Стас.
Он шел в мою сторону.
Ноги будто залили в бетон. Меня захлестнула волна дикого, животного страха.
– Ты думала, у тебя получится убежать от меня? – улыбнулся он. В его глазах плясали бешеные огоньки. – Я знаю тебя! Знаю каждый твой следующий шаг! Тебе не спрятаться!
«Беги», – приказала я себе, но ноги не слушались.
Наконец, разум поборол страх. Я дернулась в обратную сторону, но было поздно. Он быстро догнал меня и сбил с ног. Я упала на землю.
– Вставай, – он рывком поднял меня на ноги. Я выпрямила спину, собрала все силы и смело взглянула на него, хотя на самом деле готова была умереть от страха.
– Пошли, – он схватил меня за куртку и повел куда-то в глубь промзоны.
Я опустила голову и послушно побрела за ним, ругая себя за свою слабость и неспособность противостоять. Мы шли вдоль мрачного бетонного здания, огибая ряды низких покосившихся деревянных построек, горы песка и щебня. Мы проходили мимо бетонных плит, сложенных друг на друге подобно стопке игральных карт. Стас жестом приказал мне остановиться.
– Смотри, – показал он вперед.
Я посмотрела за плиты. Сердце забилось с утроенной силой.
Небольшое деревянное строение, похожее на сарай или подсобку. Вместо двери – решетка. Внутри было очень мало места – только поставить лопату да метлу. Но сейчас за решетку, как хомяков в клетку, загнали моих друзей. Им было очень тесно внутри, они пытались отодвинуться как можно дальше, вглубь.
Друзья Стаса стояли снаружи. Они держали решетку. Смеялись, что-то кидали внутрь.
– Дальше будет интересней, – Стас обнял меня за плечи. Рядом с сараем стояли канистры. Один из мучителей подошел и поднял одну. Второй протянул ему какую-то тряпку. Они смочили тряпку и подожгли. Смеясь, они бросили ее за решетку – мои друзья, как бешеные хомяки, стали биться в своей клетке. Послышался взрыв грубого хохота.
– Смешно, правда? – прошептал Стас мне на ухо.
– Скажи, чтобы отпустили их, – сказала я в полном отчаянии.
– Отпустить? Легко! – бодро выкрикнул Стас. – Но тогда и ты должна кое-что сделать для меня.
– Что? – мой голос вышел каким-то слабым, бесцветным. Стас достал телефон, потряс им перед моим лицом.
– Покажи на камеру свои сиськи.
– Что? – я решила, что ослышалась.
– Сиськи. Свои гребаные маленькие сиськи. Покажи их на камеру. Для видео. Скажешь, что сделала это видео для… Ну, скажем, для твоего любимого физрука. Скажешь: «Сергей Анатольевич, вы обещали поставить мне пятерку автоматом за следующие четверти и за год, если я сделаю для вас это маленькое эротическое представление». Ну? Убьем двух зайцев одним махом. Этот козел еще должен мне. А из-за этого видео его уволят. А ты докажешь мне, что изменилась. Ты же так этого хотела, ну же! Утверждала, что изменилась. Что друзья для тебя главное и все такое. Что выберешь – спасение своих друзей или спасение своей репутации? Немножечко унижения, ну? Это не так страшно.
– Нет, – я в ужасе отодвинулась назад. – Это полный бред! В это же никто не поверит!
– А не нужно, чтобы кто-то верил! Главное, чтобы было смешно. Ну? – он подбадривал меня взглядом. – Что выберешь? Всего-то нужно снять одно маленькое видео. Да, его увидят все, но твоя репутация и так подпорчена, так какая тебе разница? И мы отпустим вас.
Я выглянула из-за плит. Посмотрела на сарай. Друзья Стаса обливали бензином палки и поджигали. Они совали горящие палки сквозь прутья. Даже издалека я слышала испуганные крики моих друзей. И хохот мучителей.
– Жарь! Жарь свинью! Жарь! Жарь! Жарь!
Я посмотрела на Стаса. Он улыбался мне. Его улыбка… Такая добрая, искренняя… Как же хотелось поверить в эту улыбку…
– Ну, что выбираешь? Я смотрела на телефон.
Все это казалось мне сном. Бредовым сном. Все это происходило не со мной. С кем-то другим.
– Ты можешь их спасти. Ты же недавно утверждала, что, если бы все можно было изменить, ты поступила бы по-другому. И ты не бросила бы своего друга. Ну? Докажи это! Тебе представился чудесный шанс. Я даю тебе право выбора. Ты можешь уйти. Вот прямо сейчас. Убежать. Спрятаться. Или… – он потряс телефоном. – Ты можешь спасти своих друзей. Что выберешь ты?
Я смотрела на черный глянцевый экран. Видела в нем только огонь. И чужую боль.
Я медленно опустилась на землю. Заскулила.
– Я не могу. Не могу!
Он сощурил глаза. А потом резко выбросил руки вперед, повалил меня на землю. Я упала на спину. Закричала. Он навис надо мной, прижал ногами мои ноги. Стал расстегивать мне куртку. Я пыталась отбиться.
– Нет! Прекрати! – кричала я, отбиваясь. От страха перед глазами все поплыло.
– Все еще любишь меня, ну? – яростно закричал он. – Все еще хочешь терпеть? Несмотря ни на что? Готова терпеть? Все ждешь чуда?
Он расстегивал молнию на куртке, пытался добраться до моего тела.
Я отбивалась изо всех сил. Он пугал меня. Даже тогда, когда он топил меня в обжигающей воде, мне не было так страшно.
– Оставь меня в покое! – заплакала я.
Он перестал возиться с моей одеждой. Грубо схватил меня за волосы.
– Посмотри на меня, – тихо сказал он. Я подчинилась.
– Я отстану тогда, когда увижу в твоих глазах ненависть, а не этот тупой овечий страх.
Стас сел передо мной на корточки. Презрительно посмотрел на меня.
Я встала на колени, низко опустила голову, сжалась в комок. Тихонько заскулила.
– Отпусти меня.
– Так я и думал. Ничего не изменилось. Вставай.
Он дернул меня за куртку. Потащил к сараю. Дойдя до него, он толкнул меня. Я упала перед решеткой. Смотрела сквозь прутья на испуганные лица моих друзей.
Стас открыл решетку.
– Эй, пятачок. Хорошие новости. У тебя досрочное освобождение. Кыш отсюда, – он вытащил Серегу за шкирку.
Двое держали решетку. Рома и Антон бились в нее, но безрезультатно. Стас взглянул на меня. Его взгляд прожигал во мне дыры. Он ударил Серегу в живот. Тот согнулся и вскрикнул от боли.
Стас снова посмотрел на меня. Его глаза говорили мне: «Ты могла бы это прекратить. Но для тебя твоя шкура важнее».
Стас ударил Серегу еще раз.
Я смотрела на это, но видела только пустоту. Невидимая рука сжимала мне горло. Дышать становилось труднее. Все происходило как в замедленной съемке. Рома с Антоном бились в своей клетке. Кричали. Стас сбил Серегу с ног, сел возле него, схватил его за голову и с силой впечатал в бетонную плиту. Серега сплюнул. Густой кровавый сгусток облепил бетонную поверхность. Вместе с кровью он выплюнул что-то еще. Стас поднялся. Повернулся в мою сторону. В его глазах метнулось безумие.
