Кажется, он не видел, что произошло на самом деле. Боясь,
что вот-вот где-нибудь поблизости завоет милицейская сирена, Софья метнулась к
подъезду и, засунув голову внутрь, закричала охранникам:
— Чего стоите? У вас тут попытка самосожжения!
Потом выскочила обратно на улицу и увидела, что похожая на
головешку Лидия уже рыдает у Суданского на груди. Софью это почему-то страшно
возмутило. Она подскочила к ним и закричала:
— А пусть она покажет, что у нее в правом кармане!
На улице появились охранники и завертели головами. Суданский
тоже повернул голову в сторону Софьи и тут же изумленно воскликнул:
— Это вы?!
— В кармане! — взъярилась Софья, не отвечая на
вопрос. — Пусть скажет, что у нее лежит в правом кармане!
— Би… Билеты, — икнула Лидия и проглотила очередную
порцию слез. — Билеты в «Современник».
Софья не поверила и нагло полезла к ней в карман. Там
действительно ничего не было, кроме пары театральных билетов и скомканного
носового платка, который одуряюще пахнул духами.
Тут она отчетливо поняла, что пришло время ретироваться.
Воспользовавшись нашествием охранников и тем, что Суданский вынужден был
объясняться с ними, она попятилась и скрылась за колонной. После чего
развернулась спиной к врагу и дала деру. Нет, она не собиралась оставлять
клиента без присмотра. Но теперь, когда он все-таки увидел ее лицо и одежду,
пешее наблюдение исключалось.
Когда она на своем «Фольксвагене» подрулила к месту
происшествия, Суданский и Лидия все еще были там. Софья опасалась, что они
успеют улизнуть на машине Лидии, но, вероятно, им было о чем поговорить. Они
забрались в салон, но никуда не поехали, а что-то бурно обсуждали, повернувшись
лицом друг к другу.
«Кажется, я слегка переборщила», — подумала Софья,
нервно вздрагивая. Трюк с поджиганием здорово выбил ее из колеи. Тут она
вспомнила, что в еженедельнике Дымова после фамилии Суданского в скобочках было
приписано: «Лидия». Эта приписка отлично укладывалась в версию, которую
сочинила Софья. Защищать Суданского наверняка нужно именно от нее.
«Лидия совершенно точно преследует его и навязывает свои
чувства. Вот, хотела затащить в „Современник“. Конечно, ни в какой театр они в
ближайшие дни не поедут», — подумала Софья, испытывая странное
удовольствие от того, что расстроила планы Лидии.
Вечер закончился тем, что Суданский отвез свою подгоревшую
знакомую в Строгино, после чего вернулся за своей машиной, отправился домой и
до двадцати трех ноль-ноль (когда Софья покинула свой пост) на улице уже не
появлялся. Софья была горда тем, что так ловко справилась с поручением. Клиент остался
жив-здоров, и до четверга можно было забыть о его существовании.
День третий, среда
В среду утром Софью разбудил странный звонок. Это была
трель, перемежающаяся тревожным низким гудением. Она долго не могла понять, что
конкретно издает эти жуткие звуки, пока не обратила внимания на то, что кошка
Федора соскочила с хозяйского портфеля и, ощетинившись, смотрит на него. «Да
это же мобильный Дымова!» — догадалась Софья и, поколебавшись пару секунд,
извлекла его из портфеля.
— Алло! — сказала она официальным тоном. —
Кто говорит?
— Ардалина Зимодаскина! — выпалила трубка. —
Это вы — доверенное лицо Дымова, которое приходило ко мне вчера?
— Да, я приходило, — согласилась Софья, пытаясь
разлепить глаза, которые все еще спали. — А что? Что-нибудь случилось?
— Да! То есть нет. То есть я хотела бы, чтобы вы
обнаружили способ, с помощью которого Кошеваров ворует мои идеи.
— А что вы сами думаете по этому поводу? —
спросила Софья, не зная, как отказаться от столь почетного поручения.
— В мою студию просто так не проникнуть! Там стоит
сигнализация. Кроме того, я частенько остаюсь в ней на ночь. Просто ума не
приложу, как такое может быть! Я никому не показываю своих работ. Ни-ко-му!
— Хорошо, — пробормотала Софья. — Я попробую
что-нибудь выяснить. Позвоню вам позже.
— Я сама перезвоню вам! — отрезала
Зимодаскина. — По этому же номеру
Она отключилась, и Софья, тяжело вздохнув, подумала, что
надо будет зарядить мобильный Дымова и переложить в собственную сумочку. Она
смутно представляла себе, как может что-нибудь выяснить о кражах Ардочкиных
работ. И вообще, кто ее тянул за язык обещать, что попробует? Еще не хватало ей
завязнуть во всех дымовских делах без надежды благополучно с ними справиться!
По дороге в родное рекламное агентство она размышляла о том,
как лучше построить рабочий день. И уже представляла себе, как поднимется по
лестнице, войдет в кабинет…
Однако на подступах к офису творилось что-то невероятное. У
тротуара стояло несколько милицейских машин, реанимация на колесах и огромная
толпа зевак, среди которых Софья сразу же заметила Веню Акулова и Васю
Капитанова. Вася со всех ног бросился к ней.
— Послушай, Софья! — возбужденно крикнул
он. — А что, если под картинкой написать вот так: Народ, смыкай ряды
вокруг колобовской еды!
— Господи, что здесь случилось? — не обращая
внимания на очередной шедевр креативного директора, обеспокоенно спросила
Софья. — Это у нас?!
— Да нет, в жилом подъезде, не боись! — отмахнулся
черствый Вася.
— Убийство, Софья Николаевна! — трагическим шепотом
сообщил Веня Акулов. — Убили какого-то министерского служащего. Прямо на
дому. Вошли и ударили по горлу. Следов взлома нет.
— А ты откуда знаешь?
— Народ говорит… Самое странное знаете что? Дядька был
в трусах и в майке, а на голове у него шляпа! Можете представить себе такую
картину?
— Какая шляпа? — опешила Софья.
— Ну как какая? Обычная шляпа, фетровая. С полями.
— Ты видел, чтобы кто-нибудь накануне Нового года ходил
по улице в фетровой шляпе? — спросила Софья у Капитанова.
— Так он по улице и не ходил, — резонно возразил
тот. — Он дома сидел, в исподнем. И в шляпе.
— А рядом с телом лежала папка с деловыми
бумагами, — продолжал сплетничать Веня. — Говорят, из нее не пропало
ни одной записочки. Да и важности эти документы особой не представляли. Потому
что убитый тип работал отнюдь не в Министерстве обороны.
— А в каком? — спросил Капитанов, жадно
разглядывая снежно-белую медсестру, суетившуюся возле машины.
— Что-то связанное с транспортом.
— Ужасно, — пробормотала Софья и поежилась. —
Все это как-то выбивает из колеи. И, главное, прямо рядом с нашим офисом.
— Да-да, меня это тоже здорово расстроило, —
признался Капитанов, на лице которого не было ни тени расстройства. — А
как, по-твоему, Соня, будет звучать вот это: Без колобовской еды и ни туды, и
ни сюды!
