* * *
Сон пришёл быстро, свалил Молли мгновенно, а вместе со снами пришёл и мальчишка Всеслав. Стоял чуть ли не по пояс в снегу, справа — здоровенный седой волк, а слепа — медведь, огромный, куда больше всех, что Молли доводилось видеть в зверинцах или в цирке. Так, наверное, выглядел ископаемый Ursus Spelaeus из времён, что успели сделаться доисторическими ещё до Катаклизма.
Широкая округлая голова, маленькие стоячие уши и совершенно незвериный взгляд чёрных глаз.
Все трое стояли и молча смотрели на Молли. Вернее, смотрели на медленно ползущий среди снегов «Геркулес». Смотрели на Молли сквозь сталь и броню, точно так же, как смотрел лорд Спенсер, пэр Королевства.
— Мэгги! Мэгги, вставай. — Госпожа старший боцман была полностью одета, в шлеме и боевом комбинезоне. — Вставай, юнга. Мы трогаемся. Скоро начнётся стрельба. Rooskies решили, что наши посты выше в горах недостаточно прикрыты. Придётся показать им, насколько они ошибаются. А ты, девочка, сидишь тут, помнишь, надеюсь?..
— Мэм, да, мэм, — в который уже раз ответила Молли. — Мисс Барбара, могу я спросить кое–что?
— Хм. Ну, спрашивай, пигалица. Только не о том, когда и тебя в бой пущу.
— Нет, мисс Барбара. А… что случилось с «Геркулесом», когда он подбитым из боя пришёл и его чинили тут по осени?
— А ты откуда знаешь, юнга? — кажется, Молли удалось удивить суровую госпожу старшего боцмана. — Откуда знаешь, девочка?
— Один мальчишка соседский… лазал через забор в мастерские, просто так, из озорства… Первый броневагон…
— Ну у тебя и приятели, Мэгги. Впрочем, не удивляюсь, мальчишки в тех трущобах всегда были сорвиголовами. Ну, в общем, да. Подбили нас тогда крепко. И да, правду тебе сказали. Первый броневагон.
— Мисс Барбара, но… как же они смогли? Разве у них есть пушки? Они ж варвары! Мальчишки говорили, у них только старые мушкеты…
Госпожа старший боцман недовольно скривилась.
— Как смогли, как смогли… не знаю, юнга. Скорее всего, собрали что–то вроде кустарной мины, навроде бочки с порохом. Подтащили как–то… ну и того, ахнули. Но мы их тогда перебили — видимо–невидимо! Второй раз у них такое не выгорит. Ну, всё поняла, пигалица Мэгги? Сидишь тут и носа не высовываешь!
Телеграф звякнул. Начищенный бронзовый диск повернулся, в рамке всплыло набранное алыми буквами на белом фоне слово «ТРЕВОГА!».
— Шлем надень! Не забудь, смотри!.. Так, мне пора уже. — Мисс Барбара быстро сжала Молли оба плеча и выскочила за порог. Дверь мягко щёлкнула, скользнув по тщательно смазанным направляющим.
Молли послушно уселась на койке госпожи старшего боцмана. Делать было совершенно нечего, глядеть — некуда. Смотровые щели наглухо задраены бронированными заслонками.
Кошка Диана запрыгнула на колени, потёрлась мордочкой, словно норовя приободрить. Улеглась, устроилась уютно — и Молли на самом деле стало легче.
«Геркулес» какое–то время медленно, словно ощупью, пробирался вперёд. Потом замер. Дёрнулся, проехал ещё немного. Встал окончательно. Где–то под полом раздалось громкое шипение, вагон покачнулся.
Наступила тишина.
Молли зажмурилась. И, зажмурившись, вдруг яснее ясного увидела заснеженный коридор в лесу, торчащие кое- где из–под снега древесные пни — кто–то старательно спиливал все деревья вблизи от рельсового пути.
«Геркулес» она тоже видела как будто со стороны, как будто глядя на него с края чащи. Нелепое чудовище, изрыгающее дым и пар, размалёванное бело–серыми пятнами и полосами, в тщетной попытке притвориться частью раскинувшейся вокруг древлепущи.
Молли видела, как дрогнули и поползли, задираясь к небу, гаубичные стволы. Капитан Айронсайд на центральном посту задаёт сейчас каждому орудию азимут и возвышение.
Приглядевшись, Молли увидела, что «Геркулес» не одинок. Белую вырубку пересекали траншеи, тут и там можно было заметить круглые углублённые гнёзда митральез и лёгких горных пушек. В траншеях что–то двигалось, тут и там поднимались лёгкие дымки — горнострелки и егеря готовились держать оборону.
Впереди же рельсы кончались, просто обрываясь в двух сотнях ярдов от края чащи.
Там тоже тянулись траншеи и окопы, колья с колючей проволокой; однако позади них скопился целый зоосад — паровые экскаваторы и локомобили, машины, чтобы ровнять землю, чтобы рыть, отвозить, отваливать; были тут и громадные паровые самоходные лесовалы, с клешнями, словно у краба — такие могут схватить древесный ствол, сжать его и в несколько минут перепилить даже самую толстую сосну сверкающими дисками циркулярных пил.
Железная дорога готовилась идти дальше. Вот и припорошённые снегом штабеля шпал, укладки рельсов. В коротком тупике, освободив главный ход для «Геркулеса», застыл самоходный путеукладчик с уложенными во много слоёв, уже готовыми секциями рельсошпальной решетки. А этот барак слева — там, похоже, что–то делают с рельсами и шпалами, наверное, свинчивают вместе, потому что кран поднимает оттуда уже готовые плети, грузит их на путеукладчик.
Работа кипит, не останавливается, потому что прямо по курсу застыла стена леса, где могучие сосны ещё не успели вырубить, проложив дорогу бронированной туше «Геркулеса», и Молли невольно подумала, как же это, должно быть, неудобно, что бронепоезд не способен передвигаться без рельсов. Вот поставить бы его на колёса… такие большие колёса, или на шагающие башмаки, как во–он у того парового экскаватора.
Туда, в лес — правда, совсем недалеко — тянется широкая просека; её, похоже, только начали пробивать. Видна частично возведённая насыпь. Там лягут рельсы, по ним «Геркулес» двинется дальше.
Дальше, до самых гор.
Зимняя чаща вокруг бронепоезда оставалась недвижна и нема. Застыли на ветвях пушистые шарфы белейшего снега, ничто не шелохнётся, не скрипнет.
Отчего–то Молли совершенно не удивилась этому видению. Не удивилась и заметив меж крайними соснами трёх крупных зверей, неторопливо направлявшихся на открытое место: уже знакомых ей огромного седого медведя и белого волка в сопровождении медведя помоложе и поменьше, но тоже сменившего цвет с бурого на сероватый.
Все трое беззвучно, не шевельнув и не задев ни единой ветки, проскользнули сквозь подлесок, застыв прямо на виду у комендоров «Геркулеса».
Резкое звяканье. Молли вздрогнула, открыла глаза.
Телеграф дёрнулся, вместо «ТРЕВОГА!» он стоял теперь на «ОГОНЬ!».
Белые буквы на алом фоне.
В следующий миг «Геркулес» содрогнулся. По ушам Молли словно двинули незримой кувалдой, и она едва не оглохла.
Не зная, что делать, бросилась ничком на койку, зажимая уши ладонями и что было сил зажмуриваясь. Ди прижалась к ней тёплым успокаивающим комочком.
Там, где только что стояли три зверя, медленно отползал в сторону высокий султан густого, непроглядно–чёрного дыма. На снегу появилась широкая и глубокая воронка.
