– Но красивая идиотка. – Джо напомнила себе о том, что время, проведенное с Маком, прошло не совсем даром.
Конечно, недаром. К моменту отъезда она чувствовала себя здоровой, сильной и привлекательной, как никогда. О, он отлично понимал. Просто этого оказалось мало.
Джо взяла самую лучшую сахарную пудру, сливочное масло, молоко и фруктовый наполнитель. На самом деле, она получала весточки от него. Дважды. Сначала вежливое письмо по имейл, где он спрашивал, как она добралась. Джо ответила коротким вежливым «спасибо, хорошо». Через неделю он прислал собственный рецепт башни из миндального печенья. Она снова поблагодарила. Очень коротко. На этом и закончилось. Тем не менее она ждала, что в скором времени Мак напомнит о себе. Бандитка наверняка ощенилась, щенки должны уже достаточно подрасти. Почему он не написал, когда они появились на свет? Сколько их? Слишком занят зарабатыванием денег для Этана.
Джо сломала пластиковый конус. Вонзив в него ногти, разорвала на куски, унимая злость. Достала следующий, вздохнула. Ладно. Можно начинать.
Раздался звонок в дверь, Джо не обратила внимания. Скорее всего, очередные цветы для бабушки. Пусть сама откроет.
Джо отмеряла сахарную пудру.
Через минуту в дверях появилась бабушка:
– Дорогая, ты не могла бы ненадолго выйти? У нас гость.
– Тетя Эдит?
– Нет, дорогая, и не похоже, что это ее посланник, явившийся помешать тебе делать башню из печенья.
Бабушка не стала бы жульничать, однако на каждом шагу подозревала ее в самых невероятных кознях.
Джо вышла в гостиную и замерла на месте.
Мак!
Она вытаращила глаза и открыла рот, с огромным трудом закрыла. В ушах застучала кровь, голова закружилась. Пришлось опереться на стол, чтобы не упасть.
Джо взглянула на бабушку. Та невозмутимо улыбалась. Джо взглянула на Мака. Он невозмутимо улыбался.
Невозмутимо? Казалось, что сердце вот-вот вырвется из груди. Хотелось плакать. От отчаяния или радости, непонятно.
– Привет, Джо.
– Что ты здесь делаешь?
– Разве я тебе не сказала, дорогая? – Бабушка потрепала ее по плечу. – Я заказала Маку поставку угощения для праздничного обеда.
– Но как?..
– Я позвонил, чтобы рассказать про щенков, но не застал тебя.
Бабушка даже не упомянула об этом!
– Мы поговорили. Твоя бабушка спросила, не заинтересует ли меня поставка праздничного угощения.
Джо напряглась, чтобы не разомлеть в теплых лучах его глаз. Как и прежде, тело вспыхнуло огнем. Она сжала руки. Эта любовь сделает ее несчастной.
Ты уже несчастна.
– И?
– И я понял, что не могу отказаться. – Она не станет его утешительным призом. Мак порылся в корзине, повернулся, держа двух пушистых щенков с зеленым и розовым бантами на шее. – Поздравляю с днем рождения, Люсинда.
– О боже. Эдит хватит удар! – Бабушка захлопала в ладоши от удовольствия. – Спасибо, Малкольм, чудесный подарок.
– А этот для тебя, Джо. Я назвал ее Красотка.
Мак сунул ей в руки щенка, Джо невольно закрыла глаза, знакомый запах и мягкий голос лишили ее дара речи.
Прошло два месяца. Она уже не должна любить его, как тогда, и разрыдалась бы, если бы не была так рада его видеть.
Завтра ты за это заплатишь.
В глазах появилось жжение. Джо отодвинулась от соблазна и воспоминаний о пережитой боли и опустилась в кресло с чудесным спящим щенком.
– Хочешь – верь, хочешь – нет. – Она не удержалась, подняла глаза. – Бандитка без тебя скучает.
Только Бандитка?
– Не верю.
В другом конце комнаты бабушка ворковала над щенком. Красотка пристроилась на коленях у Джо и, взяв в рот ее большой палец, видимо решила, что теперь должна держаться ее. Джо накрыла ее свободной рукой, чтобы малышка поняла, что ее любят.
– Когда ты уехала, она заскулила, завыла.
Правда? Она жестом предложила ему сесть. Мак не двинулся с места, стоял и пожирал ее жгучим голодным взглядом. Джо покрутила плечами.
– Она не простила, что я тебя отпустил.
А Джо простила. Простила его, вот в чем дело.
Если бы он сказал, что виноват, и попросил вернуться, она бы вернулась. В одночасье.
Нет! Это плохая идея, помнишь? У нее своя жизнь. И скоро появится новая работа. У нее щенок.
Но у нее нет Мака. Нельзя иметь все сразу.
– И правильно сделала. – Она не станет жертвовать своей жизнью ради человека, готового пожертвовать своей в угоду чувству вины и бесплодным сожалениям.
– Как дела у Этана? – Противный мелочный укол, но следовало напомнить, из-за чего они не вместе.
– Нормально. Сейчас они с Дианой в моем доме.
Что?
Щенок пискнул, она, ослабив хватку, наклонилась успокоить его. Гладила Красотку, пока та снова не заснула.
– Как? Как они там оказались?
Он взглянул на часы:
– Ладно, проехали. Посмотрите на часы, Люсинда, и, если хотите, чтобы я подал обед ровно в семь, покажите, где кухня.
Мак вышел к машине, вернулся с двумя тяжелыми коробками с загадочными ингредиентами. Улыбнулся Джо:
– Как я понимаю, ты мой поваренок?
Она попыталась улыбнуться в ответ, но не смогла.
– Да.
– Успокойся, Джо. Мне от тебя нужно, чтобы ты собрала башню из печенья.
Так вот в чем дело. Больше ничего не нужно. Почему бабушка заказала обед ему? А главное, почему он согласился?
Они отнесли щенков в корзинку в кладовке. Мак распаковал продукты. Джо приготовилась покрывать глазурью два пластиковых конуса.
– Зачем тебе два?
Он подошел так близко, что она почувствовала его дыхание. Хотелось, чтобы он ее поцеловал. Хотелось до боли. Но он лишь слегка прикоснулся губами к ее щеке, и это сказало ей обо всем.
Сердцем она понимала, что так лучше.
– Кажется, я еще не говорил, что ты выглядишь просто невероятно.
В старых спортивных штанах и футболке, когда-то голубой, но давно ставшей серой? Может быть, и невероятно, но не в том смысле, который он вкладывал в это слово.
– Что ты здесь делаешь, Мак?
Его взгляд скользнул к ее губам. Под загорелой кожей на щеке пульсировала жилка. Они качнулись друг к другу, но в последний момент Мак отпрянул.
– Если я тебя поцелую, забуду все на свете, а я обещал твоей бабушке обед, – процедил он сквозь зубы. – А ты обещала ей эту чертову башню из печенья. – Он резко стиснул плечи Джо. – После обеда поговорим.
