Внедрение новой техники
В 1943 г. руководством страны были предприняты определенные меры по оснащению войск противовоздушной обороны. В течение года число боевых экипажей в ИА ПВО возросло в 1,8 раза, зенитных орудий среднего калибра – в 1,4 раза, МЗА – в 4,7 раза, прожекторных станций – в 1,5 раза. Наряду с количественным ростом повышалась и качественная составляющая. В авиадивизиях стали преобладать более современные самолеты «Харрикейн» Мк.П и Ла-5, появились первые Як-7 и Як-9. По сравнению с устаревшими Як-1 и ЛаГГ-3 они имели лучшие скоростные характеристики и мощное вооружение. Правда, так и не удалось найти замену высотному перехватчику МиГ-3, и последние по-прежнему оставались одними из основных истребителей ПВО. В кабинах появились новые авиагоризонт АГТ, магнитный компас КИ-11, а также радиополукомпас РПК-10. В конце 1943 г. на всех новых самолетах устанавливались уже и радиоприемники и передатчики, что позволяло наконец поддерживать в воздухе двустороннюю связь.
Получали новую технику и зенитчики. Старые 76-мм орудия образца 1914 г. и 1930 г. были наконец списаны. В части поступали модернизированные 8 5-мм пушки с механической установкой взрывателя и броневыми щитами
[189]
. К 1944 г. они были в основном оснащены 4-метровыми стереоскопическими дальномерами Д-5 и более совершенными приборами ПУАЗО-3. Последний обладал достаточно высокими характеристиками по горизонтальной и высотной дальности и был приспособлен для ведения огня по данным РЛС. Однако эта техника оставалась еще достаточно сложной в эксплуатации. Поправки для стрельбы должны были учитывать температуру, плотность и влажность воздуха, направление и скорость ветра на различных высотах и даже техническое состояние орудий.
В конце года в зенитно-прожекторные части поступили первые «радиопрожекторы» РАП-150, чей искатель работал на радиолокационном принципе. Их РЛ С обеспечивали дальность обнаружения цели до 25 км и дальность точного пеленга 12—14 км. При хорошей настройке и корректировке освещение цели производилось непосредственно в момент включения прожектора.
В 1943 г. на вооружение была принята новая РЛС «Редут-43». Она теоретически могла определять азимут, дальность, курс и скорость воздушных целей в радиусе до 120 км. Кроме того, к ней были разработаны т.н. высотные приставки для определения высоты полета цели, а также приборы для опознавания самолетов. Число РЛС в войсках ПВО непрерывно росло. К концу года войска ВНОС имели уже около 200 станций разных типов. Одновременно с этим создаются первые четыре радиобатальона ВНОС, наблюдательные посты которых были полностью оснащены радиосредствами.
Качественный, а в большей степени количественный рост войск ПВО привел к некоторому повышению их эффективности. Однако все эти, с потугами достигнутые, успехи наметились в момент, когда активность Люфтваффе на Восточном фронте стремительно падала. Многие эскадры и группы были переброшены на Запад, а оставшиеся действовали в основном над линией фронта. Удары по промышленным целям больше не наносились, и с осени 1943 г. единственными стратегическими задачами германской авиации были удары по железным дорогам и станциям. В районах восточнее линии Архангельск – Шуя – Армавир за все второе полугодие постами ВНОС были отмечены всего 182 самолето-пролета противника. Это были лишь дальние разведчики и транспортники с диверсантами.
Таким образом, сложилась следующая картина. Люфтваффе постепенно теряли ударную мощь, а войска ПВО территории страны крепчали, но защищать им приходилось либо развалины заводов в Поволжье, либо объекты, до которых немецкие бомбардировщики долететь уже не могли. Паника, охватившая сталинское руководство после июньских налетов, привела к тому, что огромные силы были скованы в глубоком тылу и не использовались на фронте. Достаточно сказать, что в Горьковском корпусном районе ПВО к 1944 г. имелись 15 зенитных артполков, два зенитно-пулеметных полка, два прожекторных полка, 15 отдельных артдивизионов, два отдельных пулеметных батальона, пять отдельных батальонов ВНОС, два дивизиона аэростатчиков и четыре истребительных авиаполка.
Глава 12
Сто дней
Заводы лежали в руинах, и советская военная промышленность переживала глубокий кризис. И все это в преддверии грандиозного немецкого наступления на Курской дуге, до которого оставались считанные дни. Нужно было принимать срочные меры по восстановлению производства. В первую очередь внимание руководства было приковано к Горьковскому автозаводу. Специалисты дали заключение, что для его полного восстановления потребуется около двух лет! Однако Сталина никоим образом не устраивали подобные перспективы. Было решено реанимировать завод в кратчайший срок и привлечь для этого все имеющиеся ресурсы.
Уже 24 июня ГКО постановил разрешить Наркомату среднего машиностроения вести строительно-монтажные работы на ГАЗе без проектов и смет по единым расценкам, израсходовать на оказание помощи пострадавшим во время воздушных налетов работникам ГАЗа и их семьям 2 млн рублей. Одновременно с этим комитет обязал Госплан СССР предусмотреть в III квартале для восстановления ГАЗа 100 млн рублей. Наркомат обороны должен был до 1 июля мобилизовать и отправить на восстановление завода 2500 военнообязанных, негодных к строевой службе. Вместе с тем ГКО возложил ответственность за восстановление Горьковского автозавода на Вознесенского, Первухина, Микояна, Косыгина, СНК, всех наркомов и начальников ГУ при СНК СССР! Необходимые для восстановления цехов и пуска производства, фондируемые и планируемые материалы, изделия, металлы, оборудование должны были выделяться преимущественно перед всеми без исключения потребителями с внеочередной поставкой. Кроме того, госкомитет обязал смежников поставить ГАЗу в июле комплектно все детали и изделия по установленной кооперации на 2000 автомашин и 500 танков Т-70.
Восстановление цехов автозавода первоначально планировалось завершить к 15 июля – 15 августа. Однако эти сроки оказались заведомо невыполнимыми. Одно дело – написать постановление, другое – его выполнить и обеспечить всеми необходимыми ресурсами.
Как уже было отмечено, возродить из пепла Горьковский автозавод поручили особой строительно-монтажной части (ОСМЧ) – тресту «Стройгаз» № 2. В помощь ему в Горький были срочно направлены работники объединений «Стальконструкция», «Центрэлектромонтаж» и др., фактически ставшие субподрядчиками треста. Активные работы по восстановлению автозавода начались сразу после начала операции «Цитадель». 5 июля немецкие группы армий «Центр» и «Юг» наконец нанесли давно ожидаемые удары по сходящимся направлениям по Курскому выступу. На земле завязались ожесточенные бои с применением тысяч танков и орудий. С воздуха в работу включились все наличные силы авиации. В этих условиях стало ясно, что немцы в ближайшее время не смогут возобновить налеты на тыловые объекты.
Однако восстановительные работы поначалу не заладились. Уже 8 июля директор ГАЗа И. К. Лоскутов в письме начальнику УНКВД В. С. Рясному отмечал «срыв первоочередных поставок необходимого для восстановления металла, срыв плана ремонта электромоторов». Наблюдалась тенденция под предлогом выполнения государственной программы и др. объективным причинам уклониться от внеплановых поставок автозаводу. В частности, этим нагло занимались Кулебакский металлургический завод и «Красное Сормово». Лоскутов писал: «Налицо желание некоторых заводов затянуть организацию и выполнение заказов для автозавода, дождаться окончания месяца, квартала и считать свои обязательства по поставкам утратившими силу (Выкса), сослаться на отсутствие у себя постановления (Наркомчермет) и т.п.».
