– Как я понимаю, поездка не оправдала твоих надежд?
Как ни тяжело было смотреть на нее, Мак заставил себя это сделать. Он заслужил эту пытку.
– Он в ужасном состоянии, Джо.
– Он многое перенес.
– Мой визит не помог. Стало еще хуже.
– Как?
– Я ему противен.
Джо молчала. Разрезав мясной шарик, обмакнула его в соус и съела. Когда ее губы сомкнулись вокруг вилки, Мак ощутил мощный всплеск желания, зашумевшая в ушах кровь оглушила его. Он набросился на мясной шарик, превращая его в кучку фарша. Затем стал крошить следующий, потом спагетти.
– Я могу засунуть все это в блендер, если тебе так больше нравится.
Мак со страхом думал, что не сможет пропихнуть еду в горло. Желудок тоже сжался в комок.
Джо будто не замечала его смятения. Впрочем, он не настолько глуп, чтобы поверить в это. Ему показалось, что в грудь ударил кулак, лишивший способности дышать.
– Итак, – в конце концов, отозвалась Джо, тряхнув головой и избегая встречаться с ним взглядом. – Что думаешь делать дальше?
Он почувствовал, как сердце замедлило ход, и с трудом удержался, чтобы не уронить голову на стол. Откуда-то издалека услышал собственный голос.
– Я возвращаюсь к плану «А».
Взгляд Джо взметнулся к нему, Мак с болезненной ясностью увидел, как она осознавала смысл этих слов. Брови опустились, рука судорожно сжала блузку в том месте, где билось сердце.
Он заставил себя продолжить:
– Брошу все силы на то, чтобы зарабатывать деньги, которых должно хватить на лечение Этана. И так до тех пор, пока он во мне нуждается.
– Я… – Она тяжело вздохнула, не разжав руку, сжимавшую блузку. – Что будет с нами?
Желчь, поднявшись к горлу, жгла пищевод и обволакивала язык.
– Не будет никаких «нас», Джо. По крайней мере, в обозримом будущем.
Несколько долгих секунд она смотрела на него взглядом, полным боли, будто не расслышала, что он сказал, потом вздрогнула, как от удара. Краска сбежала с лица, морщинки вокруг глаз сделались глубже. Маку стало невыносимо тяжело. Сердце стучало глухо. Как он мог так поступить с ней? Почему не сделал это более деликатно?
«Прости меня!» – стонало его сердце.
– Ты споткнулся на первом же препятствии и решил все бросить? Сбежал домой, поджав хвост?
Он был бы рад, если бы она его ударила, осыпала оскорблениями, сделала что угодно, лишь бы ей стало лучше. Только он знал: это не поможет. Ни на йоту.
– Тебе все в жизни давалось слишком легко. Неужели никогда не приходилось за что-нибудь бороться?
Джо засмеялась, он не хотел бы снова услышать этот смех.
– Расс всегда гордился тобой, хвастался, что ты вундеркинд, с самого детства шагавший от одной победы к другой. Проблема в том, что эта легкость превратила тебя в неудачника!
Ее слова жгли, как удары хлыста. Мак готов был умолять о прощении.
– Если бы речь шла о чем-то действительно важном для тебя, ты боролся бы до победного конца, невзирая на трудности. Если бы Этан тебя действительно волновал, ты бы приложил больше усилий.
На самом деле, она хотела сказать, что, если бы она была ему дорога, он бы боролся за нее. Она этого достойна.
А Этан. Мак не мог снова заставить парня терпеть свое присутствие. Он и без того достаточно его расстроил.
– Но ты же не собираешься этого делать, верно?
Как заставить ее понять всю глубину несчастья Этана? Впрочем, какая разница? Она говорила, что Мак должен облегчить это несчастье. Но это выше его сил. Единственное, что он мог сделать, заработать денег и нанять людей ухаживать за Этаном.
– Ты собираешься просто сдаться.
Ее голос звучал совершенно спокойно, и это хуже любой злости. В десять раз хуже. Джо вышла.
Ему показалось, что остановилось сердце.
Глава 10
Мак почти не спал, но заставил себя встать с первыми лучами солнца. Одевшись, направился в хозяйскую спальню. Раздвинул шторы и впустил в комнату свет. Сидеть в темноте без движения и не заботиться о еде глупо. Он распахнул дверь на балкон. В комнату ворвался ветер, холодный и свежий.
Мак включил компьютер. Не обращая внимания на тяжесть, камнем сдавившую сердце, перечитал список рецептов, которые отобрал для книги. Не меньше дюжины он либо не начинал, либо не закончил. Значит, надо приготовить эти блюда, сопровождая инструкциями, которые запишет Джо. Мак втянул воздух. Двенадцать дней работы, если готовить по одному блюду в день и записывать вечером. Если по два рецепта, получится быстрее. Помимо этого, нужно составить глоссарий терминов и написать пожелания по вариантам подачи каждого блюда. Мак составил таблицу и график. Распечатал список покупок для Джо. Начинать надо уже сегодня после полудня. После этого он объяснит ей, как делать глазурь для башни из печенья. Завтра утром она сможет под его руководством прикрепить печенья к основе.
– Пошли, Бандитка.
Утренняя и вечерняя прогулка к пляжу и, возможно, немного вдоль моря полезна и человеку, и собаке.
Мак положил список покупок на кухонный стол и вышел. Тишина. Еще очень рано.
Над океаном во всем своем великолепии поднималось солнце, прокладывая на поверхности воды оранжево-золотую дорожку. По краям дорожки вода темнела, приобретая лавандовый оттенок, стояла неподвижно, если не считать волн, ритмично набегавших на песчаный берег и откатывавшихся назад.
Мак остановился у песчаной дюны полюбоваться видом. Зрелище должно было наполнить душу радостью, сознанием величия природы. Должно. Он отдал бы все это за одну ночь в объятиях Джо.
Одной ночи ей не хватит. Ему тоже, но, по крайней мере, будет, что вспомнить среди унылых будней грядущих месяцев. Мак вдохнул. Он не мог так обойтись с ней. Из груди вырвался хриплый смех. Джо не позволила бы ему этого.
Хорошо.
Тяжесть, навалившаяся на плечи, давила к земле. Мак опустился на колени, прижав к себе теплое тело Бандитки.
Я не могу этого сделать. Я не могу этого сделать. Я не могу этого сделать.
Он должен это сделать.
Расправив плечи, он с трудом поднялся и побрел вдоль берега. Через десять минут пошел к дому.
Когда Мак открыл входную дверь, в нос бросился запах жареного бекона. Он не сразу решился войти на кухню. Прислонившись к дверному косяку, молча пожирал взглядом Джо, бессознательную грацию ее движений, блеск темных волос, ощущение силы, исходившее от всего ее облика.
– Пахнет вкусно, – не без труда выдавил он.
– Бекон всегда вкусно пахнет.
