– Ноль.
– Фи, слабак. Томас?
– Я пас.
– Эх, все с тобой понятно. У меня тоже ноль. Но мне простительно, я болею… Идем дальше… – Рома что-то пометил в тетради. Разговоров с флиртом? Антон?
– Ноль.
– Серег?
– Ноль.
– Томас?
– Я пас.
– Так, у меня тоже ноль. Эротических касаний? Антон?
– Информатичка на уроке наклонилась надо мной и упала на меня своей грудью. Это считается?
– Хм… – Рома стал грызть кончик ручки, обдумывая. – Думаю, да. Один.
– А еще, когда в баскетбол играли, когда на меня Машка бежала, я ее пальцем в ляжку ткнул.
– Хорошо. Засчитано. Серег?
– Меня на рынке какой-то грузин очень эротично погладил по плечу. Это считается?
– Грузин… – Рома задумался. – Наверно, нет. Речь же о девушках! Ноль. Томас?
– В автобусе какой-то старый дед хлопнул меня по заднице, – призналась я. – Это считается?
– Засчитано, – Рома стал чиркать в тетради.
– Эй! – возмутился Серега. – Почему грузин не считается, а дед считается?
– Потому что пол должен быть противоположный, долбокряк! У меня, кстати, два. Врачиха, когда приходила и осматривала меня, два раза ткнулась в меня грудью.
– Эх, – Серега посмотрел на меня с надеждой. – Томас, мы с тобой проигрываем! Давай заключим сделку? Ущипнем друг друга парочку раз, и у нас у обоих будет по два касания?
– Еще чего! – наигранно возмутилась я.
– Итак, результаты за эту неделю… – Рома посмотрел в тетрадь. – Антон ведет, Серега проигрывает.
Мы ушли, когда совсем стемнело. И когда услышали с кухни рев Ромкиного бати:
– Сына! Сына, идите жрать! Котлеты!
Рома сначала побледнел, потом позеленел. Мы побыстрее слились в окошко, пока нам не успели пообещать затолкать котлеты в зад, если мы их не съедим.
Учителя начиная с февраля стали активней пугать нас предстоящими экзаменами. «ГИА вы не сдадите» – вот их твердый и уверенный ответ. Их нудные проповеди нагоняли тоску и депрессию.
На выходных приехали мама с дядей Костей. Они пошли в кафе отмечать свою шестую годовщину знакомства. Мы с бабушкой много раз их спрашивали – почему они не поженятся? Но мама все отмахивалась. Хотя в последнее время мама стала поговаривать о свадьбе.
В кафе мама надела свое новое платье. Бежевое, узкое. Моя худая мама в нем смотрелась еще более худой и хрупкой, платье ей необыкновенно шло.
Весь вечер я занималась учебой, а то совсем ее запустила. Мамы с дядей Костей не было, бабушка пригласила в гости свою подружку, они пили чай на кухне. А пришедший с работы не очень трезвый дедушка отличался какой-то чрезмерной гиперактивностью. Он спустился в подвал, окопался там и затих, и только изредка какой-то странный шум и грохот напоминал миру о его существовании.
В воскресенье мама с дядей Костей уехали, бабушка куда-то ушла, а дедушка, по-моему, так и не вылез из подвала.
С мальчишками ушли гулять. После того как мы продрогли до самых косточек, зашли в магазин, накупили «Ролтона» и пошли ко мне домой. Потом сидели на полу в моей комнате, ели горячую лапшу и нежились от тепла.
– Что у тебя с Дашкой? – в лоб спросила я Рому, когда вся лапша была съедена.
Он смутился.
– Ничего.
– Ничего не бывает! Колись! – Серега хлопнул его по плечу. – Ты писал ей что-нибудь? Звал куда-нибудь?
– Нет.
Серега покачал головой.
– Цаплин, ты серьезно болен. Твоя болезнь неизлечима. У тебя запущенная форма перпендикулярного добокрякства.
Рома вздохнул.
– Да зачем я ей нужен? Да ничего не получится… Я вон какой, а она…
– Девушки любят решительных мужчин, – сказала я с умным видом. – Мужик сказал – мужик сделал. Взял, подошел да и сказал: «Моя!» Это я тебе как девушка говорю. Нам нравятся решительные.
– Томас, во-первых, ты не девушка, ты гасконец. А во-вторых, опыта, я смотрю, у тебя в этом деле все-таки маловато, – хмыкнул Рома.
– Томас правильно говорит! – Серега стал меня защищать. – Напиши ей! Позвони, куда-нибудь позови…
Но Рома лишь махнул рукой.
– Да. Запущенный случай, – сказал Антон.
На обществознании нам объявили, что если мы напишем реферат и займем на реферативных чтениях города призовое место, то экзамен нам засчитают автоматом. Мы с Дашкой посоветовались и решили писать реферат – на одну работу допускалось два участника. Выбрали тему – «Эффективность наружной рекламы моего города». Я еще смутно представляла, что это такое и как нам вообще делать эту работу, но я была рада, что не придется учить билеты к экзамену.
Дома на выходных я засела за Интернет – стала читать все о наружной рекламе.
А в первых числах марта мы с Дашкой пропадали в торговых центрах. Мы не «шопились», а были там совсем по другой причине.
Из-за реферата по рекламе. Нам нужно было проводить социологический опрос населения. Смотрите ли вы рекламу или переключаете на другой канал? Какая реклама вам нравится больше – информативная, с юмором или какая-то другая? Рекламе каких товаров вы доверяете больше? – и все вопросы в таком духе. Нам нужна была статистика. А потом на основе этой статистики должны были сделать диаграммы и графики. Но нас все боялись. Проходившие мимо люди думали, что мы пытаемся им что-то впарить, и бежали от нас, как от чумы. В итоге набралось только двенадцать ответов.
В школе я старалась не замечать Стаса. А он всеми силами пытался держаться от меня подальше. Если так все продолжится и дальше, я буду только рада.
В четверг Стаса не было в школе. Я пошла к Дашке после уроков – в пятницу ожидалась школьная дискотека в честь Восьмого марта, и Дашка попросила меня прийти выбрать подходящий наряд. Она перемерила все свои платья и наконец-то остановила свой выбор на коротеньком пышном темно-синем платье из шифона с глубоким вырезом.
– Тебе тоже надо что-нибудь подобрать! – сказала Дашка.
– Мне? Нет уж!
– А в чем пойдешь?
– Уж что-нибудь найду…
– Из гардероба дяди Кости? Костюм в клетку? Я обиделась.
– Между прочим, у меня есть платья…
– Ага. Одно – с выпускного в начальной школе. Ты в него не влезешь, дорогуша. На, примерь! – она кинула мне черное платье.
Я надела его, посмотрела в зеркало.
– Ну просто куколка! – восхищенно сказала Дашка, оправив складки.
Платье было очень простым, с короткими рукавами. Легкая пышная юбочка. На Дашке оно смотрелось мини, но мне с моим ростом оно доставало чуть ли не до коленок. Полупрозрачная черная ткань на талии обнажала узкую полоску живота.
