Лара тут же вскочила, вне себя от тревоги за его сердце:
– Папа, с тобой все в порядке?
Он отмахнулся от ее ладони, которую она положила на его руку.
– В полном. А будет еще лучше, если ты уйдешь.
Всади он ей нож между лопаток самым безжалостным образом, и все равно было бы не так больно, как сейчас.
– Я ухожу. – И, поколебавшись мгновение, Лара добавила: – Я знаю, мне следует извиниться, но есть кое-что еще, что ты должен знать. Я люблю тебя, папа.
* * *
Финн смотрел вслед удалявшейся Ларе. Она вскинула голову, расправила плечи. Но Финна это не обмануло. Она была уничтожена. А он сам просто-напросто облажался.
Финн повернулся к Клифтону:
– Она ведь действительно вас любит, вы же это знаете! Ну что еще она должна сделать, чтобы заслужить вашу любовь?
– Не лезьте в это, – грубо предостерег отец Лары, но выглядел он так, будто его застали врасплох.
Проигнорировав приказ, Финн продолжил:
– Она совершила немало ошибок. Несколько – по-настоящему серьезных, судя по тому, что она мне рассказывала. Но в том, что ваши отношения настолько испортились, виновата не она одна.
– Да что вы знаете о наших отношениях!
– Я знаю, что вашей дочери хотелось бы, чтобы у вас эти отношения были, – парировал Финн. – Я знаю, что она обращалась к вам, пытаясь их наладить. А еще я знаю, что у вас двоих – много общего.
В ответ раздалось громкое насмешливое фырканье.
– Лара любит готовить точно так же, как и вы, мистер Честерфилд. И у нее это чертовски хорошо получается.
– Она занимается дизайном еды, – снисходительно бросил Клифтон.
Ладони Финна сжались в кулаки, но он продолжил:
– Талант и страсть к кулинарии ваша дочь унаследовала от вас. И вы поняли бы это, если бы дали ей хотя бы полшанса.
Склонив голову набок, Клифтон пронзил Финна взглядом:
– Похоже, вам искренне небезразлична Лара.
– Так и есть.
– И при этом вы пытаетесь заполучить работу, которую она хочет. Как же в вас это уживается?
– Я…
– Разве вы не рады, что она больше не участвует в конкурсе?
Финн не нашелся что ответить, поэтому честно произнес:
– Мне искренне небезразлична Лара. Я хочу, чтобы она была счастлива. Я лишь прошу вас дать ей второй шанс.
Глава 14. Охладить до комнатной температуры
На улице Лара прислонилась к почтовому ящику и стала задумчиво наблюдать за потоком машин на Пятой авеню, ожидая, когда к ней присоединится Финн.
Выходя из ресторана, Лара считала, что он идет прямо за ней. Но прошло несколько минут, прежде чем он показался из двери. Лара была благодарна этому ожиданию, позволившему ей остыть и взять себя в руки. Финн же выглядел так, будто кто-то дал ему под дых.
– С тобой все в порядке? – спросила она, сжав его руку.
– Это мне следует у тебя спрашивать, – с сожалением ответил он и притянул Лару в объятия. – Прости, что привел тебя сюда! Само собой, все пошло не так, как я рассчитывал. Наверное, я думал…
Он отмахнулся и не стал заканчивать фразу.
– Ты думал, что сможешь договориться с моим отцом точно так же, как мог бы договориться со своим.
– Ну да, – нахмурился Финн.
Но их семьи и взаимоотношения между родными отличались кардинально. Лара смирилась с этим. Наверное, пришло время смириться и с тем, что она не заставит отца передумать и заделать трещину в их отношениях. По сути, чем больше она старалась, тем шире эта трещина становилась.
Лара с Финном перекусили в какой-то забегаловке за несколько кварталов от ресторана. Они были слишком разодеты для этой непринужденной обстановки, и Лара окончательно потеряла аппетит.
Но, несмотря на удрученный настрой, Лара воспользовалась случаем, чтобы немного рассказать Финну о предпочтениях ее отца в кулинарии. Клифтон не должен был судить блюда конкурсантов, но он, разумеется, мог влиять на ход шоу.
Лара волновалась, что после сегодняшнего фиаско Финн обрек себя на серьезные неприятности, справиться с которыми не помогут даже его выдающиеся кулинарные таланты.
Было почти шесть, когда Лара отправилась домой. Финн настоял на том, чтобы проводить ее. Это был милый, хотя и совершенно излишний жест, тем более что Финн не мог остаться. Перед началом конкурса ему о многом стоило подумать, да и вставать наутро нужно было слишком рано.
– Завтра у тебя – большой день, – сказала Лара Финну, когда они оказались у двери ее квартиры. – Позвонишь мне, когда выйдешь из студии?
– Обязательно.
– Удачи. – Лара наклонилась и поцеловала его, после чего медленно отступила. И, как бы ей ни хотелось попросить Финна остаться, она заставила себя попрощаться.
Было около восьми утра, но Финн был давно на ногах, а в студию пришел незадолго до семи. На столике в гринруме стояли большой кофейник и поднос с выпечкой. Воздержавшись от сладостей, Финн ограничился двумя чашками кофе. Он понимал, что для конкурса ему потребуются стальные нервы и твердая рука.
Он умел работать в стрессовой ситуации, но ладони все равно предательски вспотели, а сердце билось сильнее обычного. Вдобавок ко всему Финн уже дважды звонил Ларе: один раз – прошлой ночью, перед тем как лечь спать, и второй – по дороге в студию утром. И оба раза ее мобильный после нескольких гудков переключался на автоответчик.
Как она там?
Лару сильно расстроил инцидент с отцом, но потом она, кажется, взяла себя в руки. Неужели что-то случилось?
Изнемогая от ожидания, Финн вполуха слушал летавшие по гринруму слухи о новом формате шоу. Никто, похоже, толком ничего не знал, но, протомившись в ожидании еще час, соперники строили самые невероятные домыслы.
– Что-то явно происходит, – донеслись до Финна слова Энджел, адресованные Райдеру.
Тот раздраженно крякнул:
– Скорее бы уж с этим покончить!
Финн не мог не согласиться. На кухне он был в своей стихии. А здесь ощущал лишь бессилие и досаду.
Дверь открылась. Финн ожидал увидеть Тристана или одного из стажеров, которые уже пару раз заглядывали, чтобы подлить кофе. К его величайшему изумлению, в гринрум вошла Лара. На ней красовались обыкновенные хлопковые брюки, туфли-балетки и бледно-голубая туника. Она убрала волосы назад, стянув их в строгий хвост. Слабое сияние блеска для губ на миг приковало внимание Финна к ее рту, так восхитительно умевшему сводить его с ума.
– Что она тут делает? – перекрыл зычный голос Райдера бормотание остальных конкурсантов.
На языке у Финна вертелся тот же вопрос. Неужели она приехала сюда, чтобы поддержать его? Весьма сомнительно, учитывая выражение ее лица, на котором ясно читалась робость… и чувство вины?
