Как и надеялся Финн, Лара снова засмеялась. Ему нравилось осознавать, что, вот так безобидно подтрунивая, он может поднять ей настроение.
– А почему ты спрашиваешь? – поинтересовалась Лара. – Тебе снова нужна помощь в покупке подарков или, может быть, ты замышляешь новое приключение с воздушным змеем?
– Никаких магазинов. Я и так пытаюсь бывать там пореже. Что же касается воздушного змея, то сегодня обещали грозу, и мне как-то не улыбается в прямом смысле выбрасывать деньги на ветер.
Из телефона донесся уже громкий заливистый смех.
– Так чем же ты хочешь заняться?
На этот безобидный вопрос у него был недвусмысленный ответ. Выкинув из головы непристойные мысли, Финн объяснил:
– У меня есть два билета на бродвейский мюзикл. Телеканал подарил билеты всем нам, чтобы извиниться за причиненные неудобства.
Уже выпалив это, Финн опомнился. Ничего не скажешь, прекрасный способ поднять ей настроение!
Но Лара не обиделась.
– В таком случае будет справедливо, если ты пригласишь меня, раз уж именно я и доставила эти самые неудобства. Что за постановка?
– «Энни».
– И ты хочешь это посмотреть? – засомневалась она.
Да уж, семейный мюзикл об отважной сироте явно не возглавлял его список обязательных к просмотру постановок. Но…
– Я хочу посмотреть это с тобой, – честно ответил Финн.
Потянулись мучительно-долгие секунды, и Лара, наконец, ответила:
– Хорошо. Но у меня одно условие.
– Какое? – он был готов согласиться на что угодно.
– Перед этим ты позволишь мне накормить тебя ужином.
Это была прекрасная возможность похвастаться своим мастерством. Поэтому в первой половине дня Лара обошла три своих любимых рынка в поисках идеальной зеленой фасоли, свежайшего лосося и самых спелых дынь. Финн настоял на том, что принесет вино, а что же касается булочек, то у Лары не осталось времени их печь. Она просто зашла в пекарню недалеко от дома и купила полдюжины багетов с хрустящей корочкой.
Приготовив ужин, Лара успела принять душ, одеться, накраситься и соорудить прическу к пяти вечера, когда домофон возвестил о прибытии Финна.
Она ждала у двери, пока он поднимался по лестнице. Финн остановился на лестничной площадке в половине пролета до квартиры, оценивая наряд Лары, и на его лице расцвела улыбка.
Сегодня она выбрала юбку и шелковую блузку. Лара нечасто носила юбки. Оформляя блюда, она надевала брюки, потому что приходилось вставать на колени или приседать, оценивая будущий снимок с разных ракурсов. Но она любила время от времени принарядиться и надеть туфли на высоких каблуках. Ее ноги, благодаря изнурительным тренировкам стройные в лодыжках и изогнутые в икрах, были одним из главных ее достоинств – по крайней мере, так ей говорили. Судя по одобрительной улыбке Финна, он разделял это мнение.
– Ну разве вы не великолепны, мисс Данэм? – шутливо протянул Финн, поднявшись к ее двери.
– Могу сказать о вас то же самое, – в тон ему ответила Лара.
Он усмирил свои непокорные волосы и сбрил щетину, которая казалась Ларе такой сексуальной. Но это его не портило. В этих темных слаксах и белоснежной рубашке, которую он оставил распахнутой на горле, Финн выглядел в точности таким же аппетитным, как дынный сорбет, который Лара приготовила на десерт.
Отдав ей вино, Финн взял ее лицо в свои ладони. И наклонился для поцелуя, заставившего ее пальцы в узких туфлях-лодочках подогнуться.
Переведя дыхание, Лара спросила:
– Это за что?
– Хотел поблагодарить тебя за ужин.
– Мы ведь еще не ели.
– А ты просто впусти меня, – улыбнулся он, и сердце Лары оглушительно заколотилось.
Зайдя в ее квартиру, Финн потянул носом воздух:
– Пахнет божественно!
– Спасибо.
– Эстрагон? – спросил он.
Лара кивнула и замерла в ожидании, понимая, что Финн, как повар, хочет сам определить, какие специи использовались.
– Укроп.
– Да.
– Лимон и чеснок.
– Угу.
– Ты приготовила лосось.
– Под хрустящей корочкой из зелени с бланшированной зеленой фасолью, сбрызнутый лимоном и оливковым маслом, с щепоткой морской соли.
Финн присвистнул, высоко оценивая ее старания.
Обсуждая блюдо, они прошли на кухню. Она была меньше, чем Ларе бы хотелось, но все-таки довольно большая по нью-йоркским меркам. Здесь было все самое необходимое для повара, включая газовую плиту с шестью конфорками, достаточно пространства для приготовления пищи и огромный холодильник с двойной дверью.
Поскольку Лара обожала готовить в больших количествах, она регулярно баловала плодами своего труда нескольких соседей. Дана, разумеется, была в числе этих счастливчиков.
– Мило, – похвалил Финн.
– Спасибо. Это единственное помещение в квартире, которое я переделала после того, как купила ее пару лет назад. – В тоне Лары засквозила насмешка. – Ванная с этой уродливой зелено-оранжевой плиткой остается сущей катастрофой, но важнее всего было сделать кухню.
– Прекрасно понимаю, – улыбнулся Финн. – Давай, я открою вино?
Пока Финн возился с вином, Лара разложила еду по тарелкам. Ее квартира была слишком маленькой для отдельной столовой, и, когда Лара расширила кухню, места для стола просто не осталось. В итоге всякий раз, когда у нее находилась компания для ужина, есть приходилось в маленькой нише, предназначенной для бара.
Готовя место для ужина, Лара превратила длинную разделочную колоду в подобие стола. Во время похода за покупками Лара надергала несколько голубых гортензий и поставила пышные соцветия с несколькими зелеными листочками в низкую квадратную вазу. По обе стороны от цветочной композиции она разместила тонкие белые свечи в изысканных стеклянных подсвечниках.
Лара поставила тарелки на сине-белые клетчатые подставки, создававшие атмосферу французского прованса. Образ довершили белые тканевые салфетки.
– А ты свое дело знаешь, – оценил Финн, протягивая Ларе бокал вина.
Сделав глоток, она ответила:
– То же самое могу сказать и о тебе, когда дело касается выбора вина.
– Ты сказала принести красное, и это – мое любимое.
– Теперь и мое тоже.
– Садись. Я сейчас.
Пока Финн устраивался на одной из табуреток у бара, она приглушила кухонный свет. Потом взяла пульт и включила музыку. Труба Майлза Дэвиса завыла из колонок, и Лара поспешила убавить звук.
– Поклонница джаза? – спросил Финн, когда Лара уселась рядом с ним.
