Всякому, кто сколько-нибудь следил за политическим развитием Европы после Первой мировой войны, хорошо известно, что офицеры и генералы кайзера сразу же обнаружили готовность повторить проигранную игру. Обвиняя в военном разгроме Германии кого угодно, только не себя, они создавали нелегальные военные организации, лелеяли мечту о реванше и готовы были продать свою честь и шпагу любому политическому проходимцу, который не постесняется затеять новую мировую бойню. В духе этих «традиций» воспитывалось и новое поколение офицеров. И неслучайно их будущий вождь Адольф Гитлер из небытия появился на политической арене при прямой моральной и финансовой поддержке рейхсвера. Они, за малым исключением, с энтузиазмом пошли за этим авантюристом, когда он, захватив власть, немедленно приступил к вооружению Германии. Чванливые прусские генералы преклонились перед ефрейтором Гитлером, ибо они понимали: Гитлер — это война.
Позорная история гитлеровской военщины позорно и завершилась.
Фельдмаршалы Браухич, Мильх, Манштейн и другие пришли сюда под охраной солдат союзной армии, чтобы лжесвидетельствовать по собственному делу перед лицом Международного Военного Трибунала.
Нам довелось увидеть странное превращение. Волки стали овцами. Не знаю, на каких наивных людей рассчитывал, например, Браухич, представляя себя убежденным пацифистом. Ведь если ему поверить, он, будучи главнокомандующим сухопутными силами, ничего не знал о планах агрессии, о подготовке военного вторжения в Австрию и Чехословакию и постоянно, назойливо уговаривал Гитлера не воевать. Такой неуклюжей защитой можно ввести в заблуждение только самого себя.
Я позволю себе вкратце остановиться на доказательствах, опровергающих ухищрения и уловки защиты, которые преследуют единственную цель замаскировать и преуменьшить масштабы и характер преступной деятельности германских руководящих военных органов.
ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ МИРА
Из представленных Трибуналу доказательств с несомненностью вытекает, что генеральный штаб и верховное главнокомандование вооруженных сил в полной мере были осведомлены о преступных планах агрессии гитлеровского правительства, разделяли эти планы и активно участвовали в их разработке и осуществлении.
Агрессивные и человеконенавистнические планы гитлеровских заговорщиков стали известны в Германии каждому немцу уже со времени появления в свет «Майн кампф», они широко пропагандировались и распространялись изо дня в день, из месяца в месяц. Эти планы с самого начала получили признание со стороны военных руководителей Германии, которые впоследствии отдали свой военный опыт и знания на службу гитлеровскому государству.
Я, однако, не намерен углубляться в историю гитлеровского государства и его военной машины для того, чтобы устанавливать сейчас, когда и при каких условиях возникла и зародилась преступная деятельность германских руководящих военных кругов. Я хочу только напомнить о некоторых важнейших доказательствах, относящихся уже к периоду начала войны.
Еще 23 мая 1939 г. на совещании в новой имперской канцелярии с высшими военачальниками Гитлер заявил:
«Речь идет не о Данциге. Речь идет для нас о расширении жизненного пространства на восток.
Таким образом отпадает вопрос о том, чтобы пощадить Польшу, и остается решение напасть на Польшу при первой возможности».
Развивая в присутствии высших германских офицеров и генералов свои политические и военные планы, Гитлер на совещании 22 августа 1939 г. в Оберзальцберге говорил:
«На первом плане — уничтожение Польши… Если и на Западе разразится война, на первом плане остается уничтожение Польши… Для пропаганды я дам повод к развязыванию войны, безразлично, будет он правдоподобным или нет».
На совещании главнокомандующих 23 ноября 1939 г. Гитлер говорил своим ближайшим военным советникам:
«В основном же я не для того возродил вооруженные силы, чтобы они бездействовали. Решение действовать всегда жило во мне. Раньше или позже я хотел разрешить проблему. Вынужденно получалось так, что Восток на ближайшее время выпал».
Это ли не свидетельство того, что Гитлер не делал из своих преступных планов секрета для высших военных руководителей гитлеровской Германии?
Еще более убедительными в этом смысле являются военно-оперативные документы германского командования, в которых в циничной форме излагаются преступные агрессивные цели гитлеровского правительства.
В директиве Гитлера от 30 мая 1938 г. о реализации плана «Грюн», предусматривавшего захват Чехословакии, указывалось:
«Моим непоколебимым решением является то, что Чехословакия в ближайшем будущем должна быть разбита в результате одного военного акта.
Самым благоприятным в военном и политическом отношении моментом является молниеносный удар на почве какого-нибудь инцидента, которым Германия будет спровоцирована в самой резкой форме и который морально оправдает военные мероприятия в глазах хотя бы части мировой общественности».
Или директива от 27 марта 1941 г. о захвате Югославии, которой предусматривалось:
«Даже в том случае, если Югославия заявит о своей лояльности, ее следует рассматривать как врага, и вследствие этого разгромить так скоро, как это будет возможно».
Своего апогея эта циничная откровенность достигла в немецких военно-оперативных документах, касающихся подготовки нападения на СССР.
В инструкциях ОКВ об особых областях от 13 марта 1941 г., то есть еще задолго до нападения на СССР, прямо указывалось:
«Захватываемые во время операции русские области, как только это позволит ход военных действий, должны превращаться, в соответствии со специальными инструкциями, в государства с собственными правительствами».
В «Указаниях о применении пропаганды в районе „Барбаросса“», изданных ОКВ в июне 1941 года, предусматривалось, что «пока не следует вести пропаганды, направленной на расчленение Советского Союза».
Наконец, документ № 21 от 18 декабря 1940 г., зашифрованный под названием «план Барбаросса», гласил:
«Конечной целью операции является отгородиться от азиатской России по общей линии Архангельск — Волга».
Бывший генерал-фельдмаршал германской армии Фридрих Паулюс дал здесь, в Суде, исчерпывающее объяснение этой «конечной цели», которую преследовала гитлеровская Германия в войне против Советского Союза и которая была известна всему руководящему составу германских вооруженных сил.
Об этом с неменьшей убедительностью свидетельствует оглашенный здесь, в Суде, моим американским коллегой приказ бывшего командующего 11-й германской армией генерал-фельдмаршала фон Манштейна, в котором он, излагая политические цели войны против Советского Союза в духе указаний Гитлера, недвусмысленно оповещает своих подчиненных о том, что задача нападения на Советский Союз состоит в уничтожении существующей в нем политической системы государственного руководства.
Странно звучат после всего этого слова гитлеровского генерала фон Манштейна о том, что он был только солдатом, не осведомленным в политике гитлеровского правительства.
