Ну а колесный цех на уникальном американском оборудовании делал колеса типа ЗиС и ГАЗ для всех автомобильных и артиллерийских заводов страны. Чтобы представить себе размах производства, достаточно сказать, что план на 1943 год составлял почти один миллион колес всех типов! В цехах автозавода также делали шасси для танков и самолетов. Общий перечень комплектующих деталей, поставляемых ГАЗом другим предприятиям, в том числе на Урале, составлял десятки наименований.
Кроме того, на площадях автозавода велась сборка американских автомобилей «Студебеккер», «Форд», «Додж» и «Шевроле». Ежемесячно около полутора тысяч этих грузовиков отправлялось на фронт. Находившаяся на территории Автозаводского района Горького рембаза № 97 занималась расконсервацией танков и бронемашин, поставляемых в СССР по ленд-лизу. Здесь же проводился ремонт подбитой и поврежденной импортной техники. Именно в Горьком формировались танковые части, оснащенные «Шерманами» и «Черчиллями». Фактически, говоря современным языком, это был огромный военно-производственный кластер, настоящий танковый центр.
Учитывая все это, а также то, что от бесперебойной работы Горьковского автозавода зависел производственный цикл на многих авиационных, танковых и артиллерийских заводах, можно констатировать, что выбор его командованием люфтваффе в качестве основной цели был верным.
Едва ли намного менее важными для страны были и химические предприятия Ярославля. В 1943 году они вырабатывали свыше 40 % продукции всей резиновой промышленности, а шинный завод № 736 – большую часть всей продукции шинной промышленности. Это предприятие являлось основным поставщиком шин для автомобилей, самолетов, артиллерии, обрезиненных катков для танков и другой военной техники.
Велико было и стратегическое значение Саратовского крекинг-завода имени Кирова. Он был основным поставщиком горюче-смазочных материалов для центрального сектора советского фронта. Весной 1943 года цистерны из Саратова шли напрямую на Степной, Воронежский и Брянский фронты, поэтому бесперебойная работа предприятия была крайне важна.
«Фашистские кровопийцы готовят новое чудовищное злодеяние»
Сам Горький весной 1943 года жил хоть и трудной, но все же мирной жизнью тылового города. За почти два года, прошедшие с рокового 22 июня, жители уже привыкли к состоянию войны, она стала повседневностью и обыденностью. Воздушные тревоги и периодические бомбежки, которые поначалу вызывали страх и панику, тоже перестали казаться чем-то из ряда вон выходящим. Новостям с фронта радовались наравне с удачными покупками тех или иных дефицитных продуктов. «Мы взяли Курск. Ура! Ура! Ура! – писал в дневнике профессор Горьковского пединститута Николай Добротвор 9 февраля. – Привез из района 1 пуд белой муки и 2 кило масла, 1 кило мяса». «Миллионы раз «ура!» – пишет он через неделю. – Купил в магазине 2 кило зеленого лука»
[26]
.
Если в первые полгода войны все жили в ожидании событий, в состоянии постоянной, так сказать, мобилизационной готовности, боялись прихода немцев, то теперь, в 1943-м, все уже шло обычным чередом. Люди меняли работы, женились, заводили детей, разводились, поступали в вузы, ходили на танцы, посещали кино и театры. Все почти как в мирное время. Только зенитки и аэростаты заграждения в скверах и на пустырях, а также проходящие по улицам воинские части и техника красноречиво напоминали о войне.
В то время как в штабе 6-го воздушного флота в Смоленске и Главном командовании люфтваффе в Берлине обсуждали планы предстоящих операций, на берегах Волги в Горьком как раз вспоминали о воздушной угрозе. Так, 26 марта на заседании Горьковского горкома ВКП(б) отмечалось запущенное состояние МПВО: «…укрытия не подготовлены, нарушается светомаскировка, вода из водоемов уходит, ночные дежурства не соблюдаются. Городской штаб ПВО работает формально бюрократически». В то же время один из выступавших заявил: «В своей звериной ярости и злобе фашистские изверги и кровопийцы готовят новое чудовищное злодеяние. Как установлено по захваченным материалам, фашистские бандиты готовятся применить против наших городов в тылу боевые отравляющие вещества!»
Начальникам МПВО районов было приказано срочно форсировать постройку газоубежищ и обеспечение населения противогазами. В течение 20–21 апреля комиссия МПВО УНКВД по Горьковской области во главе с полковником Н.Н. Горянским провела проверку состояния местной противовоздушной обороны на танковом заводе № 112 «Красное Сормово». Оказалось, что оперативный план объекта до сих пор, а прошло почти два года войны, «разработкой не закончен». Отсутствовала прямая телефонная связь завода с командным пунктом корпусного района ПВО и КП штаба МПВО города. План особого режима работы завода в условиях ВТ был составлен, но «не подписан» и «не утвержден». Поэтому в условиях сигнала ВТ завод работал, как в обычных условиях.
Некоторые инструкции по предприятию оказались совершенно бредовыми. Так, расчет времени на приведение объектовых формирований в боевую готовность по сигналу ВТ ориентировал личный состав на длительность сбора днем до 35 минут, ночью до 1 часа 10 минут. Как обычно, оказалось, что и укрытий на заводе не хватает. Убежища требовались на 11 000 человек, фактически имелись лишь на 5000 человек. Заводской объектовый КП находился в специальном подвале, укрепленном деревянными балками. Светомаскировка световых проемов зданий была выполнена путем зашивки досками и горбылем. Для освещения площадок, на которых производились работы в ночное время, имелось около пятидесяти световых точек. Техническая маскировка объекта по зимнему плану была закончена с опозданием, а по летнему – еще не начиналась. Пожарная охрана «Красного Сормова» располагала девятью автомобилями: четырьмя автонасосами ГАЗ-АА, тремя автонасосами АМО Ф-15, двумя ЗиС-2, а также пожарным поездом. Пожарное оснащение комиссия признала достаточным, но, как и на других заводах, в зачаточном состоянии находились средства противохимической обороны. По окончании проверки полковник Горянский составил акт с предсказуемым заключением – «завод к МПВО не готов». На основании этих выводов было подготовлено спецсообщение УНКВД и УНКГБ в Горьковский обком ВКП(б)
[27]
.
18 мая Горьковский городской комитет обороны впервые после долгого перерыва рассматривал вопросы «О состоянии бомбоубежищ в г. Горьком», а также «О состоянии местной противовоздушной и противохимической обороны в гг. Горьком, Дзержинске и Балахне».
К июню в Ворошиловском районе Горького насчитывались 739 формирований МПВО из 4930 человек, в том числе 680 противопожарных постов и 25 групп самозащиты. Из 1048 зданий были обработаны огнезащитной обмазкой 786. Были разобраны 569 деревянных сараев.
Топка печей в домах была строго регламентирована: утром – с 06.00 до 09.00, вечером – с 19.00 до 22.00. Кроме того, были построены газоубежища на 450 человек. Этого было явно недостаточно. Так, если обеспеченность населения бомбоубежищами составляла 70 %, то газоубежищами лишь 23 %.
