– Тебе идет! – сказала Дашка. – Все, решено. Пойдешь в нем. Потом мы перешли к туфлям. Дашкина обувь была мне велика.
Пришлось потом выбирать что-то подходящее из своей. Я остановила выбор на неприметного вида осенних сапожках – надену их. Как раз добегу в них до школы и не буду переобуваться.
В пятницу и субботу Стаса тоже не было. Я обрадовалась – каждый день его отсутствия как праздник для меня.
– А Стас ходит на дискотеки? – спросила я Дашку.
– Нет. Он ни разу не приходил. Хотя… До девятого класса и дискотек-то не было. Но не переживай. Я думаю, ему все это неинтересно.
В половине шестого я вышла из дома в своих осенних сапожках. Мы с Дашкой зашли в магазин, купили две бутылки «Редса» и пошли за гаражи. Я расчистила от снега крышу ракушки, и мы забрались на нее.
– Хочешь, прочитаю, что мне Игнатов написал? – спросила Дашка и полезла в телефон.
– Ты все еще с ним общаешься! Зачем? – заныла я.
– Скучно же. Вот, слушай. «На днях подслушал разговоры парней из класса. Они говорили о тебе. Они говорили, что хотят затащить тебя в кусты, заткнуть рот кляпом и драть, пока не надоест. Это ужасные, грязные слова. Я ненавижу их за то, что они так сказали. Я хочу их убить».
Я засмеялась.
– Ну, с учетом, что у наших мальчиков интеллект как у чайников, причем чугунных, до электрических им еще далеко – это можно рассматривать как комплимент.
Дашка засмеялась.
– Я тоже так думаю. Игнатов меня пугает.
– Прекрати с ним общаться. А то он однажды придет в школу с ружьем и всех перестреляет.
– Нет, ну, иногда он умные вещи говорит. Так что с ним бывает интересно общаться.
«Редс» ударил в голову. Стало весело. Мы пошли в школу. В столовой, где проходила дискотека, уже собралось много народу, играла музыка. Мы пробрались в центр толпы и стали танцевать.
Вскоре мне захотелось в туалет, и я вышла из столовой. На обратной дороге, проходя мимо раздевалки, я увидела, что внутри кто-то есть. Из раздевалки вышел Рома в солнечных очках.
– Ты чего в очках? – засмеялась я. – Вроде не лето. Он снял очки. Под глазом красовался лиловый фингал.
– Кто тебе так? – присвистнула я.
– Догадайся с трех раз.
– Стас? – Сердце екнуло.
– Угадала с одного, – печально улыбнулся он.
– Но… Когда? Его не было в школе.
– После школы подловили, гады. Новую куртку порвали. Он, кстати, здесь.
– Что? Где? Сейчас?
– Ага, приперся.
Я в панике огляделась по сторонам. И что же мне делать? Бежать? Ну уж нет! Я пришла на дискотеку, я никуда не уйду! В столовой много народу, меня защитят…
– Пойдем, – позвала я Ромку. – Нам ничего не сделают. Там много народу.
И мы пошли в столовую. Я осматривалась по сторонам, но не видела никого из компании Стаса. Вскоре я расслабилась, нашла Дашку и стала танцевать с ней. Ромка терся неподалеку, искоса смотря на Дашку.
Заиграла медленная музыка. Я ткнула Ромку локтем.
– Пригласи ее!
Ромка набрался смелости. Позвал Дашку танцевать. Она хихикнула, но согласилась.
Я села на лавочку и загрустила. Меня никто не звал танцевать. Как никогда, захотелось любви. Большой, теплой любви. Чтобы кто-нибудь обнял, защитил от всех неприятностей. Я потрясла головой, чтобы прогнать эти позорные мысли. Я должна быть сильной. Я не должна хотеть любви. Чьи-то руки тяжело опустились мне на плечи. Я вздрогнула.
– Грустишь, Том? – раздалось сзади у самого уха. Стас. Он все-таки пришел.
Я ослышалась: он обратился ко мне по имени или, как всегда, назвал гномом?
Стас перешагнул через лавочку и сел рядом со мной. Я дернулась в сторону, но он схватил меня за руку.
– А ну сядь.
И я послушно села на место. Он держал меня за руку, наши пальцы переплелись, и со стороны, должно быть, мы походили на влюбленную пару. На нем были джинсы и белая рубашка, расстегнутая до половины.
– Пойдем танцевать, – грубо сказал он и встал.
– Я ни за что не буду с тобой танцевать, – сквозь зубы процедила я и выдернула руку, – я тебя ненавижу!
Это была ложь.
– Пойдешь, – усмехнулся он, схватил меня и поднял на ноги. – И ты врешь. Ты не ненавидишь меня.
Он с силой дернул меня на себя. Я подчинилась. Мы прошли в центр зала. Он обнял меня за талию. Его рука была очень горячей. Он крепко прижал меня к себе, я уткнулась носом ему в плечо. Я хотела отстраниться назад, но его руки держали меня как в тисках. Мне ничего не оставалось, как приобнять его за шею. На нас удивленно смотрели соседние пары.
– На нас все пялятся, – пропищала я.
– Мне плевать, – отрезал он.
– Разве ты не беспокоишься о своей репутации? Танцевать с тем, кого ты втоптал в грязь, – что о тебе подумают? – съязвила я.
Он посмотрел мне в глаза.
– Я могу сегодня же объявить тебя своей девушкой. Могу сделать так, чтобы с завтрашнего дня к тебе относились как к королеве. Но стоит лишь ткнуть в кого-нибудь пальцем – и назавтра его будут ненавидеть. Об него будут вытирать ноги. Это все в моей власти.
– Я ненавижу тебя, – прошептала я.
– Ты врешь. Но мне все равно. У тебя красивое платье. Тебе очень идут платья, – тихо сказал он.
– Зачем? – с трудом выговорила я. – Зачем ты все это делаешь? Зачем мучаешь меня? Ненавидишь? Все еще пытаешься отомстить?
Он зарылся носом мне в волосы.
– Нет. Просто это единственный способ не сойти с ума, – прошептал он. – Ты даже не представляешь, что за чертовщина сейчас творится в моей жизни, – он глубоко вдохнул. – Ты хорошо пахнешь. Этот запах… Запах детства. Каким же счастливым оно было. Мое далекое беззаботное детство.
По моим щекам потекли слезы. Мне хотелось поверить. Хотелось остаться вот так… с ним. Чувствовать его тепло. Его прикосновение. От него пахло дорогим парфюмом и чем-то знакомым и безумно приятным. Запах нашего детства. Я не хотела, чтобы этот момент заканчивался. Я хотела, чтобы он длился вечно. Сейчас мы не были врагами. Мы будто были теми мальчиком и девочкой из детства, выросшими детьми, которые все так же продолжали быть друг для друга целым миром. Целой Вселенной.
Я презирала себя. За то, что я слабая. За то, что мне хотелось любви. Почему? Откуда во мне столько желания? Быть любимой, обнять кого-нибудь, кто сильнее меня, довериться ему. Почему желание любви гораздо сильнее желания ненавидеть? Откуда такие глупые мысли? Почему я не могу быть счастлива… одна? Я ненавидела себя за то, что хотела быть любимой.
Он осторожно коснулся пальцами моих волос. Погладил их. Наклонил ко мне голову. Я чувствовала его дыхание на своем лице.
