– Я никогда и не сомневался в твоих кулинарных способностях, Лара. До завтра.
Глядя ему вслед, Лара вздохнула. «Да, – подумала она. – Ты просто сомневался во мне».
К финальной неделе в конкурсе остались четыре повара: Лара, Финн, Энджел и Райдер.
– Ты – следующая, – заверил Лару Райдер, пока они ожидали в гринруме начала очередного соревновательного дня. – Ты и так тут надолго задержалась.
– Поживем – увидим, – кротко ответила Лара.
А спустя полчаса, стоя у разделочного стола, она ругалась себе под нос, когда Гарретт объявил, что у них будет тридцать минут на приготовление десерта, а в качестве «звездного» судьи выступит известный шеф-кондитер.
– Вот черт! – донеслось до нее приглушенное ворчание Финна.
– Если ты знаешь, как делать то шотландское песочное печенье, которое подавали на юбилее твоей мамы, тебе бояться нечего, – прошептала Лара.
Он искоса взглянул на нее с удивлением и – хотелось бы ей верить! – благодарностью.
Сама Лара приготовила абрикосовые тарталетки с корицей и взбитыми сливками.
– Хорошая у тебя получилась корочка, – заметил Финн после того, как отведенное время истекло.
– Я волнуюсь, не сильно ли она облупилась.
– Все в полном порядке. – Он потянулся и ободряюще сжал ее руку. – И спасибо за ценный совет.
Финн кивнул на свои тарелки, в которых красовались сделанные на основе песочного печенья многослойные пирожные с малиновым кремом, политые темным шоколадом.
– Я такое не советовала, – Лара в ответ сжала его ладонь. – И, кстати, прекрасное оформление блюда.
Финн украсил пирожные несколькими ягодами свежей малины и веточкой мяты.
Уголки его рта вздернулись в легкой улыбке.
– Я просто спросил себя: «А как бы оформила Лара?».
Чуть позже, после того, как судьи оценили блюда, повара снова встали у своих рабочих мест, сжав руки перед собой, и Гарретт огласил имя очередного выбывшего из конкурса.
– Энджел, мне очень жаль, но вы покидаете шоу, – с деланым сочувствием склонил голову набок ведущий.
Под ярким светом софитов глаза Энджел заблестели, но не от слез, а от неподдельной ненависти.
– Дегустация вслепую, как бы не так! Я знаю, что здесь происходит! – Сунув под нос Гарретту вытянутый средний палец, она ткнула другой указующий перст в сторону Лары. – Все мы знаем, что судей предупредили, какие блюда – ее, чтобы обеспечить ей победу!
– Это неправда, – мягко ответил Гарретт, хотя его лицо под салонным загаром немного побледнело. – Все судьи сошлись во мнении, что ваше мороженое не только оставляет желать лучшего в плане консистенции, но и недостаточно сладкое.
Все старания воззвать к разуму Энджел напоминали попытки усмирить разъяренного быка. Она пришла в бешенство и извергла из себя еще с полдюжины обвинений, сопровождая их отборными выражениями, которых устыдился бы и портовый грузчик. Выпускать это в эфир не представлялось возможным: перед выходом передачи всю нецензурщину должны были «за-пикать». После пятнадцати минут ее гневной тирады на съемочной площадке появилась охрана.
Когда два охранника в униформе выпроваживали Энджел из студии, она предупредила Лару:
– Ты еще за это поплатишься, стерва!
Объективы камер нацелились на Лару, приготовившись фиксировать ее реакцию, но она держалась стойко и старалась не раздувать пламя очередного скандала.
Некрасивый уход Энджел омрачил обстановку в студии, сбив рабочий настрой абсолютно всех, и поваров отослали домой пораньше. Лара собиралась пойти домой, налить себе бокал вина и залечь в горячую ванну. Выйдя на улицу, она с удивлением заметила Финна, слонявшегося вдоль обочины тротуара. Это было тем более странно, что он вышел из студии на пятнадцать минут раньше нее.
– Ждешь такси? – поинтересовалась Лара.
– Вообще-то я жду тебя. Мне нужно кое-что тебе сказать.
– Сейчас? – Она еще не пришла в себя после неприятной сцены с Энджел и сильно сомневалась, что готова к новой стычке. К тому же, несмотря на их приятный обмен комплиментами во время соревнования, Лара не доверяла Финну. Один раз он уже выбил почву у нее из-под ног. – Если не считать сегодняшний день, с начала съемок ты едва обмолвился со мной словом, а теперь хочешь поговорить?
– Хочу. – Финн пронзил Лару теми самыми глазами, что так настойчиво преследовали ее во снах.
– Мы можем пойти куда-нибудь, посидеть, выпить кофе?
Она хотела сказать «нет». Пожалеть свое вдребезги разбитое сердце, которое никак не удавалось склеить. Но больше всего остального она хотела быть с Финном – поэтому ответила согласием.
– В «Изадору»?
Прежде чем начать разговор, Финн подождал, пока они не заказали кофе и бискотти. Он хотел заранее насладиться обществом Лары – на тот случай, если она посоветует ему убираться ко всем чертям.
– Лара, по поводу того, что я сказал в тот день в гринруме… – Голос сорвался от волнения, и Финн прокашлялся, чтобы продолжить. – Я был удивлен и рассержен. Понимаешь, доверие – не самая сильная моя сторона.
– Я это знаю, Финн. И знаю почему.
– Мне… мне следовало попросить тебя все объяснить, прежде чем делать поспешные выводы.
Глаза Лары округлились, и она, моргнув, медленно кивнула.
– Так ты хочешь сделать это теперь? Попросить меня объяснить?
– Нет. – Он покачал головой. – Моя мама сразу же сказала, что я должен отнестись к тебе по принципу презумпции невиновности, пока мы все не обсудим.
– Твоя мама так сказала? – Уголки ее губ на миг вздернулись в улыбке.
– Да, именно так.
– Что-то я не чувствовала, что ты отказался от предъявления обвинений, – не преминула напомнить Лара.
– Знаю. Мне было, о чем подумать. Не столько о тебе, сколько о том, как я обошелся с тобой. – Он потянулся через стол и сжал ее руку. – Когда кто-то… когда кто-то небезразличен тебе настолько, насколько ты небезразлична мне, ты не только соглашаешься на презумпцию невиновности. Тебе просто не нужны никакие объяснения.
– О…
Финн снова сжал ее руку, которую на сей раз уже не отпустил, а только стиснул еще крепче.
– Лара, понимаю, мы познакомились совсем недавно, но я никогда не испытывал ничего подобного ни к одной другой женщине. Думаю, я позволил прошлому затуманить мой разум. – Он покачал головой. – Думаю? Нет, я знаю, что наделал. Этому нет оправдания. Я облажался. По-крупному. И я прошу прощения. Дай мне еще один шанс. Знаю, я прошу слишком много. Но я обещаю – я никогда больше не буду сомневаться в тебе.
Лара беспомощно моргнула. Похоже, эти слова сразили ее наповал, что Финн счел хорошим знаком.
