий взгляд на капитана Хиббита, сбилась окончательно и умолкла. А тот вдруг сказал:
– Похоже, наш Меченый и есть ангел.
И добавил обычным легкомысленным тоном:
– Вы, Вероника Андреевна, достаточно точно описали эффект, который возникает у асильфи в аффективном состоянии!
– Что? – растерялась она. – В каком состоянии?
Кароль криво усмехнулся.
– Эк загнул… самого оторопь взяла! – сказал он. – Не пугайтесь… сейчас попытаюсь объяснить по-человечески.
