– Лучше бы спасала брата, чем гоняться за сундуками, – съехидничал демон Дааку.
– А ты, видать, соскучился по обезьяньей шкуре! – в ответ воскликнула колдунья Акаи, и обратила демона Дааку в макаку.
К её удивлению владелец Чёрного леса в один миг вернул себе прежнее обличье и в свою очередь превратил старую колдунью в крысу, попытавшись незамедлительно поймать грызуна.
Появившийся перед ним колдун Цуметаи, оградил и себя и колдунью Акаи, толстой ледяной стеной, преодолеть которую демон Дааку, несмотря на всю применённую им колдовскую силу, сумел не сразу.
Когда же он разрушил ледяную преграду, к его услугам снова была колдунья Акаи, которая набросилась на него снежной метелью, засыпая демона Дааку с ног до головы, большими хлопьями колючего холодного снега, забивая этим снегом ему всё лицо, превращая тем самым его без дополнительного колдовства, в снеговика.
Напор колдуньи Акаи был настолько силён, что демон Дааку облепленный снегом пытался сейчас лишь освободиться из холодного плена, не предпринимая ответной атаки, а между тем из клетки, победив одного за другим всех наколдованных демонов, выбрался колдун Идзивару.
И что называется без передышки, снова вступил в бой. Только на этот раз не он себе выбирал противника, а противник, коим оказался колдун Цуметаи, выбрал его, воспользовавшись той же тактикой, что была у колдуньи Акаи, коли она оказалась столь результативной.
Разве что снежная метель приняла теперь силу снежной бури, да вместе со снегом температура окружающего воздуха упала так низко, что старый колдун, начав замерзать, уподобился демону Дааку; уже не нападал, а лишь защищался, причём только от навалившейся на него зимы.
Дальше положение демона Дааку и колдуна Идзивару из-за их отступлений стало только хуже, потому что, пятясь назад, не в силах разглядеть, что творится вокруг них, они сошлись вместе, и вместе соединились снежная метель и снежная буря, обратившись тем самым в снежный ураган.
Из последних сил, сначала демон Дааку, а затем и колдун Идзивару, естественно не сговариваясь, воспользовались возможностью просто удрать, оставив колдунью Акаи и колдуна Цуметаи победителями, чего те, даже не сразу заметили.
Когда же победители поняли, что противников перед ними нет, колдун Цуметаи исчез также внезапно, как и появился.
Вернувшееся в Жёлтую Долину тёплое лето, даже при пасмурном небе, начало растапливать наметённые сугробы, превращая весь задний двор дворца колдуньи Акаи, в одну большую лужу с железной клеткой в её середине.
Сундук колдунья Акаи обернула обратно в шкатулку, и, забрав её с собой, отправилась во дворец, где применив необходимое заклинание, освободила из неё своего слугу Такехико.
Глава 4. Идзивару и Хакару
Насколько сильно, каждая проигравшая в борьбе за право владения двумя друзьями, Такехико и Сузуме, злая, колдовская сторона собиралась мириться со своим поражением, сразу и не скажешь. Ни демон Дааку, ни колдун Идзивару, в конечном счёте, к таким ситуациям не привыкли.
Оба, как я их уже однажды назвал, «магистра злого дела», затаили в своих тёмных душах чёрную обиду, на сторону, победившую в недавнем колдовском противостоянии, то есть на колдунью Акаи, попутно терзаясь неукротимыми мыслями, о расправе друг над другом, и каждый по-своему, над маленькой местью четвёртому участнику стычки, колдуну Цуметаи.
Разница объёма затаённой обиды, правда, была у обеих проигравших сторон разной. У демона Дааку она представляла собой обычную для него ненависть, не имевшую каких-либо там степеней, слабая, средняя, сильная ненависть, потому как всегда характеризовалась одним и тем же вожделением мести. И месть эта, пропитанная чувством абсолютного зла, природой своей переходившая в прямое желание быть осуществлённой, дождавшись первого удобного случая, чтобы наказать своих обидчиков, воспользовавшись при этом непременно самым изощрённым способом, как и всегда в таких случаях, уже кипела в нём.
Другое дело было с колдуном Идзивару. Ну, во-первых, говоря сейчас о его отношении к победительнице, следует сказать, что люто ненавидеть в данной ситуации он уже не мог, поскольку его обидчица приходилась ему родной сестрой. Тут всё должно было ограничиться суровой нотацией и родственным подходом к наказанию. Во-вторых, он сам спровоцировал всю борьбу, и в третьих, виновником его поражения, непосредственно стал колдун Цуметаи, пришедший на помощь его сестре, предоставив ей, таким образом, свободу действий против демона Дааку, чем она собственно и не преминула воспользоваться. В последнем же, четвёртом пункте этого своеобразного списка причин ненависти колдуна Идзивару к теперешним своим обидчикам, значился его главный антагонист, демон Дааку. Его внезапное, благодаря пасмурной погоде, появление в Жёлтой Долине, с последующим участием в случившемся дележе прав, на захват Такехико, образно говоря, смело в его сторону, самую большую часть обиды с колдуньи Акаи. Но сей бесшабашный поступок демона Дааку не казался бы колдуну Идзивару столь вызывающим, если бы не тот безграничный азарт, с которым хозяин Чёрного леса посмел вмешаться в чужие разборки, откровенно нацелившись своими основными усилиями конкретно на него.
Такой выходки демону Дааку, колдун Идзивару, прощать уже не собирался ни за что, равно как и колдуну Цуметаи, с той только небольшой разницей, что добрый колдун не причинил ему никакой боли, а просто отвлёк от общей борьбы, а потому хоть и не мог бы рассчитывать на снисхождение, а всё же и участи сурового наказания, достоин был другой. И потом, именно своевременная помощь колдуна Цуметаи дала возможность колдунье Акаи одолеть демона Дааку, что также было в пользу доброго колдуна, несколько смягчая, как это не покажется вам уважаемый читатель странным, злое к себе отношение со стороны колдуна Идзивару.
Жаль только, что старый злой колдун Идзивару, не знал почему в последней встрече с демоном Дааку, ещё в самом начале всеобщей схватки, того заинтересовала в первую очередь именно его персона, когда там была ещё и колдунья Акаи, а то бы он хоть образно говоря, снял бы перед ним шляпу. Да-да, именно так нужно было сделать колдуну Идзивару в честь уважения своего недруга, потому что выбор со стороны хозяина Чёрного леса был осознанным по той простой причине, что старая дама казалась ему более слабым противником.
Но, так или иначе, имея давний зуб на демона Дааку, колдун Идзивару решил сначала отыграться всецело на нём за всю его прежнюю и нынешнюю дерзость, забыв при этом про грехи своей сестры и про колдуна Цуметаи.
Единственной существенной загвоздкой для колдуна Идзивару, чтобы выполнить задуманное, было бессмертие демона Дааку, учитывая которое, ему, как он себе представил, нужна была посторонняя колдовская помощь в связи, с чем он и отправился сегодня в гости к шутнику Хакару на переговоры.
Несколько странный выбор колдуна Идзивару в пользу колдуна Хакару был сделан не случайно, поскольку он хорошо знал, что колдун-шутник обладал большой колдовской силой, какую, зная его любовь к шуткам, можно было бы постараться направить в нужную сторону, избрав объектом для оной, именно демона Дааку, а там уж во время, воспользовавшись подходящим заклинанием, довершить задуманное.
