Книга Штрафбаты выиграли войну? Мифы и правда о штрафниках Красной Армии, страница 39. Автор книги Владимир Дайнес

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Штрафбаты выиграли войну? Мифы и правда о штрафниках Красной Армии»

Cтраница 39

А. Мороз в статье «Штрафная рота» отмечает: «Служившие при немцах старостами, полицаями получали два месяца. А служившие в немецкой армии или в так называемой Российской освободительной армии (РОА), у предателя Власова – три» [177] . В то же время А.В. Пыльцын подчеркивает, что «полицаев и других пособников врага в батальон не направляли. Им была уготована другая судьба». [178]

Среди штрафников были и военнослужащие, сотрудничавшие с разведкой противника. Так, 23 декабря 1943 г. в ходе Керченско-Эльтигенской операции на сторону противника перешел рядовой 192-й штрафной роты 316-й стрелковой дивизии В. Мокин. Он родился в 1919 г. в Новгороде, окончил транспортный техникум в Новосибирске. В. Мокин был капитаном, командиром батареи 122-мм минометов 1331-го стрелкового полка 318-й стрелковой дивизии. В протоколе допроса, составленном в отделе разведки 5-го армейского корпуса, отмечалось, что Мокин осенью 1941 г. с частью сил 176-й стрелковой дивизии возле Большого Токмака (50 км севернее Мелитополя) попал в немецкий плен. «С помощью своего брата, который уже работал на немцев, был привлечен к агентурной работе, – говорилось в протоколе допроса Мокина. – В течение короткого времени его обучал один старший лейтенант. Затем его в составе группы из шести человек с рацией перебросили через линию фронта с целью разложения Красной Армии. Он получил документы на имя лейтенанта. Руководителем группы был майор Калягин. Немецкую службу, которой подчинялся, не знает. Через некоторое время он потерял связь со своей группой. Весной 1943 г. встретил в 796-м артиллерийском полку капитана Нестеренко, который входил в его группу и стал вместе с ним работать. Руководил ими майор Зайцев – помощник начальника оперативного отдела штаба 18-й армии. Майора Зайцева перебежчик лично не видел. Перед высадкой десанта на Эльтиген перебежчик получил от Назаренко задание: взорвать катер, на котором будет переправляться штаб 1331-го стрелкового полка. Это ему удалось. На борт судна было погружено четыре ящика с минами для минометов, туда он незаметно положил взрывное устройство. Катер взорвался во время переправы через Керченский пролив, и весь штаб полка утонул или погиб. Перебежчик слышал, что капитан Назаренко арестован, и это заставило его бежать из части». [179]

В начале декабря Мокин был арестован в Старотитаровской и 12 декабря военным трибуналом 18-й армии осужден и направлен в 192-ю штрафную роту 316-й стрелковой дивизии.

16. Военнослужащие, находившиеся в германском плену.

Военнослужащих, находившихся в плену, например, на 1-м Белорусском фронте проверяла комиссия в составе председателя (представитель политуправления фронта) и двух членов (старший оперуполномоченный контрразведки СМЕРШ при 29-м Отдельном полку резерва офицерского состава и заместитель командира этого полка по политчасти). Согласно протоколу № 61 от 16 мая 1944 г., в 8-й отдельный штрафной батальон были направлены 52 человека. Среди них П. Г. Жданов, воентехник, начальник оружейной мастерской 77-го стрелкового полка 10-й дивизии НКВД, 1911 года рождения, уроженец города Быхов Могилевской области, белорус, рабочий, кандидат в члены ВКП(б) с 1939 г., образование: общее – 10 классов, военное – курсы оружейных техников в 1938 г. В Красной Армии с 1933-го по 1934-й и с 1939 г., имел два ранения. 3 августа 1941 г. попал в окружение с группой из 30 человек в районе деревни Подвысокое, был ранен, красноармейскую книжку уничтожил. Дойдя до Первомайска, затем до Николаева, повернул назад в свой город. В Быхов прибыл 20 октября 1941 г., где проживал, занимаясь сельским хозяйством. 4 октября 1943 г. вступил в партизанский отряд № 152 11-й бригады, где был командиром взвода до соединения с частями Красной Армии 24 февраля 1944 г., после чего направлен в 58-й армейский запасной стрелковый полк. В протоколе № 61 специальной комиссии 1-го Белорусского фронта от 16 мая 1944 г. отмечалось: «Никаких документов, подтверждающих правдивость изложенного, нет. Жданова П.Г. направить в штрафной батальон сроком на 1 месяц». [180]

М. Смирнов в июне – июле 1941 г. в составе бригады курсантов медицинского училища участвовал в обороне Ленинграда; шесть месяцев в качестве военфельдшера был в числе защитников Севастополя (по 29 июня 1942 г.). После контузии оказался в колонне военнопленных, прошел через концентрационные лагеря Крыма до Днепропетровска. В плену заболел сыпным тифом, заразился туберкулезом. С помощью днепропетровских патриотов бежал из плена, перешел линию фронта под Винницей. В апреле 1944 г. был отправлен рядовым в 9-й отдельный штрафной батальон 1-го Украинского фронта.

Мы привели некоторые примеры того, как выполнялись приказы и директивы наркома обороны и его заместителей. Но, как свидетельствуют фронтовики, писатели и историки, не всегда командиры и начальники придерживались правил, установленных в приказах и директивах. Вспоминая о штрафных формированиях, А.И. Бернштейн отмечал:

«Слова «штрафбат» или «штрафрота» с момента появления приказа стали пугалом, а позднее и модой для старших начальников напоминать младшим о своем месте… Приказ № 227 зачитывался в войсках. Сам я тогда капитан, инженер полка разъяснял приказ подчиненным в строю применительно к задачам, которые выполнял полк:

не готов аэростат к подъему и отражению налета вражеских самолетов, значит, вы отступили в бою;

отказала боевая машина – вы не выполнили приказ;

самовольная отлучка, сон на посту, утрата оружия или снаряжения, не говоря уже о самострелах, – это и есть нарушение приказа № 227, а отсюда трибунал и, возможно, штрафбат или штрафрота (каждому – свое)». [181]

Е.А. Гольбрайх: «За что отправляли в штрафную роту? Невыполнение приказа, проявление трусости в бою, оскорбление старшего начальника, драка, воровство, мародерство, самоволка, а может, просто ППЖ (походно-полевая жена. – Авт.) комполка не понравилась и прочее, и прочее…». [182]

Военные прокуроры, осуществляя надзор над штрафными частями, выявляли немало фактов, когда солдата или сержанта направляли в штрафники за незначительные проступки («шевеление в строю», «приготовление некачественного обеда» и т. п.). «Но здесь сыграла роль скорее не строгость закона, – отмечает А.В. Пыльцын, – как это было во многих судьбах штрафников, а господствовавшие в то время «стукачество» и гипертрофированная подозрительность некоторых начальников. Тогда от этого во много раз больше пострадало людей случайных, допустивших самые обыкновенные ошибки, просчеты, без которых не бывает ни одного серьезного дела. Было правилом обязательно найти, а в крайнем случае придумать, конкретного виновника, ответчика, невзирая на то что бывают повинны даже не люди, а обстоятельства». [183]

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация