Женщины изумлялись, восторгались, завидовали и приходили в замешательство. Они сочли Максима лучшей брачной партией тысячелетия и не понимали, почему Кали не хочет заарканить его, когда он сам идет к ней в руки.
Мужчины считали, что Калиопа просто ненормальная, раз до сих пор не стала миссис Волков или хотя бы не заставила Максима дать Лео эту фамилию.
Селена, которая и сама отхватила «жениха тысячелетия» и чья история взаимоотношений с Аристидисом напоминала историю Кали и Максима, полагала, что хеппи-энд для этой пары – лишь вопрос времени. Самой проницательной из всех оказалась Кассандра, убежденная, что ситуация вовсе не такая, какой ее описала Кали.
На другом конце спектра оказалась реакция Аристидиса. После дотошных расспросов он выяснил, что Максим с самого начала знал о Лео и все-таки ушел. Остальное не произвело на брата Кали впечатления – ни то, что он вернулся, ни то, что предлагал ей и Лео полный доступ ко всем своим капиталам, свое имя и свое время. В глазах Аристидиса было непростительным оставить Кали одну в такой тяжелый для нее год. Он считал, что нельзя простить его уход, несмотря на все то, что Максим делал сейчас для того, чтобы исправиться. И лишь угроза Кали лишить Аристидиса общения с ней и Лео смогла удержать возмущенного магната от воплощения своего негодования в реальные действия.
– Максим сказал тебе, что приходил ко мне вчера? – Глубокий голос вывел Калиопу из задумчивости.
Перед ней стоял Аристидис.
Она даже не заметила, как брат вошел в свою огромную гостиную, куда ранее Кали заглянула, чтобы ответить на звонок, а затем побыть несколько минут в одиночестве перед обедом.
Сердце беспокойно сжалось: Максим не сообщил ей о визите к Аристидису.
В горле внезапно пересохло, и она смогла лишь отрицательно покачать головой. Что Максим задумал на этот раз?
Брат присел рядом.
– Он хотел поболтать со мной прежде, чем мы встретимся в первый раз на каком-нибудь семейном обеде.
Аристидис и Селена теперь часто устраивали такие мероприятия и настаивали, чтобы Кали привела с собой Волкова. Сперва она отклонила приглашение. Одно дело, если ее увидят с Максимом где-нибудь мельком, но провести вместе целый вечер, чтобы родственники тщательно его изучали?
Когда Селена заявила, что не примет отказа, Кали была вынуждена объяснить, что рано или поздно Максим уйдет из ее жизни, и поэтому предпочтительнее не слишком с ним сближаться. Иначе его уход будет тяжелее вынести.
На это Селена возразила, что если Кали на самом деле хочет, чтобы Максим ушел, то нет лучшего способа это ускорить, чем показать его своей греческой семье, члены которой обожают совать нос в чужие дела. Всего один вечер с ними – и Волков сбежит, сверкая пятками.
Зная, что Селена все равно настоит на своем, Кали нехотя согласилась принять приглашение. Она даже и не надеялась, что сценарий Селены сработает. Судя по прошедшим десяти неделям, Максим согласится быть разорванным бешеными собаками, лишь бы остаться вместе с ней и Лео. Что ему какие-то надоедливые родственники Кали?
Может, и в самом деле стоит натравить на него Аристидиса?
Впрочем, вряд ли даже вмешательство ее всемогущего братца поможет. И вовсе не потому, что Максим и сам достаточно влиятелен, чтобы предотвратить попытки Аристидиса причинить ему вред. Волков скорее с удовольствием примет это возмездие, сочтя его жертвой ради нее и Лео, искуплением за все то время, что его не было рядом с ними.
– Ты расскажешь мне, о чем вы говорили? – Кали сердито посмотрела на брата. – Уверена, ты и сам выложишь все подробности – иначе не сидел бы тут со мной. Ты ничего не делаешь без причины.
– Мое мнение о тебе подтверждается с каждым днем все больше. – Хотя Аристидис говорил несерьезным тоном, в его стальных глазах отражался целый мир эмоций: гнев на Максима, желание защитить сестру, веселое удивление ее проницательностью. Взгляд брата словно сканировал душу в поисках истины, которую скрывала Кали. – Ты так и осталась самым непостижимым существом из всех знакомых мне людей. Если ты захочешь что-то скрыть – никто этого не узнает. Я понимал, что у тебя в течение вот уже двух лет есть какая-то тайна. Но даже когда я установил за тобой слежку, так и не выяснил ничего. Даже не представляю, как ты умудрилась скрыть что-то настолько большое, как Максим.
– Ты установил за мной слежку?!
К ее крайнему возмущению, брат кивнул с насмешливым выражением лица, на котором не было и следа раскаяния.
– Считаешь, я мог позволить моей маленькой сестренке хранить какую-то тайну без всякого беспокойства?
– Хочешь сказать, не беспокоя меня? – нахмурилась Кали. – И что же ты предполагал? Что я связалась с мафией или стала жертвой какой-нибудь ужасной зависимости?
– А разве это не было бы далеко от правды? Разве ты не связалась с опасным негодяем и, судя по несвойственному тебе поведению и затянувшемуся роману, разве ты не стала серьезно зависимой от этого человека?
Аристидис воистину был проницательным и прямолинейным занудой.
Но Кали не осталась в долгу:
– Максим никогда не был опасным негодяем. Что же касается несвойственного мне поведения, спроси любую женщину, и она скажет тебе, что завести с этим мужчиной роман, когда представился шанс, было бы правильно, а вот не завести – просто непостижимо.
Аристидис поджал губы, явно недовольный словами сестры о привлекательности Максима для всех женщин, начиная с самой Кали.
– Каким бы неотразимым ты его ни считала, Волков явно последний, с кем я хотел бы тебя видеть. Он не из тех, с кем можно жить долго и счастливо.
Она фыркнула.
– Не правда ли, счастливое совпадение, что я и сама не такая?
– И все же у вас ребенок.
– Я не планировала его и никогда не использовала в качестве предлога, чтобы женить на себе Максима.
Аристидис поднял черную бровь:
– И как ты оцениваешь ситуацию сейчас? К чему все идет, по твоему мнению?
– А разве обязательно все должно к чему-то идти? Я ожидаю от тебя и остальных широты взглядов. Не пытайтесь втиснуть всех в рамки традиции. Люди могут быть родителями ребенка, даже если их не связывают брачные узы.
– Но Максим так не думает и не хочет этого.
«Боже, что Максим ему наговорил?» – пронеслось в голове Калиопы.
Но тут Аристидис выдохнул:
– Ничего он мне не рассказал. Ты хорошо его вымуштровала.
Кали почувствовала, как спало напряжение, вызванное мучительной неопределенностью.
– Он выложил мне ту же версию, что и ты. И больше ничего. Он сказал, что не будет оправдываться за то, что ушел от тебя, и что, если я считаю нужным наказать его за это, он подчинится – так и сказал – любым мерам, на которых я буду настаивать. – Аристидис сардонически улыбнулся, словно наслаждаясь мыслью о том, что неплохо бы воспользоваться предложением Максима и вызвать его на старую добрую дуэль. – Затем он долго распинался о том, как привязан к Лео и что хотел бы дать ему свое имя, если ты согласишься. И даже если ты против, все равно вы оба имеете все права на его капиталы при его жизни и после его смерти.
