Тимыч разорвал оберточную бумагу – и завизжал на все кафе:
– Мамочка, неужели это та самая приставка последней наикрутейшей модели?! Этого не может быть! Ты же сказала, что она такая дорогая, что ты не будешь мне покупать…
Он повис у нее на шее, а Лариса ощутила, что на глаза навернулись слезы. Ведь и другой Тимыч мог бы точно так же обнять ее и радоваться компьютерной приставке…
Но никакого другого Тимыча не было – был только этот, ее единственный сын.
Заказав четвертое пирожное, Тимыч ускакал в туалет. Лариса, убрав обрывки подарочной бумаги, заметила, что на мобильный пришло сообщение.
Так и есть, от Валерика. Он хотел узнать, когда сможет с ней увидеться. И как у нее дела. И когда он может приехать, чтобы сделать Тимычу подарок.
Лариса ничего не ответила, просто стерла все сообщения от Рянько. А затем внесла его в «черный список».
Официант поставил перед Ларисой огромную чашку, покрытую горой молочной пены. Лариса рассеянно произнесла:
– Нет, мы это не заказывали…
– За счет заведения, – услышала она тихий голос и подняла глаза.
Он изменился, похудел, был гладко выбрит. Волосы теперь были длинные, высвеченные перекисью и забранные в хвост. Наверняка парик.
Но это был он – Илья Люблянский собственной персоной.
– Лариса Игоревна, вы же любите такой кофе, не так ли? – произнес он и уселся около нее на свободный стул.
Лариса быстро схватила смартфон и дрожащими пальцами стала набирать номер полиции. Только какой он, номер полиции?
– Не рекомендую вам это делать, – расплылся в улыбке объявленный в международный розыск беглый банкир, который имел наглость вальяжно сидеть в венском кафе в центре столицы. – Вы ведь еще не задались вопросом, отчего ваш сынок так долго торчит в здешнем сортире.
Лариса неловко поднялась, толкнув столик и расплескав принесенный Люблянским кофе. Банкир скривился и произнес:
– Сядьте! Сказал вам, сядьте! Что, решили его искать в мужском туалете? Вы, насколько я знаю, любите его в последнее время посещать. Вашего Тимыча там уже нет. Он в руках моих людей.
Лариса ощутила, что сердце ухнуло куда-то в тартарары. Невидящими глазами она уставилась на веселых, снующих по кафе людей, в том числе с детьми. Никто из них не подозревает, что в паре метров от них сидит основатель секты педофилов и убийц и ведет с ней непринужденную беседу.
И который только что похитил ее сына, как и десять лет назад…
– Вот и хорошо, – произнес банкир. – Не дергайтесь. Потому что, если станете вопить или совершать неадекватные действия, мне придется вас ликвидировать прямо на месте. Ну а вашему сыночку уготована иная участь. Вы, думаю, понимаете, какая…
Они следили за ней. Так и есть, следили… Вели все время, а она, дура, считала, что они не посмеют на нее напасть. И даже отказалась от сопровождения горилл Солдатова.
И наверняка им помог предатель Валерик, сообщив, в какое кафе она постоянно ходит с Тимычем. А его послание – всего лишь попытка узнать, началась ли операция его босса, Люблянского, или еще нет…
– Мы следили за вами, – подтвердил ее мысли Люблянский. – Ведь вы нанесли нашему «Клубу любителей-цветоводов» серьезный удар. Серьезный, но не смертельный. Однако вы продолжали копать в том же направлении, и я понял, что вы не успокоитесь. Поэтому пришлось принять меры и устранить наших соучастников. Но вы все равно продолжали копать. Так что настало время устранить вас.
Лариса взглянула на торжествующего Люблянского и спросила:
– А ребенок вам зачем? Хотите меня убивать – черт с вами, убивайте.
Банкир вздохнул:
– Да, есть женщины в русских селеньях! Точнее, в русских концернах и холдингах, учитывая профиль вашей работы, Лариса Игоревна. Ну, вы ведь сами знаете, зачем нам ребенок.
Ларису словно током ударило.
– И к тому же какой эстетический параллелизм! Одного вашего сына Тимыча мы у вас забрали, заберем и второго! Такого у меня еще никогда не было!
Взглянув на Ларису, он добавил:
– Кстати, вашего второго Тимыча сейчас забрал первый. Ну, с братом, хоть и неродным, он плохо не поступит. Хотя как знать?..
– Что вы хотите? – еле слышно сказала Лариса. – Чтобы я забыла о расследовании и о том, что где-то имеется ваш мерзкий «Клуб»? Даю вам слово, что забуду! Только не делайте ничего Тимычу…
Банкир пододвинул к ней чашку кофе и сказал:
– Это вы сейчас так говорите, но вспомните ли о своем обещании, если я вас, предположим, отпущу? Но вы хотите торговаться… Тогда выпейте этот кофе!
Лариса поднесла кофе к губам и сделала глоток. Потом еще один и еще. Банкир с удовлетворением следил за ней.
– Отлично, до дна! Извините, что не шампанское, как в последний раз. А теперь нам пора, потому что это средство действует гораздо быстрее, чем то, которым я вас вывел из строя в «Луи-Филиппе». А любопытные личности, старающиеся помочь потерявшей сознание дамочке, мне тут не нужны!
Они поднялись, банкир швырнул на стол тысячную банкноту и подхватил коробку с приставкой.
– Как вы любите сына, на все ради него готовы! Но ведь это ваш неродной сын. А родной, быть может, ревнует. Вы какого из них больше любите – родного или неродного?
Лариса ничего не отвечала, так как не знала, что и сказать. Кого она больше любит?..
Люблянский поддерживал ее под локоть. Они вышли из кафе и направились к припаркованному неподалеку черному фургону. Банкир распахнул дверцу и приказал:
– Залезайте.
Лариса исполнила это, чувствуя, что у нее начинает кружиться голова. Люблянский застегнул ей на запястьях наручники, проверил их и распорядился:
– Ложитесь на пол. Сейчас отправимся в небольшое путешествие.
Он захлопнул дверцу, и Лариса сделала так, как он приказал, и улеглась на грязный пол фургона. Заурчал мотор, автомобиль пришел в движение, и она почувствовала, что головокружение нарастает, а потом отключилась.
Когда она пришла в себя, то увидела, что сидит, хитроумно привязанная к металлическому стулу, который прикреплен к бетонному полу. Судя по обшарпанным стенам и высоким потолкам, дело происходило на территории какого-то заброшенного завода.
Лариса попыталась приподняться, но не смогла – тот, кто привязал ее к стулу, явно знал свое дело. Это ведь только в романах и фильмах героиня исхитряется вытащить руку из петли, а затем одолеть главного злодея.
На этот раз все было иначе: главный злодей одолел ее саму.
Лариса поняла, что голову ее сжимает какой-то странный обруч, неприятно давивший за ушами. Но, что хуже всего, обруч был частью механизма, похожего на очки, который впился ей в веки и препятствовал тому, чтобы она закрыла глаза.
